Костяной скипетр

Человек тяжело дышал, был изрядно вспотевшим, а тёмно-синий оттенок его лица красноречиво намекал на то, что он чем-то болен. Его пухлое лицо перекосилось от страха, руки ходили ходуном, но он крепко держал в руках фонарь и взрывчатку.

Очень интересно у него выглядела правая нога – судя по всему, она была сломана и срослась не очень правильно – со стороны напоминала банан.

– Снарк! – крикнул мужчина, увидев Доктора Акулу. – Чёрт тебя подери, я не думал что ты так быстро! Снарк!!!

– Отойдите от этого помешанного! – встрял кто-то из толпы зрителей.

– Назад! Не смейте! Всех взорву!!!

– Да ты, придурок деревенский – убери взрывчатку, ты и так уже себе на виселицу делов натворил!

– Невиноват я! Не делал!

– Я попрошу у всех соблюдать тишину, – проговорил Снарк – спокойным и равнодушным голосом.

Однако замолчали все.

– Добрый вечер, уважаемый Гримо, – проговорил Снарк, войдя в зал и остановившись в трёх метрах от человека со взрывчаткой. – Больше десяти лет я с вами не изволил видеться. Но, как странно и необычно извивает линии нашей жизни прихотливая судьба… Как я понимаю, вы решили из Франции уйти до Ломбардии и осели тут, став слугой.

– Ага… И хорошим слугой. Как только моя нога заросла, то я сразу для себя сказал, что никаких больше опасных приключений… Я мирно живу… Да ещё сердце пошаливать стало… Вот и подался в слуги-то… – Гримо сглотнул. – Снарк! Я не убивал его! Не воровал! Клянусь! Ну, хоть чем тебе поклянусь! Снарк!!! Ты-ж меня знаешь… да ты всех насквозь видишь!

– Попрошу не шуметь, как вы должны помнить, я хорошо вас слышу, – спокойным, ровным голосом, проговорил Снарк и клацнул зубами. – В чём вас изволят обвинять? Говорите по порядку.

– Да в убийстве Безносого… это тут главный наш… ну старший дворецкий… Он меня вчера предупредил, что бы я на работу вышел, хоть и знал, скотина, что я приболел… у меня сердце пошаливает… – Гримо вздохнул. – Ждали тебя… Это я ведь тебя присоветовал вызвать. Для осмотра той штуковины… Потом меня отправили проводить леди Франка – она как раз за тобой поехала… Ну я сходил, помог машину из гаража выгнать… Затем возвращаюсь – ох ты господи! Безносый в кабинете лежит. С головой разбитой!

– Дверь была открыта?

– Нет… Прикрыта чуть-чуть. Но я помню, что когда уходил, то дверь закрыл – Безносый страшно психовал и орал, когда двери не закрывали – у меня уж это как у собаки – коль вышел из кабинета – двери затворяй…Ну и вот… я отшатнулся, а потом мне сердце прихватило, я зашёл в чуланчик для мётел и всякого добра, сел на ведро и немного… ну в себя пришёл. А тут мимо моего чулана мчится сам Айрон, эта чёртова цапля, подавившаяся фазаном, и говорит, мол, что я преступник, бывший и наверняка спёр эту косточку волшебную, чтобы продать, а Безносого кочергой по башке шарахнул, когда он меня на месте преступления застукал… – Гримо скрипнул зубами. – Не я это! Не я!

– Да что ты его слушаешь, Доктор Акула! – проговорил вошедший в зал мужчина, довольно необычной наружности.

Он был высокий и худой, с длинным, мрачным лицом – загорелым и сильно обветренным. И очень сильно напоминал цаплю. Было что-то в нём птичье, необычное. Немного криво сидящий на его голове шлем меховой берет, был украшен пучком перьев фазана, отчего со стороны создавалось впечатление, что перед вами стоит цапля, пытающаяся проглотить целого фазана…

– Эйнджел Снарк-Младший,– официально проговорил мужчина, на удивление высоким и одновременно каким-то раскатистым, словно у оперного певца, голосом. – Ваше присутствие тут не имеет смысла. Попрошу отойти от этого человека. Он преступник.

Снарк обратил внимание, что странный человек-цапля, обращаясь к нему, намеренно избежал обратиться к нему сеньор или доктор – видимо, хотел подчеркнуть своё пренебрежение.

– Нет! Я тебе говорю, ты поганый «фазан», что никого, слышишь никого не убивал! – взвизгнул Гримо.

– А как тогда вы объясните вот это? – Человек-Цапля, ленивым жестом, достал из-за спины длинный, почти в полтора метра, чехол, расшитый яркими нитями. – Узнаёте?

– Что? Где… где вы его взяли?!

– Там где вы его оставили – в вашей каморке, где вы храните свою одежду и обувь, а так же те вещи, что нужны вам для работы по дому… Правда где сам костяной скипетр, нам пока неясно, но скорее всего вы успели его спрятать.

– Да что за чушь! Клянусь что я туда не заходил с того самого момента когда пошёл провожать сеньору Франка в гараж! А меня туда сам Безносый послал!

Снарк повернулся к Франка, что стояла и смотрела на всё происходящее, с каким-то нехорошим огоньком в глазах.

– Сеньора Франка? Это так?

– Конечно. А что, вы думаете, что я сама должна ворота в гараж открывать и возиться с машиной? – фыркнула та.

– Это ничего не меняет… – уверенно заявил Человек-Цапля. – У преступника было время, чтобы убить уважаемого Ливиуса Пергамо, именуемого в этом доме – «Безносый» и похитить скипетр. Кроме того, уважаемая сеньора Франка – вы вместе шли в гараж или он вас догнал на полпути?

– Догнал на полпути.

– Вот и ответ – сеньора направилась в гараж, а преступник убил Безносого, спрятал скипетр и догнал вас. Всё просто.

– Да, но… – Франка уставилась на Гримо. – Погодите, но ведь…

– Хватит. Молчите, – оборвал её Человек-Цапля – у нашего преступника, что стоит перед вами есть и возможность, и мотив для убийства. Он знал о скипетре и, конечно же, понимал, какую ценность тот представляет. Вот почему он и убил несчастного, похитил скипетр, а теперь тут изображает из себя жертву…

– Попрошу не бежать впереди паровоза, – проговорил Снарк, что с совершенно равнодушным видом слушал Человека-Цаплю, поглаживая свисающий с шеи акулий зуб.

– А вас вообще прошу не вмешиваться в ход официального расследования. Кто вы такой? Вы никто, и звать вас никак. У вас нет ни единого полномочия вести расследования и даже просто опрашивать кого-то. Я бы попросил вас покинуть этот зал.

– Я могу покинуть сей зал, но уверяю вас, если сделаю это – то вам самому придётся нести ответственность за всё, что тут может произойти, уважаемый сеньор, – Снарк улыбнулся и щёлкнул зубами. – Как вы заметили, сей человек доведён до отчаянья вашими нескромными и возмутительными обвинениями, и я не могу предсказать, что он сделает. Имею основания подозревать, что взрыв в одном из особняков города, причиной которого стали ваши непрофессиональные действия, не очень-то поспособствует развитию вашей дальнейшей карьеры. Позвольте мне поговорить с ним? Раз уж я начал.

– Хорошо. Но учти Снарк, что бы ты не думал – перед тобой преступник. Я знаю его прошлое – он вор, и подсобник убийцы, да и у себя во Франции оказался причастен к грязному делу о попытке похищения ребёнка с целью убийства. Там же и ногу себе сломал.

– Я изволю это знать, так как сам ему ногу и сломал, – усмехнулся Снарк. – Собственно меня он и пытался убить – но это уже дело прошлое, я к уважаемому Гримо никаких претензий не имею. Так что я знаю этого человека. Преступления во Франции были мрачными, не спорю, но он относится к числу тех людей, для кого уроки жизни идут впрок… Могу я спросить его ещё кое о чём?

– Да.

– Гримо – когда вы изволили уйти от впоследствии убитого старшего дворецкого – вы никого не видели в коридоре?

– Не не видел.

– А чем был занят сам дворецкий?

– Да скипетр этот самый чистил и опять маслом мазал. Он так каждый день делал, чтоб товарный вид на него навести.

– Когда вы вернулись – дверь была закрыта?

– Нет. Приоткрыта. Мне это странным показалось – Безносый страшно лютовал, когда двери не закрывались. Всегда следил, чтобы двери были закрыты. Я заглянул в кабинет, а он валяется у камина с разбитой головой, в крови, а в камине кочерга валяется, прям на углях…

– Кочерга?

– Орудие убийства, – пояснил Человек-Цапля. – Он его ударил по голове кочергой. А саму кочергу в огонь кинул.

– Могу посмотреть на чехол? – Снарк вытянул свою руку с длинными пальцами к Человеку-Цапле.

Тот немного поколебался, но отдал чехол.

Снарк повертел его в руках. Чехол был сшит из двух кусков кожи и тщательно расшит вышивкой на тему маори – языкастые демоны, стилизованное изображение моря, птицы киви и – невесть как попавшая сюда парочка кенгуру.

Снарк вывернул чехол, посмотрел на его изнанку и, поведя пальцами по внутренним швам, вернул чехол Человеку-Цапле.