Муза для темного мага

Темный маг зачем-то бросился к окну. А я пыталась вспомнить, что такое теневиктус, – кажется, эту ягоду используют призыватели, но как именно и для чего, стерлось из памяти. Зачем хранить такую опасную некромантскую ягоду в морозном ларе рядом с другими продуктами? Любой бы перепутал!

Луксур Таэр меж тем судорожно обшаривал подоконник, тряся шторами. Что он надеялся там найти?

– Где? – крикнул он.

– Ч-что?

– Мой цветок!

– Он умер, – прошептала я, совершенно перестав что-либо понимать. – И я его выбросила.

Луксур Таэр воздел к небу руки, будто призывая его в свидетели моей глупости – хотя, видит Творец, я не знала, в чем моя вина, – и издал страшное некромантское стенание.

– Беги! – крикнул он, обратив ко мне перекошенное лицо. – Беги, бестолковая девчонка! Прячься! И молись, чтобы я тебя не нашел!

Глава 6

Если темный маг, сверкая глазищами, требует бежать и прятаться, значит, надо без разговоров бежать и прятаться, все вопросы потом. Конечно, если будет кому задавать вопросы после того, как буря минует.

А буря разбушевалась не на шутку. Когда я, подхватив подол, выбежала в коридор, за моей спиной раздался звон бьющейся посуды и треск ломающихся стульев. А ведь луксур Таэр казался почти нормальным, насколько это возможно, когда речь заходит о затворнике и мизантропе.

Я выскочила в гостиную, откуда можно было взбежать по лестнице на второй этаж или же броситься к выходу и попытаться добраться до дороги. Да, пробежать несколько десятков метров до ворот и остановить любую карету. Так у меня будет больше шансов спастись! Не откажут ведь в помощи девушке, попавшей в беду!

– Се-ерьги… – прохрипел луксур Таэр жутким, неузнаваемым голосом.

Его шатающаяся фигура появилась в проеме двери. Он дергаными движениями поворачивал голову и наконец заметил меня. Протянул руки и двинулся навстречу шаркающей, но довольно бодрой походкой.

Путь к выходу оказался отрезан, я взвизгнула и бросилась наутек, свернув в коридор первого этажа. Если получится – вылезу в окно комнаты. Светильники на первом этаже тоже разрядились, поэтому я бежала впотьмах, рискуя упасть и сломать себе шею. Да что такое нашло на моего работодателя! И про какие серьги он говорит? Не трогала я никакие серьги и в глаза их не видела. Цветок вот выкинула, это да, это я признаю! Но кто же на девушек кидается из-за высохшего кустика?

Я бежала и на ходу дергала ручки дверей: заперто, заперто, снова заперто! Можно было и не оборачиваться, чтобы понять: темный, темный, жуткий маг продолжал преследовать меня. Он так шаркал ногами по полу, что странно, как подошвы ботинок еще не дымились.

– Се-ерьги… – шипел он угрожающе.

Я бы с радостью отдала свои, если бы они у меня имелись, но из украшений у меня был только медальон на тонкой серебряной цепочке, в котором хранилась миниатюра старшего брата – его единственный сохранившийся на память портрет. А его темный маг не получит, хоть он дерись!

Впрочем, судя по настрою луксура Таэра, он не то что драться будет, он с удовольствием меня придушит!

– Отвяжитесь от меня! – крикнула я, особо не надеясь на успех.

– Серьги! – рявкнул маг.

– Да нет у меня ваших серьг. Серёг! – возмущалась я на бегу, тряся очередную ручку.

Очень странно было представлять сурового преподавателя по призыву, кокетливо поправляющего перед зеркалом сережки в ушах. У него и мочки-то не проколоты.

Внезапно предпоследняя дверь поддалась, и я влетела в комнату, заставленную старой мебелью. Диваны, столы и стулья, банкетки, комоды и шкафы были втиснуты в узкое пространство кое-как, будто в чулан. Может, эту комнату и использовали как кладовую, превратив в лабиринт из тесно стоящих предметов. И сейчас это играло мне на руку. В торце вытянутого помещения виднелось окно, выходившее в сад: если успею добраться и выпрыгнуть – появится надежда на спасение.

«Да что за день-то сегодня такой!» – метались мысли.

Я нырнула в тесный проход между пыльной софой и секретером, больно ударилась ногой о ножку софы и, зашипев сквозь зубы, похромала к прямоугольнику окна, сияющему в полумраке как путеводный маяк. Совсем рядом – только руку протяни!

И, как обычно, стоит только порадоваться близкому спасению, вмешивается закон подлости и все идет наперекосяк. На пути выросла кособокая тумбочка: не обогнуть, разве что перепрыгнуть. Подвывая от ужаса и ощущая дыхание смерти на затылке, я принялась карабкаться на нее.

– Серьги! – почти миролюбиво и как будто даже умиротворенно проронил луксур Таэр. – Отдай!

И укусил меня за плечо.

Я заорала, развернулась, замолотила ногами – куда попадет, что было очень неудобно делать, оседлав треклятую тумбочку. Удары моих ступней, одетых в тряпочные мягкие туфли, не причиняли кошмарному магу никакого вреда, но он приостановился, внимательно глядя, как мои ноги отбивают чечетку по его твердокаменной груди.

Посмотрел секунды две, рывком поднял голову и уставился на меня чужими желтыми, светящимися, как у кота, глазами. И тут же в один миг все встало на свои места: за мной гонялся не луксур Таэр, а призрак, вселившийся в его тело. Призрак, одержимый одной-единственной страстью, и в случае с нынешним незваным гостем это были серьги.

Луксур Таэр или, вернее, дух, на время занявший его тело, пошевелил челюстью, приноравливаясь, в какую часть моего тельца ему сподручнее вцепиться.

– Стойте! – взмолилась я. – Лур… сур… Тарелк… Лукрук… Тьфу! Ларс! Пожалуйста! Пожалуйста! Придите в себя!

Темный маг замер, будто прислушиваясь к чему-то, происходящему внутри него. Каждый мускул на его теле напрягся: внутри мага шла нешуточная борьба за контроль над телом.

– Ларс! – продолжала звать я. – Ларс, вы сильный!

Луксур Таэр моргнул, и его глаза сделались темно-синими, живыми и осмысленными. Он огляделся, пытаясь понять, где он и что происходит. Увидел меня, сидящую верхом на тумбочке. Вот только просветление было недолгим: радужка снова начала наливаться желтизной.

Темный маг посмотрел на свои руки, тряхнул головой и быстро, точно боялся передумать, ударил ладонями по острым углам тумбочки. Творец, как же это должно быть больно! Я сама втянула воздух сквозь зубы, представив, как обожженные кисти охватывает огнем.

Луксур Таэр застонал, отступил на шаг и грохнулся без сознания навзничь, на пыльный пол, опрокинув напоследок банкетку. Он сам себя вырубил: понимал, что слабое человеческое тело не выдержит такой боли.

Я медленно встала на трясущиеся ноги. Надо позвать на помощь! Надо бежать за целителем или разыскать луксура Навира!

Я ринулась в сторону двери, но, видать, перспектива быть заживо съеденной преподавателем академии слишком меня потрясла: в глазах потемнело, голова налилась тяжестью… И я следом за луксуром Таэром лишилась чувств.

Последнее, что я запомнила: я рухнула прямехонько поверх темного мага, пуговица на его рубашке больно воткнулась в щеку.

«Какой все-таки жесткий и неудобный…» – промелькнуло в гаснущем сознании.

Глава 7

«Твердый, как доска!» – додумала я мысль, едва очухалась.

Однако, когда я открыла глаза, выяснилось, что я действительно лежу, распластавшись на полу, лицом на грязном паркете, а невыносимый маг очнулся и ушел, бросив меня здесь одну.

Хотя любой бы сбежал, обнаружив, что накрылся девицей вместо одеяла. Я даже представлять не хочу, что подумал луксур Таэр, когда обнаружил этакий бутербродик из наших тел.

Свет, проникающий сквозь окно, сделался мягким, приглушенным, как случается с наступлением вечера. Сколько же я провалялась без сознания? Но главное, что конечности на месте – не погрызены и не надкусаны. Приступ одержимости у преподавателя по призыву прошел. Но надолго ли? И что его спровоцировало?

– Ты невыносимый пациент! – раздался раздраженный голос где-то под потолком. – И сколько раз я советовал тебе, Ларс, рассказать правду и попросить о помощи! Все это плохо кончится!

Я задрала голову, прислушиваясь. Видно, кладовая находилась прямо под кабинетом луксура Таэра и в этот самый миг его, темного мага, отчитывали, как студента. Кто может быть настолько смелым и, я бы даже сказала, бессмертным?

Хозяин дома что-то ответил, но очень тихо, я не разобрала слов.