Философия. Ислам. Идеи. Аргументации

Рационализм присутствует в науке, в устройстве общества, в школьном и университетском образовании, в медицине и других сферах человеческой жизни.

Философия Декарта, несомненно, внесла огромные изменения в мировосприятие. Декарт был верующим в Бога человеком. В каком-то смысле, заложил предпосылки секулярного, не религиозного общества.

В общефилософском дискурсе Декарт знаковая фигура, которая помещает идеальный мир (идеи) в человека и через человека идеи действуют в жизни.

9. Готфрид Лейбниц (1646 – 1716)

Немецкий философ-энциклопедист. Лейбниц примечателен тем, что не имел стройной философской системы, которая бы вписывалась в общеисторическое пространство мысли. Он не был продолжателем или завершителем чьей-либо философии.

У Лейбница была своя философия. Он назвал её «монадология», но в историческом ракурсе всего того, что делал Лейбниц это скорей похоже на дополнение к его общему мыслительному типу.

Во времена, когда он жил была очень популярна наука, и сохранялся интерес к политике, религии и искусствам, и Лейбниц во всём преуспел, в том числе в языках.

В чём смысл философии Лейбница? Обычно философы, отвечая на этот вопрос, начинают анализировать учение о монадах, что неверно, потому что философия Лейбница – это – мышление Лейбница, а оно составляет весь мыслительный рисунок его жизни. Но ошибочна и другая вещь, которую можно назвать крайностью – доскональный пересказ идей того или иного мыслителя. А как насчёт того, что у многих философов даже на сегодняшний день тысячи лежащих мёртвым грузом страниц текстов, о каком полном понимании философии кого-либо может идти речь?

Потому задача философствовать над конкретной персоной, попытаться понять сознание философа, кто он такой, что он хотел, в чём его смысл в общефилософском содержании.

Говорят, что Лейбницу принадлежит высказывание такого плана: «Настоящий философ не может быть серьёзным человеком». Если это так, то это проливает свет на персону Лейбница. Французский талантливейший философ Жиль Делёз определял Лейбница как некий смысл, который есть смысл в стиле барокко («Лейбниц и барокко» Ж. Делёз, Франция). А что такое барокко в искусствоведении? Это весёлая и стройная композиционная структура в архитектуре.

Если человек серьёзный в пределе, а я думаю, что такого человека имел ввиду Лейбниц, то это человек, который является не критичным. Любой интеллектуально развитый человек обладает чувством юмора, а все революции и войны делали в состоянии полной серьёзности. Потому этот тезис и сам типаж личности философа говорят нам о том, что философия – это дело мира, ей занимаются мирные люди.

Лейбниц часто улыбался, шутил, был очень активным и жизнерадостным человеком. Ему принадлежит высказывание: «Существующий мир лучший из возможных миров». За эти слова известный деятель эпохи Просвещения Вольтер критиковал и злостно высмеивал Лейбница. Но смех Вольтера не смех, а едкая ирония, злоба, порождённая отсутствием внутренней свободы.

Существующий мир действительно лучший из всех возможных миров, потому что это наш мир, и любой человек, который признаёт свой мир лучшим, является человеком, находящимся в подлинном состоянии мышления.

Если же философ говорит обратное, это его право. Но здесь встаёт вопрос о смысле настроения в философии. Надо сказать, что настроение не бывает хорошим или плохим в философии, оно бывает отсутствующим или присутствующим. И если философ говорит, пишет, философствует, то он присутствующий, и его настроение есть настроение признания лучшего из миров.

Лейбниц выдвинул тезис о подсознательном (бессознательном). Но может быть это только гипотеза, несмотря на то, что этой темой занимался такой человек, как Фрейд и другие психоаналитики? Надо быть мудрым, чтобы ответить на этот вопрос. Это ведь вопрос о том, существует ли внутри человека тайна, нечто не познаваемое? И ответ очевиден – да! Но методы психоанализа Фрейда, Юнга и их последователей ложные, потому что они решили, что знают, что такое бессознательное. Человек должен просто оставаться тайной и никакое подсознательное и бессознательное у него искать и лечить не надо.

А в чём же суть Монадологии Готфрида Лейбница? Суть в том, что никто этой сути не понимает, а может дать только внешнюю оценку. Принято говорить, что монады без окон и дверей, не соприкасаются друг с другом, составляют всё живое и монада монад – это Бог.

Вообще это также напоминает барокко, но и тема Бога здесь выступает как присутствующая.

Лейбниц – христианин-протестант. Он работал даже над объединением церквей. Он и логик, создавший «закон достаточного основания» и математик, создавший геометрическим методом дифференциальные и интегральные исчисления, он и поэт, и историк, и юрист, и учёный, и изобретатель, создатель счётной машины, и ещё, наверное, кто-то.

Но он, прежде всего, верующий человек. Его вера в союзе с философией, она подчиняется философии, в общем-то, если человек уродился философом, то всё подчиняется его философии, если даже это очень важные вещи.

Писал Лейбниц на французском и латинском языках, на родном немецком писал мало. Французский его времени как в XX—XXI веках английский. Это очень сложная личность, над каждым его тезисом надо размышлять, чего стоят его замечания к философии Декарта! Лейбниц – это стиль, это бренд, это очень интересный тип поведения в философии, а потому очень ясное и универсальное сознание, коим он обладал.

10. История философии или история мысли?

«История философии» не самое удачное понятие, потому что у философии не может быть истории. Философия тем и отличается, что она стоит вне категорий и определений. И назвать её лучше историей мысли. Это будет более точное определение, потому что мышление – одно из центральных понятий философии.

Потому я отказываюсь говорить о какой-либо истории в связи с философией. Тем более, понятие «история» дискредитировало себя в нашем временном бытии тем, что всё связанное с пересказом фактов имеет десятки, а то и больше искажений. Почему? Потому что нет строгой передачи фактов, а зачастую существует политическая работа по созданию модели истории в целях выгодного видения тех или иных вещей.

Можно подумать, что всё в мире имеет искажение? Это так. Но история более всего, потому что она транслирует то, что считается a priori незыблемым – исторические факты.

Что же тогда делать тысячам историков, если бы донести до них правду об их профессии? Понятия не имею. В конце концов, можно заблуждаться и крупно.

Как же тогда мы будем изучать философию? Мы будем изучать идеи в широком смысле. И что самое интересное, нет ни одного философа, который бы сам до конца понял то, что он сказал, как бы смешно это ни звучало. Он ведь работает со сверх реальными вещами. И потому это объяснимо и законно.

Итак, с чего мы начнём философию (историю мысли)? Начать можно с чего угодно. Это дело вкуса. Мне давно уже не нравятся книги, в которых идут разделы под фамилиями тех или иных мыслителей. Будто Декарт или Спиноза это и есть философия. Впервые это отторжение я получил в университете.

Скажем о том, что такое Мысль. Все мы люди. Но то, что мы люди не аксиома (реальное, бездоказательное), а предположение (гипотеза). Мышление же связывают именно с людьми. В философии не дано определение понятию «человек». Это очень смутное понятие.

Аристотель, великий древнегреческий философ говорил, что «человек – это животное двуногое без перьев». Но это очень смутно, больше похоже на шутку.

Прежде чем говорить о мышлении, то есть о нас самих, как мы живём, надо ответить на вопрос, на который нам не давали ответ на протяжении примерно 8 тысяч лет. От шумеров и до нашего времени.

С точки зрения науки человек – это homo sapiens (человек разумный), которым управляет головной мозг. Это для общих сведений.

Не будем усложнять. «Краткость – сестра таланта», а «всё гениальное просто». Определение человека, исходя из всей истории мысли такое. Человек – это организм, имеющий высшие умственные и духовные начала.

Организм? Да, биологический организм, тело. Но нечто большее? Да. Ум и дух. Причём высшие, то есть от красоты и чувства прекрасного идущие. Как и сказал Бог в книге Бытия: «Создадим человека по Образу Нашему и по Подобию Нашему». Образ – это ум. А подобие – это дух, так как человек духом уподобляется Богу, но не является Им.

Если ум ещё можно подвергнуть научному анализу, то дух не является сферой науки. Нам не нужно вообще сопоставлять всё с наукой, потому что научный авторитет знания это просто веяние нашей эпохи. Наука популярна в Европе и США. Но она не панацея. Это всего лишь одна из опций понимания мира, которая кажется безусловно истинной тем, кто ни во что, кроме науки не верит, либо всё, кроме науки воспринимает критическим образом.

Философия же – объёмное, всестороннее, не догматическое, абсолютное видение любых вещей, обширный, умный взгляд на всё.

Итак, мышление. Рене Декарт, французский философ, писавший на латыни сразу после эпохи Средневековья, гений, живший в разных голландских деревнях писал: «cogito ergo sum», что переводится как «я мыслю, следовательно существую». Большой ошибкой является считать, что тут, в этой формуле Декарт рассказал нам всё о мышлении.

Евангелие от Иоанна начинается так: «В начале был Логос (было Слово)». А слова Торы: « В начале Дух Божий носился над бездной».

Смысл того, что мы называем мышлением в том, что мышление – это не какая-то самостоятельная функция, мной принятое решение думать и сомневаться, как у Декарта. И не в том, что мы ретрансляторы (проводники мыслей от кого-то или чего-то), это другая крайность, эту идею отстаивает известный философ Станислав Гроф.

Но мы сказали, что человек – это высший ум и дух. Следовательно, мышление – это и есть человек. В человеке есть и свои мысли, и ретранслирование (от Бога, ангелов, демонов), и можно сказать, что дух и ум и есть Мышление.

Философ Гейдар Джемаль говорил, что Мысль по-настоящему существует только у Всевышнего. Однако Мысль и Мышление (как набор мыслей) человека – это не факт наличия набора идей, а прилагательная (то есть описательная) сущность. Всё, что мыслимо – человечно.

Многие люди не интеллектуалы, не эрудиты и мышление же не набор знаний, это характеристика человечности.

Да и вообще знающие и образованные люди всегда были достоянием элиты. Беда в том, что долгое время мышление связывали с интеллектуальностью. Но это не так. В русской философии было понятие о Софии-Премудрости Божией и о Мировой Душе. Мировая Душа в каком-то смысле и есть Мысль.

А что же животный мир и неживая природа? Она обладает мышлением? С точки зрения буддизма обладает. По моему мнению, это ошибочное мнение. Но надо понимать, что такое животный мир и неживая природа.

Животные – это не дотянувшие до уровня человека в своём генезе (происхождении) сущности. Неживой мир (или живой, но не животный) – ещё более не дошедший до уровня человека мир. Ведь творение мира и человека было не поочерёдным. В Библии оно дано в хронологии от 1-го дня до 6-го, однако это лишь для простоты, потому что поочередность характеристика времени, а мир творился в вечности, его характеристика – параллельность.

Для упрощения – шесть дней творения мира это как одновременно закрученные шесть гаек в одну плоскость.

«Человек в центре!» – таков был лозунг эпохи Возрождения. И это не безосновательно.

Дело в том, что человек, который с точки зрения религий монотеизма (иудаизма, христианства, ислама) достигает состояния раба Божьего – это человек, который уже Сверхчеловек, термин немецкого философа Фридриха Ницше.

Раб Божий не уничижительное понятие. Его смысл сейчас часто искажён. Раб Божий – это человек, устроившийся на работу к Богу, подобно тому, кто в земной жизни обретает господина. И раб Божий по исполнении труда раба, будет отпущен для того чтобы быть самому господином (достижение Царства Небесного).

И всё это одно – мышление. Мы есть Мысль. А как же материя? Ведь человек это организм. Дело в том, что мы все состоим из атомов. А между атомами нашего тела есть промежутки, пустоты, просто атомы так двигаются. И, по большому счёту, мы есть пустоты, духи, мысли. А материальность нас самих лишь видимость какой-то плотной материи, которой в реальности нет.

Я полагаю, что донёс мысль о том, что существует только история мысли или просто философия. Что нет никакой истории философии. И что не практично озаглавливать философские главы фамилиями конкретных философов или эпох.