Добрыня. Былины

– Горю твоему, Алёнушка, только сама ты можешь помочь! Сам человек свою судьбу, словно пряха, прядёт, сам человек из нити той полотно жизни своей ткёт. Каждый поступок человеческий вехи в судьбе его ставит, на много лет вперёд будущим его правит. Так судьба из многих поступков прежних свита, что менять её не просто. Не на одну жизнь человеческую ниточка судьбы вьётся, из прошлого в будущее тянется.

Понимаешь ты теперь, как несчастье в судьбу человеческую вплетается? Боль да горе, что человек другому чинит, – к нему бедою да судьбою недоброю возвращаются; быстро ли возвращаются или медленно – да только содеянное зло исправить тяжелее, чем стараться его не совершать. Если теперь с тобою неприятность какая случится – ты не плачь, не грусти: скажи только ласково «прости!» тому, кому плохо от дел твоих неправедных пришлось прежде. Так узелочек тёмный в судьбе и развяжется.

Как кузнец железо и золото куёт, в огне обжигает, водой поливает – и судьбу свою так же человек может менять. Чтобы от судьбы горькой освободиться – ты сама должна измениться. Только не просто это. Решимость и твёрдость нужны, да и упорство – не на день один!

Тут Алёна пуще прежнего заплакала, весь платок слезами измочила:

– Откуда ты про кузнеца узнал, про горе моё самое большое? Я про это никому не сказывала, от себя даже мысли те гнала… Люб мне кузнец Вавила!… На все руки он мастер: и коня подкуёт, и колечко обручальное-венчальное из нити золотой скуёт. Руки у него сильные да нежные, работу любую сделает – словно слушают его и железо, и серебро, и медь, и золото… Да только разве может он меня когда-нибудь полюбить? Зачем ему «Горе луковое», когда вокруг красавиц столько?

– Какое же это горе, если любишь ты человека хорошего? Как же может быть горем – любовь, которую ты даришь? Это же – счастье огромное: когда в сердце любовь проснулась!

Отчего же ты плачешь-страдаешь? Видно, не кузнеца Вавилу, а себя ты любишь, причём такою как ты есть: неловкую, неудачливую, никудышную… Себя ведь ты жалеешь и любишь!

Если хочешь без горя жить – не жалеть-любить себя ты должна, а изменить! Чтобы от судьбы горькой освободиться – ты сама должна преобразиться!

Ну что, будешь из «Горя лукового» делать Алёну добрую да ласковую, умелую да пригожую, заботливую и мудрую?

– Мне терять-то нечего, кроме судьбы горькой! Хуже, чем есть, не бывать!…

– Ну, тогда начинай: к речке иди, платье своё испачканное стирай, слёзы горькие смывай, искупайся и сама – да жить по-новому начинай!

Искупалась в речке Алёна – в воде весенней, студёной да свежей! Слёзы горькие посмывала, платье дочиста отстирала, теплом солнышка обсушилась – будто заново родилась!

Говорит ей Добрыня:

– Солнышко, что тебя обсушило-исцелило, поблагодари, Алёнушка, с любовью сердечной!

Подняла Алёна в благодарности руки к солнышку – и полился на неё Света поток чистый-золотистый! Под ним она постояла – будто светом живым наполнена стала! Не прежняя неловкая да неказистая стоит теперь Алёнушка – а будто в одночасье распустилась из бутона краса девичья! Вся от счастья сияет-светится Алёнушка, говорит Добрыне слова благодарные:

– Никогда прежде не было мне так радостно и хорошо! Спасибо тебе, Добрыня!

А Добрыня ей в ответ:

– Ты тот свет, что загорелся у тебя внутри, – всему миру из сердца теперь подари, каждому существу любовь пошли: и матушке, и батюшке, и братьям, и сестрице, и молодцу, что люб тебе, и солнышку лучистому, и водице чистой, и рыбкам, в водице скользящим, и птицам, в небе летящим!… Всем-всем счастья пожелай: всем существам на Земле – тогда не погаснут свет и радость в тебе!

Словно солнышко у Алёны в груди засияло! От радости она затанцевала, руки, словно крылья прозрачные, простирала, всё живое ими ласкала! Счастьем своим да любовью сердечной – со всеми Алёнушка делиться стала рада!

А тем временем вышел на берег Вавила. Хоть и не любил он ещё Алёнушку, да затревожился: куда это «Горе луковое» подевалась, вдруг с ней опять беда какая приключилась?

Не стал Добрыня поглядывать на то, как сердце девичье счастливое зажгло искоркой любви сердце юноши…

Дальше Добрыня поехал. Едет и думает: «Каждый человек – судьбы своей кузнец. В Твореньи Божьем – всему человек есть венец! Только потрудиться человек должен: чтобы замысел Божий исполнить!»

… Едет Добрыня по полям, едет Добрыня по лесам. А на землю весна пришла, любовь да радость принесла: всему живому – пробужденье, всему новому – рожденье!

Ручейки весенние журчат: здравствуй, весна-красна!

Птицы перелётные домой летят: здравствуй, весна-красна!

Цветы свои венчики стали раскрывать: здравствуй, весна-красна!

Звери лесные друг с другом стали парами гулять: здравствуй, весна-красна!

Весна-красна, ты – любви пробужденье, всему живому – новое рожденье!

Как Добрыня Кощея победил,

царство железное преобразил

Едет Добрыня по Земле, думу думает: «Любовью Божией озаряемая, словно Солнцем Великим, – растёт душа человеческая. Больше леса, больше гор может она становиться, обнимать весь простор собою! Самая великая битва души – битва со своими изъянами. Если не станет изъянов – неуязвимой становится душа! Так болезни да горести исцеляются, так сила да красота души обретаются, так несокрушимой становится её любовь! Отец-Создатель в битве той помощь оказывает, путь в Обитель Свою показывает…»

Едет Добрыня да видит: идёт на встречу девица, красоты особенной. Легко по земле ступает, сама – словно солнышко сияет!

Поклонилась она Добрыне поклоном земным и говорит:

– Возьми меня, Добрыня, в рать свою Богатырскую, я тебе буду помогать!

Есть беда одна на Земле нашей: разрастается царство мёртвое, железное! Губит оно и Землю, и людей. Правит в том царстве бессмертный Кощей.

Над царством тем железным – дым и чад. Небо синее закрыл чёрным облаком смрад. Не пробиться солнечному свету, не узнать ни весну, ни лето! Птицы в том царстве не живут, деревья в том царстве не растут. Панцирь железный землю закрыл собой, не пробьётся даже росточек живой!

По законам смерти царство железное живёт. Нет там в жизни человека смысла! В труде непосильном спину он гнёт – и царство железное, что его гнетёт, сам же человек укрепляет да преумножает!

Люди всю жизнь свою Кощею служат, только работают, спят да едят. Жизни такой никто там не рад. А что иначе бывает – и не ведают.

Злобой людской Кощей питается, покорностью наслаждается, властью упивается… И никто с ним не справится…

– Не девичье это дело, красавица, – с Кощеем воевать! Расскажи лучше, как тебя звать-величать, да как к царству железному проехать. На Кощея найду я управу, людям тем попробую помочь.

– Зовут меня Настенькой! Не отказывайся от помощи моей, Добрыня, я тебе пригожусь! Не струшу я и не убегу, и в деле твоём сложном тебе помогу!

Ведь в царстве Кощеевом живёт народ. И Кощей людей своих вперёд себя пошлёт, чтобы царство своё защитить. Нужно нам людей тех не погубить! Помогу я разбудить их от сна: ведь свобода воли человеку Отцом-Богом от рождения дана! Я напомнить им попробую, зачем душа на Землю идёт, зачем в теле человеческом живёт! Я умею песни волшебные петь: что в песне такой напевается – обязательно сбывается!

Сказала она так и запела:

– Словно Света реченька – песня потечёт,

Тучи злобы чёрные прочь унесёт,

В сердце забьётся источник живой,

Радостно солнце взойдёт над землёй!

Я услышу колыбельные, что поёт Земля,

Стану их нашёптывать нежным матерям,

Станут они детушек, как Земля, качать,