Клятва верности

На самом деле хозяин был нежаден и гостеприимен. И просьба предоставить одну единственную спальню не была обременительна для хозяина Шерта.

– Я сейчас же распоряжусь, чтобы вам предоставили все нужное. И за лекарем в поселок отправлю.

– Благодарю, – склонив голову в полупоклоне, ответил старший.

– Я надеюсь, что вы составите нам компанию за праздничным столом, – продолжая быть вежливым до конца, спросил Бату.

– Мои люди устали с дороги. Мы предпочтем отдохнуть и выспаться, тем более что мне неудобно стеснять столь великодушного хозяина.

– Пусть ваши люди отдыхают, а вы, как только примете ванну, будьте любезны – продолжал настаивать Шерт.

– Хорошо, я принимаю ваше приглашение, – согласился старший.

– Тогда до скорой встречи.

Подоспевшие слуги приняли у всадников коней. Одного, плотно закутанного в серый плащ с надвинутым капюшоном, воины, осторожно поддерживая, повели в дом. Надо понимать, именно он был тем самым раненым, о котором говорил командир отряда.

Через две минуты неожиданные визитеры исчезли из поля зрения пирующих гостей.

Большинство присутствующих поспешили забыть увиденное, но только не молодые наследники, сидящие чуть обособленно от взрослых в дальнем конце стола.

– Кто это был? – шепотом спросила Риана у своих товарищей.

– Сионы, – ответил ей Милан.

– Сионы!? Те самые борцы с темным колдовством? – недоверчиво переспросила девушка.

– Именно они, – подтвердил Симон.

– Никогда раньше их не видела, – призналась Риана.

– Я тоже, – подал голос Дрейк.

– Они стараются особо не привлекать к себе внимание. Серые плащи, такие же, как у сотен других путников, обычная одежда для сионов. Да и в богатые дома они не стремятся проситься на ночлег. Прошло уже слишком много времени с тех пор, как Два Короля даровали воинам-антимагам привилегию крова и стола. Многие дворяне начали забывать об этом.

Дрейк недовольно хмыкнул.

– Ты хочешь сказать, Симон, что простолюдины лучше чтят заветы Двух Королей, чем представители знати.

– Ни в коем случае, – младший Лерон хитро улыбнулся. – Ты просто забываешь, что у простолюдинов нет пары десятков слуг или собственной дружины. И им зачастую сложнее отказать группе вооруженных и опытных воинов, чем, допустим, какому-нибудь из Фалеонских баронов.

Дрейк был в замешательстве от неожиданно открывшейся неприятной правды жизни.

– Но они же служат на благо всего королевства? – возмущенно выдал он.

– Да, только королевство не видит их подвигов, да и по большому счету считает их мнимыми. Война с Тарманом закончилась более двух веков назад. И сейчас никому нет дела до того, что именно сионы тогда решили исход этой войны.

– А правда, что один из Двух Королей тоже был сионом, – спросила Риана

– Теперь этого уже никто не знает, – пожав плечами, ответил Симон.

– Да ладно вам, хватит вспоминать пыльное прошлое. Пойдемте веселиться, – вмешался в разговор Дрейк.

Возражений на его предложение, естественно, не последовало. В этом возрасте молодежь не очень склонна к длительным диспутам, касающимся истории. В этот, подходящий к концу, замечательный весенний день, всем им хотелось вдоволь навеселиться и не думать ни о чем серьезном. Тем более что в скором времени всем им предстояло покинуть родной дом и привычную жизнь и отправиться в далекий и неизвестный Аркин, на который каждый из четверки молодых дворян возлагали свои собственные планы и надежды.

Солнце медленно заходило за горизонт, окрашивая безоблачное небо в розоватый оттенок. Основное пиршество закончилось, и отцы семейств со своими супругами коротали остаток дня за чаепитием.

Подростки же, предоставленные самим себе, имели свои виды на остаток дня. Дрейк Прин и Симон Лерон седлали своих коней на дальнем конце двора. Рядом с ними стоял и Милан.

– Решайся дружище, – подбадривал его Дрейк – когда еще выдастся такая возможность. Целая ночь в нашем распоряжении, а до уезда рукой подать. Мне кажется кощунственным не попрощаться со свое малой родиной перед дальней дорогой.

– Спасибо, друзья, но я предпочту остаться. Не хочется расстраивать напоследок родителей.

– Да брось, – махнул рукой на Милана Симон, – мы прекрасно знаем, что тебя держит в доме Шерт.

Милан страдальчески закатил глаза.

– Рио и Мио – сладкая парочка, – весело пропел младший Лерон, – ты думаешь, что сегодня ночью у тебя здесь больше шансов, чем у нас с Дрейком в уездном постоялом дворе с селянками, празднующими начало ярмарки.

Лицо Милана резко поменяло свое добродушное выражении на строгое и даже злое.

– Симон, попрошу тебя впредь воздержаться от высказываний подобного рода, касающихся меня и Рио.

Симон уже и сам понял, что перегнул палку. Одно дело трепаться о любовных похождениях с простолюдинками и совсем другое, говорить о девушке из благородной семьи. При том, что перед тобой находится ее возможный будущий жених. И уж тем более, если этот жених является твоим лучшим другом.

– Прости, Милан, я не хотел своими словами обидеть тебя, и тем более кинуть тень на репутацию Рианы.

Дрейку, который уже успел сесть в седло, эти разговоры казались пустой тратой времени.

– Симон, – окликнул он товарища, – если ты не поторопишься, то наша самоволка вполне может закончиться ничем.

– Езжайте, – подбодрил друзей Милан. – Я принимаю твои извинения Симон и не держу на тебя зла.

Обрадованный отходчивостью молодого Альта, Симон не заставил себя долго упрашивать. Вскочив в седло, он тут же пришпорил коня.

– Эй, Дрейк, – крикнул он уже на полном ходу, – кто последний доберется до уезда – тот вонючка.

Несмотря ни на что, Симон, в сущности, еще оставался ребенком. Дрейк в этом отношении не сильно далеко ушел от товарища, и для того, чтобы не дать Симону повода обзывать его весь оставшийся вечер нелицеприятным «вонючкой», без лишних рассуждений пришпорил своего скакуну.

Под легкий перестук копыт оба сорванца скрылись в вечерних сумерках.

Милан же, оставшийся в одиночестве, тоже не стал стоять на месте. Обогнув дом, и, широким кругом обойдя праздничный стол, углубился в обширный сад семьи Шерт. Не глядя себе под ноги, и ни разу не сбившись с пути, он быстро вышел к старой, заросшей виноградной лозой беседке. Первые виноградные листья уже успели развернуться, что сделало беседку уютной и, одновременно, достаточно скрытой от посторонних глаз.

Устроившись на скамейке, недавно обновленной заботливым садовником, Милан принялся ждать. В одиночестве он провел не менее трех четвертей часа, однако ожидание было ему не в тягость. Потраченное время не шло ни в какое сравнение по ценности с той наградой, которая ожидала его за терпение.

По исходу выше указанного времени на садовой дорожке, посыпанной мелкобитым ракушечником, послышались легкие девичьи шаги.

Походку Рианы Милан мог бы узнать из тысячи других. Его сердце затрепетало от предвкушения скорой встречи с любимой.