Моя золотая клетка

Мне показалось это странным. Несмотря на все, что он говорил, это было неправильно. Бедная женщина должна была есть при помощи чужих людей, пока ее три взрослых сына ужинают за огромным столом в роскошной комнате.

Решив, что это не мое дело, я пожала плечами и уставилась на блюда, стоящие передо мной. Перед каждым членом семьи стояли пустые тарелки, бокалы и приборы, а в середине стола располагалась большая посуда с едой. Я увидела несколько салатов, закуски, мясо и птицу. В стеклянных графинах стояли напитки. Я положила себе понемногу из ближайших блюд, и принялась за еду. Я была очень голодна, и в тот момент мне показалось, что ничего вкуснее в своей жизни я не пробовала. Братья ели мало. Родерик едва притронулся к еде, Эмметт любезно наполнил мой бокал какой-то алой жидкостью из графина, а Марцелл исчез за книгой. Он же первым и закончил ужин, молча встав и покинув комнату.

– У него много работы, не обижайся, – сказал Эмметт, видя мое недоумение. Я заметила, что сам он тоже не был таким веселым и доброжелательным, как несколько часов назад. Он выглядел грустным, вяло ковырял в тарелке еду, изредка бросая взгляды на меня и Родерика. Меня это озадачило, но я постаралась не придать этому значения. Чувствуя нарастающее напряжение за столом, я поспешила опустошить свою тарелку. Пожелав парням спокойной ночи и поблагодарив за ужин, я устремилась в свою комнату.

Вкусная сытная еда и подозрительный красный сок, похожий на слабое вино разморили меня, и я едва добрела до своей комнаты. Стянув кое-как платье, я рухнула на кровать и мгновенно погрузилась в сон.

Глава 3.

Проснулась я оттого, что кто-то мягко, но настойчиво толкал меня в плечо. Я разлепила глаза, и увидела перед собой вчерашнюю горничную.

– Дэйна? Что случилось? – сонно пробормотала я.

Она молча указала на часы. Без пятнадцати десять. Внутри у меня все похолодело, я мигом проснулась и подскочила. Быстро умывшись и облачившись в одно из простеньких платьиц, висевших в шкафу, я выскочила из комнаты и устремилась к Вивианн. По пути я сообразила, что оставила в спальне пузырек с лекарством. Мысленно выругавшись, я помчалась обратно. Опоздать с исполнением обязанностей в первый же рабочий день, только этого не хватало. Перед дверью в комнату женщины, я остановилась, чтобы немного отдышаться. Постучавшись, я вошла.

Вивианн лежала в постели и безразлично смотрела в потолок. Когда я вошла, и поздоровалась, она даже не повернула голову в мою сторону.

На подносе возле кровати уже стоял завтрак. Миска какой-то каши и напиток в кружке, похожий на чай. Вспомнив вчерашний роскошный ужин, я испытала стыд перед этой женщиной.

Я осторожно приблизилась к ней.

– Сейчас я помогу вам сесть, чтобы было удобнее завтракать, – сказала я. Она совершенно мне не помогала, все также равнодушно глядя в одну точку. Я пыталась понять, почему она так себя ведет, но задавать ей вопросы не решалась. Я вытащила из кармана пузырек, и наполнила взятую с подноса чайную ложку. Но едва я поднесла лекарство к ее рту, как она дико вытаращила глаза, замотала головой, и принялась меня отталкивать. Я удивилась тому, какая сила таилась в этом хрупком дряхлом теле.

– Вивианн, прошу вас, – прошептала я, безуспешно пытаясь влить лекарство ей в рот. Она вцепилась мне в руки и намертво сжала челюсти.

– Пожалуйста, отпустите меня, мне больно, – попросила я, вырываясь из ее захвата. Но женщина словно обезумела. Она смотрела на меня круглыми глазами и яростно мотала головой.

Спустя несколько минут отчаянной борьбы, я сдалась.

– Хорошо, хорошо, вы победили. Отпустите меня.

Ее хватка тут же ослабла, она устало опустила голову на подушку и снова уставилась в потолок. Я смотрела на нее, думая, что мне делать дальше.

– Вивианн, – сказала я наконец, – я просто выполняю свою работу. Если вы не выпьете сами, мне придется позвать Марцелла, понимаете?

Она медленно повернула голову и уставилась на меня. Я всматривалась в ее лицо, продолжая говорить:

– Пожалуйста… Я очень хочу вам помочь, правда. Это лекарство для вашего же блага…

Она посмотрела на меня некоторое время и снова отвернулась. Я только сейчас заметила, что у нее были удивительные для женщины ее возраста глаза. Обычно глаза стариков блеклые, выцветшие от времени, но у Вивианн они были совсем другими. Они были насыщенно-карими, и казались единственным живым пятном на ее мертвенно-белом лице.

– Вивианн, я хочу вам помочь. Позвольте мне это сделать, – я вновь наполнила ложку, поскольку предыдущую порцию благополучно пролила во время борьбы с ней. В этот раз она не сопротивлялась. Я поднесла ложку к ее рту, и она послушно проглотила лекарство. В ее глазах читалась безмолвная покорность судьбе.

– Спасибо, – выдохнула я, – а теперь, давайте завтракать.

Ела она неохотно, мне удалось впихнуть в нее всего несколько ложек каши.

Закончив с этим, я вытащила из кармана бумажку с распорядком дня, которую выдал мне Марцелл. Теперь мне предстояло ее одеть и отвезти на прогулку. К счастью, в мои обязанности не входило выносить за ней утку, этим занималась другая прислуга. Я распахнула шкаф, выуживая из него вещи. Они были совершенно обычными, длинные юбки и мешковатые кофты. Но я была рада, что не придется возиться с многослойными платьями.

Выбрав несколько вещей, я вновь приблизилась к ней.

– Вивианн, вы хотите помочь мне с нарядом для вас?

Она, как я и ожидала, проигнорировала меня. Я отложила вещи в сторону. Выглянула в окно. На улице было прохладно, поэтому я решила выбрать для нее одежду потеплее. Я помогла ей сесть, осторожно сняла с нее ночную рубашку и принялась облачать в прогулочный костюм. Периодически я поглядывала на ее лицо, но она совсем не обращала на меня внимания. С большим трудом мне удалось усадить ее в инвалидное кресло. Вся взмокшая от усилий, я накрыла ее пледом, чтобы она не замерзла, и вытолкала коляску через черную лестницу. Она была снабжена специальными рельсами, по которым я без усилий спустила Вивианн на первый этаж.

Когда мы оказались на улице, я с наслаждением вдохнула утренний воздух. Солнце только начинало приятно пригревать, и я плотнее закуталась в кофту, которую прихватила и для себя из ее гардероба.

Мы совершили небольшой объезд территории. Я искренне любовалась пейзажами. Недалеко виднелось озеро, но я не смогла к нему пробраться из-за насаженных повсюду кустарников. Я остановила коляску и наклонилась к Вивианн, чтобы убедиться, что она в порядке. И с удивлением обнаружила, что она уснула. Ее руки были сложены на груди, голова наклонилась в бок, а рот был приоткрыт. Казалось, что она спала очень крепко. Я еще некоторое время смотрела на нее с изумлением, после чего вновь вытащила свой листок. Следующим значился обед в два часа дня. Я посмотрела на наручные часы, и поняла, что у меня есть пара свободных часов. Внезапно сообразив, что не позавтракала, я решила оставить женщину на свежем воздухе, и перекусить. Я поправила на ней плед, и, направилась в сторону дома. Я не была уверена, что могу оставить ее на улице. Но и прямых запретов на это я не получила. Подходя к особняку, я успела заметить чью-то тень, мелькнувшую у одного из окон на втором этаже.

Зайдя в столовую, я увидела там Эмметта. Он сидел, склонившись над столом и что-то сосредоточенно делал. Когда я подошла ближе и поздоровалась, он поднял голову.

– Алекса, доброе утро, – он улыбнулся. Кажется, его настроение снова было хорошим. Подойдя ближе, я увидела, что перед ним на куске пенопласта лежит красивая ярко-голубая бабочка. Он осторожно поправлял ее крылышки булавками, – ну как тебе твое первое рабочее утро? Справляешься?

– Да, все в порядке, – ответила я, завороженно наблюдая за его действиями. Он закрепил булавками тонкую полоску бумаги на крылышке своей пленницы, и снова поднял на меня глаза. Они были такого же невероятного голубого цвета, что и бабочка.

– Это для моей коллекции, – ответил он, всматриваясь в мое лицо. Удивительно, на его губах играла улыбка, но глаза оставались холодными. Эти ледяные глаза составляли странный контраст с его доброжелательностью, отчего она казалась наигранной. Странно, что я не замечала этого прежде.

По моей спине побежал холодок от этих мыслей, и я ответа взгляд.

– Ты коллекционируешь бабочек?

– Да, – он вновь склонился над столом, продолжая работу, – посмотри, разве она не прекрасна?

– Да, но… мне кажется, она лучше смотрелась бы на цветке, чем на иголке, – заметила я. Кажется, мои слова его позабавили.

– Подумай сама, срок жизни многих бабочек составляет всего несколько дней. Я же дарю им вечность в моей коллекции. Я уверен, ты поймешь меня, если сама попробуешь поймать одну. Это такое удивительное чувство – держать чью-то хрупкую жизнь в своих руках.

– Не думаю, что мне бы это понравилось, – я нахмурилась. Он смотрел на меня с нескрываемым интересом и явно получал удовольствие от моей реакции, – кроме того, есть много других вещей, которые можно собирать.

– Да, ты права, – он нежно улыбнулся, – есть и другие хрупкие прекрасные вещи, которые гораздо интереснее бабочек. И я их тоже коллекционирую.

Я вздохнула, поняв, что спорить с ним бесполезно. Он откровенно потешался надо мной.

– Я бы хотела перекусить, – сказала я.

– Мы очень огорчились, что ты не спустилась к нам на завтрак. Но повар, конечно, оставил для тебя еду. Я немного занят, найдешь его сама, ладно?

В этот момент в столовой появился Родерик. Он держал в руках тарелку с остатками вчерашнего мяса и небольшую корзинку.

– Доброе утро, – растерянно сказала я, глядя на предметы в его руках.

– Род кормит бездомных котят и щенков, – пояснил Эмметт, – уж не знаю, где он каждый раз их находит. Он очень любит животных. Верно, Род?

Тот молча кивнул, аккуратно перекладывая мясо в корзинку.

– Почему не завести котенка или щенка в поместье? – спросила я.

– Он иногда их притаскивает сюда, – Эмметт снова склонился над бабочкой.