Клиника в роще

– Вы наш новый в-врач?

– Да, – ответила Вера, усаживаясь на стул. – Сегодня мой первый рабочий день.

Евгений улыбнулся:

– Поздравляю. Когда-то я тоже хотел стать врачом.

– Что же вам помешало?

– Нерешительность. Однажды, мне тогда было лет десять, мы с родителями отправились в п-поход. В лесу моя мама наступила на стекло, и оно глубоко вонзилось ей в ногу. Звать на помощь было некого. Тогда папа взял нож, вынул из аптечки йод и сам прооперировал маму. Все закончилось хорошо, но я понял, что не выношу вида к-крови.

Вера выслушала рассказ Евгения с интересом. Пока она не видела никаких симптомов шизофрении. Пациент был оживлен, общителен и приветлив. О своей семье вспоминал без всякого негатива. Рассказ его был внятен, события в нем шли своим чередом. Рассказывая, Осадчий не отвлекался. Да и с памятью у него, если верить Шевердуку, все в порядке.

– Ваши родители сильно любили друг друга? – спросила Вера.

– Еще как! Знаете, как они п-познакомились? О, очень смешная история. Мама сидела в кафе, читала конспект и пила кофе. Неожиданно к ней за столик п-подсели два амбала. Они стали приставать к маме, хамить ей… И тут к столику подошел парень. Подошел и г-говорит: «Господа, а вам не к-кажется, что вы здесь лишние?» Ну, амбалы послали его куда подальше. Но не тут-то было. Парень поднял п-поднос и говорит: «Траектория движения подноса, умноженная на центробежную силу и увеличенная силой п-притяжения, равной сумме энергии и массы подноса, сделает удар невероятно мощным. А толщина вашего черепа равна всего лишь п-полутора сантиметрам. Если хотите проверить правильность моих расчетов, пожалуйста, оставайтесь на месте».

– И что, амбалы убежали? – спросила Вера.

– Точно! Да так б-быстро, словно их ветром сдуло! – Евгений взглянул на Веру весело и рассмеялся. – Так мой отец доказал, что тупая физическая мощь – ничто перед острым, смелым умом.

«Уровень интеллектуальной и физической активности достаточно высок, – продолжала анализировать пациента Вера. – Рассуждения логичны. Реальный мир воспринимается адекватно. Парень явно идет на поправку».

Евгений чуть прищурил свои большие карие глаза, окаймленные длинными, пушистыми ресницами, и мягко сказал:

– А вы н-необычная.

Вера взглянула на Евгения удивленно:

– Что же во мне необычного?

– Вы добрая, – ответил пациент.

– Ну, это как раз обычная вещь, – с улыбкой возразила Вера.

Евгений покачал головой и горячо проговорил:

– Не думаю. В наше время доброта – непозволительная роскошь. Остальные здешние врачи особой д-добротой не отличаются.

– Они добрые, – заверила парня Вера. – Просто не показывают этого.

– Добрые? – Евгений грустно усмехнулся. – Если так, то они не только не показывают, но и очень тщательно скрывают это. – Он ненадолго о чем-то задумался, затем повернул голову к Шевердуку и спросил: – Иван Федорович, у меня есть шанс когда-нибудь выйти из к-клиники?

– Шанс есть, – ответил Шевердук спокойно. – Но курс лечения еще не закончен.

– Когда же я отсюда выйду?

– Все будет зависеть от того, насколько успешным окажется лечение, – невозмутимо откликнулся Шевердук.

Осадчий снова повернулся к Вере и горько усмехнулся.

– Вы слышали? Здешние врачи не только добры, но и честны. На любой свой вопрос ты всегда можешь получить п-правдивый ответ.

Осадчий по-прежнему смотрел на Веру, и Вере вдруг стало неловко от его взгляда. Она отвела глаза.

– Думаю, нам пора, – Шевердук сделал шаг к выходу.

Когда Вера подходила к двери, парень окликнул ее:

– Можно вас спросить?

Вера остановилась и обернулась.

– Вы еще п-придете? – Евгений говорил взволнованно.

– Возможно.

– П-приходите! Они вам не позволят, но вы найдете способ обвести их вокруг пальца.

– Ты сегодня слишком болтлив, – мрачно обронил Шевердук. – Идемте, Вера Сергеевна.

И они вышли из палаты.

6

– Парень явно идет на поправку, – сказала Вера спутнику, уже в коридоре. – Рассуждает он здраво, и я не заметила никакой агрессии.

– Он вам понравился?

– Славный парень. И он так мило рассказывал о своем отце.

– Мило? – Шевердук мрачно усмехнулся. – Его отец был мясником. Однажды он пришел домой, достал из сумки нож и перерезал жене горло. А потом взялся за детей. Из троих сыновей уцелел только Евгений.

Ресницы Веры дрогнули.

– Ужасно, – пробормотала она.

Шевердук пожал плечами:

– Такова жизнь.

Вера снова взглянула на Евгения через дверное стекло. Лицо парня было безмятежным.

– Он об этом помнит?

– Вряд ли. Ему тогда было лет шесть. После того случая мальчик два года наблюдался у психиатра.

– Бедный парень. Вы связываете его болезнь с психической травмой?