Сказание о Раде и Алексее

Да и как же с Богом сливаться душами, когда у нас даже и друг с другом согласие не выходит?

– Вот тоже выискалась! Будто бы умная! Слов красивых много ужо выучила! Ты порассуждай ещё про «знания, испокон веков хранимые»…

Давно уж порознь все жить в общине стали! Видимость одна, а не единство меж людьми!

– Да ты ж первый к тому призываешь!

– Потому и призываю, что надоело «под дудку» деда твоего плясать-приплясывать! Хватит! Ты его не боишься, потому как родня! Он тебя пожурит, да не выгонит! А остальные – из страха ему подчиняются, трепещут пред ним! А я – не боюсь! И со мной – все смелые из общины уйдут, если не изберут меня старейшиной ныне!

– Что ты такое задумал?!

– Сход общины завтра соберём – и узнаешь!

… На следующий день сам Велияр общинников стал созывать, чтобы речь держать, опасаясь, что Благослав сего не допустит.

Люди собрались, слушали Велияра: его призывы избрать его старейшиной, его обвинения Благославу… При всех – он это впервые открыто высказал. И всем его желание властвовать и руководить стало видно…

Благослав слушал тоже. Смотрел на лица людей. Ждал…

После вышел, поклоном земным поклонился людям:

– Много лет я здесь старейшина… Если не по нраву это ныне – то вам, люди, решать! Выходите, говорите думы свои!

… Выходили общинники по очереди. Многие о недовольстве своём говорили, о том, что не так всё складывается в общине, по их мнению… Спокойно говорили, рассудительно. Правда, всё как-то о земном лишь – речи их были…

Но Велияра никто не одобрил, избрать его старейшиной люди не захотели. Ему в глаза о гордыне его сказывали, о его желании не ради всех жить, а чтобы командовать да управлять всеми…

Велияр был очень удивлён, что никто не захотел его поддержать…

Он объявил:

– Уйду я вместе с женой из общины.

Если же кто со мной уйти захочет – то новой свободной общиной жить станем!

… На том, вроде бы, и разговоры закончились.

Но у Рады было ощущение, что самые главные слова так и не были сказаны.

Сам Благослав молчал, призадумался над обвинениями, в свой адрес услышанными, решал: был ли в чём не прав или лишь вздорные хотения людские выплеснулись наружу?…

Рада вышла перед людьми и попросила разрешения говорить.

На неё посмотрели с удивлением.

На таких сходах разрешалось выступать даже маленьким детям. Но на памяти общинников дети и подростки только слушали, никто из них не говорил речей.

Рада ощутила как колотится в груди сердце. Она сделала глубокий вдох – и медленно-медленно выдохнула воздух, как когда-то учил её Радомир, чтобы с волнением справиться.

Она начала говорить – и сама удивилась, как спокойно и ровно звучал её голос. Слова будто бы сами поднимались из Глубины.

– Волею своею мы тут все в общине вместе живём? Или приневолил нас кто-то к тому?

Хотим ли мы только жизни свои сберечь и пропитание телам достойное находить? Или мы о большем думы имеем, и Цели наши главные к иному приложены?

… Рада продолжала говорить. Звонко и чисто звучал её голос. Хрупкое девичье тело наполнилось необычайной силой, слова её проникали в души…

Когда она закончила недлинную речь свою о любви к Богу, о присутствии Его здесь в каждый миг жизни – то наступила тишина особенная.

После вышел к ней кузнец Микула.

Он был огромного роста, богатырского телосложения. И хоть уже за пятьдесят ему перевалило, силой он такой обладал, что никого сильнее его в общине не было, хоть и были среди общинников молодые да телами крепкие.

Поднял он Раду ручищами огромными, поцеловал, по головке погладил с лаской особой! … Это было – словно в детстве, когда Рада девочкой прибегала в кузницу смотреть на тайнственно-прекрасную работу Микулы…

– Да, выросла ты, умница наша!

Люди мои любимые! Други и подруги сердечные! Через слова Рады Бог нас вразумляет! Много лет мы как одна семья живём… И вот ныне – завязли мы в своих мирских делах и желаниях, в обидах пустых и претензиях друг к другу малозначимых – словно в болоте барахтаемся хлипком…

Вроде бы, все о Боге помним… Да как-то поугасло в нас стремление духовное, заботами о земном оно заслонилось!

Я и о себе тоже – говорю.

Хоть не вышел я сказать о своих претензиях к Благославу, но и у меня тоже обидка на него была. Просил я его плавить железо позволить: «Ведь вот под ногами прямо – руда лежит хорошая!». А он запретил, говорит: «Приметны станем!».

Вот об этой обиде я думал сегодня, а не о том, как нам жизнь в общине духовней сделать: не о том, как к Богу душой приблизиться, как Любовь Божию в каждом слове и деянии своих преумножать!

Когда люди вместе соединены духовными устремлениями, любовью к Богу – то мелкие личные разногласия исчезают, Любовь Божия помогает каждому человеку Божественное взращивать в себе и в мир проявлять – и в большом, и в малом! Забота тогда взаимная возрастает! И в любом деле красота и вдохновение проявляются!

Всё в наших жизнях – для Бога должно быть!

Единение в любви к Богу духовно устремлённых людей – создаёт то сообщество людское, которое порождает удивительное пространство жизни общинной! В такой совместной жизни легче продвигаться каждой душе! Это есть самые лучшие условия для свершений духовных, для роста душ, для совершенствования каждого из общинников!

Если же начинаются раздоры и споры, обиды, зависть, осуждение друг друга хоть и в малом – значит Бог перестал занимать главное место в нашей жизни!

Мы все здесь про Бога знаем! О ступенях Пути – все знания у нас есть! А ведь нет стремления к освоению большего! Словно побывали мы уже на вершине горы, узрели оттуда Солнце и затем обратно вниз в долину спустились. Повидали Солнце – стало быть, уже познали, что надо было…

А неправильно ведь это! Только лишь ставший Источником Любви Божественной, только лишь в себе Солнце Бога возжигающий – становится Сыном или Дочерью Бога!

И вот, взглянем: как далеко нам всем до этого!

Есть здесь над чем подумать нам, люди мои любимые!

А старейшины нам лучше Благослава – нет!

… Сказал он так и поклонился отдельно Раде, отдельно Благославу, а после и всем общинникам.

Благослав вышел, просил прощения у всех, кого обидел, не желая того. Благодарил и за слова ныне произнесённые.