Призраки Сталинграда

Недостаточно выпукло показана та огромная роль, которую выполнили в этой битве товарищи Жуков Г. К. и Василевский А. М. Их показ и, особенно товарища Жукова Г. К., надо усилить…

Летом снова пришлось «резать» пленку – теперь убирали уже Молотова, Маленкова и Кагановича. 8 августа 1957 года почти готовый фильм был показан Жукову и после этого снова получил ряд поправок и дополнений, в частности:

Летом снова пришлось «резать» пленку – теперь убирали уже Молотова, Маленкова и Кагановича. 8 августа 1957 года почти готовый фильм был показан Жукову и после этого снова получил ряд поправок и дополнений, в частности:

…Разработкой плана и практической подготовкой Сталинградской наступательной операции руководил заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Жуков[3 - Записка Н. А. Михайлова в Президиум ЦК КПСС о документальном фильме «Великая битва». 25 октября 1957 г. Фонд Александра Яковлева: [сайт]. – URL: https://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1003453 (дата обращения: 15.08.2024)]

Таким образом к концу 1957 года «версия Жукова» стала, по сути, официальной позицией на общесоюзном уровне. Напомним, что Василевский был на тот момент замом Жукова «по науке», то есть напрямую курировал создание нужной картинки мира по Великой Отечественной Войне.

…Разработкой плана и практической подготовкой Сталинградской наступательной операции руководил заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Жуков[4 - Записка Н. А. Михайлова в Президиум ЦК КПСС о документальном фильме «Великая битва». 25 октября 1957 г. Фонд Александра Яковлева: [сайт]. – URL: https://www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/1003453 (дата обращения: 15.08.2024)]

Таким образом к концу 1957 года «версия Жукова» стала, по сути, официальной позицией на общесоюзном уровне. Напомним, что Василевский был на тот момент замом Жукова «по науке», то есть напрямую курировал создание нужной картинки мира по Великой Отечественной Войне.

версия 3.0

Однако, как известно, в октябре 1957 года Жукова смещают со всех постов, припомнив ему все существующие и несуществующие грехи. После официальной обструкции его полностью вычеркивают из публичного пространства. По сути, повторилась история конца 40-х годов, когда по команде сверху даже реальные достижения маршала Победы затирались и замалчивались.

Наступила эпоха «Хрущева и его команды».

И хотя, повторимся, Никита Сергеевич не претендовал на роль полководца (это видно и по званиям и по наградам), но учитывая тот факт, что в 1942 году Хрущев участвовал в принятии очень спорных военных решений, то вопрос трактовки прошлых событий однозначно был у него на контроле.

Ожидаемо, акценты исследований и пиара смещаются исключительно на Сталинградский Фронт и неразлучную триаду Еременко-Хрущев-Чуйков. По личной инициативе Никиты Сергеича процесс создания исторического многотомника о войне начинает курировать Институт Марксизма-Ленинизма или проще говоря – ЦК КПСС. То есть, Министерство Обороны свой лимит доверия исчерпало, хотя им управлял относительно лояльный маршал Малиновский.

С другой стороны, Малиновский, как активный участник Битвы, тоже мог претендовать на свою трактовку событий, причем некоторые историки утверждают, что его версия довольно сильно расходилась с официальной. К сожалению, он не успел написать мемуары и во многом из-за этого операция «Большой Сатурн» до сих пор является темным пятном в отечественной историографии.

В 1958 году, сразу после пленума, выходит фундаментальный сборник «Вторая Мировая Война 1939—1945»[5 - Вторая Мировая Война 1939—1945 / под ред. Платонова. – М.: Воениздат, 1958. – 931 с.], где в обширной главе, посвященной Сталинградской Битве, Жуков и Василевский вообще не упоминаются!

В 1960 году опубликована та самая шеститомная история «Великой Отечественной войны Советского Союза в 1941—1945 гг.», которая буквально позиционировалась, как «Марксистское исследование»! В 3-м томе[6 - История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг. Том 3. Коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны (ноябрь 1942 г. – декабрь 1943 г.) – М.: Воениздат, 1961. – 652 c.] есть глава «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом». Ну и что же мы видим? Черным по белому написано, что ключевымиавторами плана Уран являются Еременко и Хрущев – теперь уже официально.

Сухая статистика многотомника говорит сама за себя – в первых пяти томах Жуков упомянут 16 раз, а Хрущев – 126. В главе по Урану создается впечатление, что Василевский находится в подчинении у Еременко, а фамилия Жуков просто вычеркнута – вместо его фамилии раз за разом используется термин «Ставка».

В 1958 году было возобновлено издание Военно-Исторического Журнала, чтобы упорядочить и контролировать процесс создания политически выверенной картинки мира. Вот типичная цитата из очередной статьи хрущевского периода:

Разъедающие нас сомнения рассеял Никита Сергеевич. – Войска Ватутина и Рокоссовского идут хорошо, – сказал он. Ну, посудите сами, если потеряем сегодняшний день, то оставим Паулюсу лазейку… Мне думается, что следует начинать несмотря на погоду. Довод Н. С. Хрущева окончательно убедил нас и мы подали команду войскам[7 - Попов М. Южнее Сталинграда // Военно-исторический журнал. 1961. №2, С.76]

Тут же, не отходя от кассы, Еременко, Воронов, Батов и Чуйков пишут мемуары, чтобы закрепить результат. Их воспоминания, конечно, умеренно критикуют, со страниц того же ВИЖ, но в целом, эта линия партии остается генеральной.

В чем же принципиальное отличие этой версии №3 от предыдущих двух версий, кроме персоналий?

Основное различие состоит в том, что в новом варианте осторожно стали упоминать и об ошибках, допущенных во время Сталинградской Битвы. Причем речь шла не только о перекладывании вины на «мертвых», но и о некой коллективной ответственности за прошлые неудачи.

Кремль. 22 июня 1961 года

Команду на подобную откровенность дал лично Хрущев – в отечественную историографию тоже пришла оттепель. И если бы эпоха Хрущева продлилась еще 5—7 лет, то версия 3.0 имела все шансы стать последней. Однако человек предполагает, а бог располагает.

версия 4.0

Наступает осень 1964 года, Никита Сергеич уходит в небытие, а у Брежнева, как вы понимаете, совершенно другой взгляд и на войну, и на историю.

Во-первых, у Леонида Ильича нет «скелетов в шкафу», то есть ему нечего скрывать. В отличие от того же Хрущева, который был «лицом, принимающим решения» и во время Харьковской катастрофы, и во время отступления к Сталинграду.

Во-вторых, Брежнев не был связан напрямую с военными элитами «сталинской закалки» – для него все равны. Поэтому новый Генсек стоял над схваткой скорее в качестве арбитра – желания карать и переписывать историю под себя у него не было. Как вы помните, Леонид Ильич больше любил награждать, а разбираться, кто в этой внутриэлитной песочнице генеральных инспекторов молодец, а кто «немолодец», ему было не особо интересно.

В-третьих, делить с кем-то славу и почет ему тоже не нужно, так как при его скромной должности начальника политуправления армии претендовать на звание полководца он не мог даже теоретически. Это потом уже доброжелатели подложат ему свинью в форме «Малой Земли» и ордена Победы, а пока Брежнев стремится к справедливости для всех.

Поэтому Жукова и Василевского, пусть неофициально, без помпы, но выпускают обратно в публичное поле, запуская тем самым остросюжетную дискуссию на военную тематику – начинается война мемуаров.

Георгий Константинович пробует печататься, он дает интервью, по возможности выступает, короче говоря, всячески проявляет активность, хотя формально обвинения 1957 года с него не сняты.

9 мая 1965 года Жуков стоит на Мавзолее, среди руководства страны, публично демонстрируя свою, пусть частичную, но реабилитацию. На фото хорошо видно, как Еременко демонстративно отвернулся, всем своим видом показывая отношение к опальному полководцу. Однако Жукову вручают орден Ленина, потом орден Октябрьской Революции, давая всем остальным понять, что маршал Победы теперь под защитой. «Жуковцы» вновь поднимают голову, а их противники вынуждены искать компромиссы и обходить острые углы.

Как по волшебству, к примеру, из второго издания книги П. И. Батова, вышедшего в 1966 году, исчезают антижуковские пассажи. Тот же Желтов в своей программной статье об улучшении партийной работы в советской армии максимально расписал «исторические решения» октябрьского пленума КПСС, но ни разу не упомянул Жукова[8 - Желтов А. Руководство КПСС строительством советских вооруженных сил в послевоенный период // «Военно-исторический журнал». 1965. №2. С.10].

В 1966 году Жукова с одобрения ЦК КПСС приглашают консультантом для киноэпопеи «Освобождение». Более того, его еще неизданные мемуары частично становятся основой для сценария к фильму. После того как по состоянию здоровья Георгий Константинович больше не мог консультировать, он предложил вместо себя Штеменко, который также является одним из важнейших персонажей этой книги.

Тем не менее борьба за прошлое продолжалась даже с учетом частичной реабилитации маршала. Из письма Жукова Рокоссовскому по поводу роли Еременко в операции Уран:

Я не хочу здесь касаться возмутительных его выдумок о своей роли в контрнаступательной операции в районе Сталинграда и деятельности Хрущева. Кому-кому, а мне-то известна их роль. И не случайно то, что Еременко был отстранен Сталиным от операции по ликвидации окруженной группировки противника, а вверенные ему войска были переданы в состав Донского фронта[9 - Письмо Жукова Рокоссовскому 29.04.1965 г. // РГВА. Ф. 41107 Оп. 2. Д 13. Л. 29]

Прославленные маршалы энергично пишут в ЦК КПСС письма, где обвиняют друг друга в приписках и присвоении чужих военных побед. Накал борьбы и ставки постоянно повышаются, периодически выливаясь в открытые скандалы. Дошло до того, что даже толерантный Брежнев не выдержал:

У нас появилось за последнее время много мемуарной литературы… Освещают, например, Отечественную войну вкривь и вкось, где-то берут документы в архивах, искажают, перевирают эти документы… Где эти люди берут документы? Почему у нас стало так свободно с этим вопросом»?[10 - Рабочая запись заседаний Политбюро ЦК КПСС, 1968 г., 3 марта. С. 93 // Архив Президента РФ]

В 1967 году наступает принципиальный момент в переформатировании истории Сталинградской Битвы. Волгоградская Телестудия начинает снимать многосерийный документальный фильм «Страницы Сталинградской Битвы».

Главным военным консультантом приглашают именно Жукова, хотя в фильме принимают участие Чуйков, Еременко и Рокоссовский. Таким образом за основу сюжета снова была выбрана линия Жукова-Василевского, а не их противников.

В нужном ключе были зафиксированы три ключевые позиции – бои на северном фасе, создание и реализация плана Уран, смена Большого Сатурна на Малый Сатурн. Именно эти позиции и легли в основу «новейшей» истории Сталинграда.

Фильм широко демонстрировался в нашей стране и за рубежом, закрепив, де-факто, «крайнюю» официальную позицию СССР по теме. В 1969 году выходят мемуары Жукова, утверждённые на самом высоком уровне, поставив точку в войне интерпретаций.

9 мая 1965 года

В качестве «жеста доброй воли», Георгия Константиновича выбрали делегатом XXIV съезда КПСС, что означало его полную реабилитацию. Василевский, хоть и не нуждался в реабилитации, до самого последнего момента мемуары не публиковал – слишком уж сильно его напугали в 1957 году[11 - В 1957 году, на октябрьском пленуме ЦК КПСС Василевского сняли со всех постов вместе с Жуковым].

В итоге, к началу 70-х годов мы получили готовый корпус, утвержденных цензурой, нарративов о Сталинградской Битве, основанный на версии Жукова и Василевского.

А самое удивительное, что с тех пор ничего принципиально не поменялось. Мы до сих пор, по сути, живем в реальности, созданной более 50-и лет назад! Да, конечно, сегодня открыты архивы, доступны работы современных историков, однако картинка, которая транслируется «из телевизора» на широкую публику, упрямо повторяет «жуковские» тезисы.

С другой стороны, в XXI веке активно формируется пятаяверсия Сталинградской Битвы. Архивная революция, и в первую очередь, перевод на русский язык немецких документов позволила провести новейшие исследования максимально объективно и без оглядки на цензуру.

Вопрос лишь в том, что сегодня нет официального запроса на новую версию. И это ожидаемо, так как реальность оказалась вовсе не такой глянцевой, как хотелось бы. Поэтому официальные инстанции, на словах призывающие бороться за «историческую правду», на самом деле до сих пор держатся за более удобный «жуковский» вариант Сталинградской Битвы.

Хорошо это или плохо? И есть ли сегодня вообще социальный запрос на новую версию Великой Отечественной Войны?

На эти вопросы мы постараемся ответить в самом конце этой книги, но одно можно сказать точно – последняя версия Сталинградской Битвы вовсе не последняя. Она крайняя.

Как Сталин и Хрущев «стирали» Жукова из истории