Тьма должна танцевать. История серийного убийцы и его исправления

Оторвавшись от монитора, Максим увидел, что девушка даже не смотрит на него. «Должно быть, ей неприятно отвечать на подобные вопросы… Ладно, быстрее закончу, быстрее пойду домой»…

– Ложитесь на кушетку…

Почти минуту, что девушка пробыла внутри томографа, Максим внимательно разглядывал лежавшую как на ладони щитовидную железу, разворачивая ее в разных проекциях – и в упор не мог найти ничего хотя бы отдаленно напоминающего опухоль.

– Быть не может… Куда же она делась…

Потом в итоге списав свою невнимательность на усталость и последствия тяжелого дежурства, исследование закончил и велел пациентке одеваться. В конец концов, подумал он, сейчас распечатаю протокол и оттуда все будет видно – компьютер ночью не дежурил, и его не проведешь.

Когда протокол появился на свет Божий, в кабинет вошел старший ординатор.

– Ты чего здесь делаешь? Ты же с дежурства, тебе домой давно пора…

– Серьезно? А я не знал, решил на вторые сутки, на рекорд пойти.

– Умничаешь?

– Да какое там…

– А что Игнашины здесь делают?

– Вот и у меня тот же вопрос, – Максим пялился в протокол как баран в новые ворота и ничего не мог понять: из него следовало отсутствие каких-либо новообразований в организме вообще и на щитовидной железе в частности. Выходит, уставшие глаза его не обманули.

– Что имеешь в виду?

– Иди-ка сюда. Смотри.

– Так, смотрю, – ординатор вертел в руках протокол, также не видя в нем ничего необычного.

– Нижнюю строчку. Формулы смотри.

– Смотрю. Нормальные формулы для здорового человека.

– В том-то и дело, что для здорового! У нее же рак был диагностирован.

– Ты серьезно?

– А ты не знал? Десять лет тут работаешь и ничего не знаешь о диагнозе дочери мэра Вашего Мухосранска?!

– Знал конечно, но…

– Но что? Как это понять? У нее терапия копеечная была, ее чуть ли не аспирином лечили, даже от операции отказались…

– Ничего не понимаю. Может, прибор неисправен?

– Проверим, – Максим поднял трубку телефона и связался с лабораторией. – Анализы Игнашиной готовы? Занесите их мне, в кабинет КТ.

Те же и анализы. Появление последних не привнесло ясности в рассуждения коллег по медицинской науке – судя по ним, пациентка была здорова как лошадь.

– Ничего не пойму… РОЭ в норме, гемоглобин на уровне… Черт знает что…

Ординатор был человеком более опытным в этих вопросах и потому решительно дал юному коллеге безошибочный совет:

– А тебе не все равно? Тебе Бородько поручил диагностику? Ты ее провел? Иди доложи о результатах и дуй домой. Спиши на чудо, такое тоже бывает. И пусть через неделю придет на повторное обследование – мы ей ФГДС проведем, может рак куда ниже спустился…

Через минуту в кабинете заведующего отделением Максим, едва веря себе, озвучивал результаты диагностики:

– Видите ли, Олег Алексеич… Тут такое дело… Больная совершенно здорова…

Заведующий оторвался от бумаг и вскинул на подчиненного недоумевающий взгляд:

– Это как?

– А вот так. И протокол томографии, и все остальные анализы говорят о полном отсутствии в организме каких-либо новообразований.

– Дай-ка сюда… Хм, любопытно… И правда. Николай Иваныч, читать будете?

На лице отца пациентки читалось плохо скрываемое удовлетворение, но без особенной эйфории – другой бы на его месте в ладоши хлопал от счастья, а этот сидел будто бы с чувством выполненного долга.

– Да что там читать? Я вам верю. Все равно на Вашей китайской грамоте ничего не понимаю. Значит, я так понимаю, мы можем идти?

– Можете, но… Я рекомендовал бы вам через недельку показаться на повторное освидетельствование – мало ли, вдруг ошибка…

– Полагаю, в этом нет необходимости, – набрасывая тоненький плащ на худенькие плечики дочери, отрезал мэр. – Благодарю, товарищи врачи, за оказанный прием. Честь имею.

Когда они ушли, Бородько и Заморин переглянулись.

– И что ты так смотришь?

– Олег Алексеич, случай беспрецедентный…

– Не вижу ничего беспрецедентного.

– Почему же?

– А потому что медицинскую литературу надо внимательней изучать, доктор. Такие случаи описывались и не раз.

– Да, но не в нашей же поликлинике…

– А чем она Вам не потрафила, собственно говоря? Чем она хуже Кенсингтонского университета? У них там, думаешь, возможно, а у нас кишка тонка… Да у нас если хочешь знать…

В ординаторской Заморин вновь столкнулся с Савченко – на этот раз неудовлетворенный половой и профессиональной жизнью психиатр расхаживал по комнате взад-вперед, поедая яблоко.

– Ну как? Улучшения в графике дежурств не замечено?

– Два раза. Какой дурак теперь за меня мои дежурства возьмет? Хотя все в мире относительно. Зато Калитина отстанет со своим дурацким кино.

– А ты еще моему оптимизму завидуешь – у самого хоть отбавляй.