Твой сон осенней ночью. Сборник историй, которые заставляют задуматься

Пошёл дождь. Никто не удивился приходу серых туч, ведь при каждой встрече Бён и Пака они витали на небоскреб, будто олицетворяя их двоих. Возможно, именно эти капли, что навевали ностальгию, подтолкнули Чана к невозможному.

Чанёль неуверенно обхватил рукой шею Бэкхён, горячим лбом прислонившись к её лбу. Они прислушивались к каждому судорожному вдоху друг друга. Ловили момент и заключали его в вечную память.

– Тебе будет больно, ведь я не чувствую к тебе того же… – шёпотом сказал Пак.

– Я уже давно перестала чувствовать боль, – посмеялась лучшая подруга.

Наконец, губы Чанёля обхватили холодные губы Бэкхён и тут же прервали поцелуй, давая обоим отдышаться от новых нахлынувших чувств. Когда они привыкли друг к другу, Чан продолжил то, что начал, и попробовал вновь на вкус Бэк. Чанёль чувствовал, что старшая очень волнуется в его сильных руках, поэтому он обхватил талию Бэкхён сильнее, чтобы та почувствовала опору и защиту с его стороны. Постепенно этот нежный, детский поцелуй перешёл в более взрослый, настоящий. Бэк острыми ноготками царапала крепкую шею Чана, а Чанёль медленно стал спускаться ниже талии, сам не до конца осознавая то, к чему всё это ведёт. Он просто думал лишь о подарке для Бэкхён.

Эта ночь была наполнена ими двоими. Не было в осуждающем мире никого, кроме них двоих. Пак старался сделать всё как можно безболезненно, а Бэкхён просто наслаждалась им, но после этой искры эмоций Чанёль сотню раз прокручивал в голове весь день, ища ответ на вопрос, как всё это произошло, что обнаженная Бэкхён лежала рядом с ним.

Уткнувшись в подушку, она пропускала тихие всхлипы, стараясь как можно тише, чтобы Чан их не услышал.

– Я же говорил, что в итоге тебе будет больно, – приобнял за узкую спину Бэкхён Чан, стараясь своим теплом и нежностью успокоить. – Лгунья.

Всхлипы стали ещё громче, сопровождая поток слёз. Бэкхён знала, что Чанёль её не любит, поэтому Чан понимал, как старшей было стыдно и мерзко от самой себя, ведь именно она была тем, кто попросил Пака, не задумавшись о его чувствах. Несмотря на то что башня её предупреждал, что ей будет больно, Бэк всё равно настояла на поцелуе, зная, что произойдёт в дальнейшем.

На утро Чанёль проснулся в поисках Бэкхён рядом с собой на кровати. Открыв глаза, он заметил, что девушки нет в этой маленькой комнатушке. Пак надел на себя штаны и озадаченно пошёл на кухню, услышав оттуда странные звуки.

– Доброе утро, Ёль! – улыбнулась Бэкхён светлой улыбкой.

Бэк уже не была той, кем являлась недавно ночью. Её лицо светилось ярче утреннего солнца после дождя. На ней свисала белая рубашка Чана, а сама она готовила их плотный утренний завтрак. Чанёль был удивлен, ведь он вообразил другую картину дальнейших действий: Бэкхён плачет, дружба рушится, Чанёль жалеет, но не может ничего уже с этим поделать. Но больше всего его удивило то, как назвала его Бён… Ёль.

– Что-то не так? – спросила Бэк, увидев задумчивое лицо Чана. – Садись, завтрак готов, – опять вернула себе эту лыбу, что вызывает отвращение.

– Да.

От этого «да» Бэкхён вздрогнула. Это уже не то светлое, нежное и взаимное «да», а более серьёзное и назойливое. Несмотря на нагоняющего тоску, её настроение, изображённое на бледном лице, осталось непоколебимо после этого ответа.

Они долго сидели в глухой тишине, что разбавлялась только звуками столовых приборов. Бэкхён изредка кидала взгляды на Чанёля, а Чанёль… Чанёль не отводил глаз от наигранно счастливой Бэк.

– Ты в порядке? – тихо спросил младший, дожевав кусок тоста.

– Как видишь, – посмеялась Бэк с едой во рту. – Питаюсь, постепенно набираю вес.

– Я не об этом. Ты…

– Я поняла, о чём ты, – сказала немного серьёзней Бэкхён. – Да, Чанёль, я в порядке! Я. В. Порядке, чёрт побери!

Старшую уже начало раздражать то, как Чан смотрит на неё, его тон в голосе, его обеспокоенный вид и немые, безэмоциональные крики на Бэкхён. Она же старалась улыбаться, чтобы увидеть в ответ улыбку Чанёля, но что не так?

– Это хорошо, – улыбнулся Пак, но это не та улыбка, которой добивалась Бэк.

Ледяные пальцы нежно коснулись Чана, будто говорили: «Правда, я в порядке». Холод пронёсся по всему телу, задевая горячую душу. Чанёль уже поддался искушению и принял вызов этого ледяного человека, но его взгляд упал туда, куда не следовало бы смотреть младшему.

– Это я? – тихо пробурчал парень, задевая фиолетовый синяк на запястье.

– Н-нет, – нелепо оправдывалась Бэк, стараясь говорить таким голосом, которому Чан бы поверил.

Чанёль резко встал из-за стола и подошёл к обеспокоенной Бэкхён, одним движением сдирая с её худого плеча свою рубашку. На выпирающих рёбрах, на острых ключицах, на худых плечах, на голых лопатках ярко виднелись разноцветные синяки. Разом душа Чанёля покрылась багровым льдом.

– Нет, Чанёль, – вновь застёгивала рубашку Бэк. – Это было позавчера. Я упала с лестницы, когда несла продукты. Это случайность.

– Случайность… – не верил в лживые слова Пак.

– Случайность, – подтвердила Бён.

В глазах Чанёля не было ни злости, ни ярости, в них проглядывались только жалость и ненависть к самому себе. Он высматривал каждый синяк, что виднелся из-под рубашки. Чан не верил ни одному слову. Он верил себе, в свою правду, несмотря на другие, более реальные варианты.

– Я верю, – улыбнулся младший.

Бэкхён старалась улыбнуться в ответ, но ей было больно от таких обманчивых «я верю», поэтому получилась только чуть заметная ухмылка. Ей больно и одновременно так тепло рядом с Паком, поэтому она пытается быть как можно ближе, надеясь на лучик его тепла в такие сложные дни. Чанёль был для Бэкхён чем-то вроде весны после холодной зимы. Жаль, что у неё аллергия на цветение.

– Бэкхён, ты так и не ответила, где твоя работа, – вновь обратил внимание на пустой столик Чан.

– А ты разве спрашивал? – почесала затылок старшая. Может, она просто не слышала? – Я бросила работу…

Внутри Чанёля кто-то поскрёб все внутренности, оставляя яркие кровоточащие порезы. И этот её опустошённый взгляд… Сам Чанёль от этого взгляда тихо, безболезненно умирал изнутри, оставляя тело без души и сожалений.

– Почему? – хриплым голосом спросил парень.

– Устаю сильно, – Бэк отвела взгляд куда-то в пустоту, сочетаемую с её взглядом. – А ты, Чанёль, поменял электронный адрес? – её глаза, наконец, наполнились, но чем-то ненастоящим, подделкой, выдавая отрепетированную гримасу, наполненную той же болью и пустотой.

– Да, давно уже, – взбодрился резко Чанёль.

Тогда Бэкхён протянула ему салфетку и ручку, будто сказала немое «напиши». Чанёль, несмотря на своё любопытство, начеркал кривым почерком. Бэкхён нежно улыбнулась, рассматривая каждую синюю извилину на салфетке, тихо проговорила:

– Спасибо.

В тот момент всё исчезло. Всё волнение, вся боль, все переживания. Будто эта её улыбка была исцелением всей боли, что он принёс. И Чанёля озарила та улыбка, которую так долго ждала Бэкхён.

– Ты улыбнулся! – обрадовалась Бэк, показывая пальцем на эту ребяческую улыбку, но Чанёль тут же от смущения подавил её. – Нет, нет, нет! Улыбнись, тебе идёт, – приподняла пальцами уголки своих же губ Бэкхён, будто показывая, как правильно.

Она корчила рожи, делала эгьё, называла тонким голоском оппа, от чего Чанёль не выдержал и засмеялся.

– Ну хватит, хватит! – кинул в неё брокколи через круглый стол. – Я улыбаюсь, – натянул улыбку ещё шире.

Бэкхён приняла это как вызов и в ответ бросила ему кусок масла в лицо. Так началась великая битва едой. Они кидались всем, чем можно: йогуртом, маслом, тостами, салатом, свежевыжатым соком, макаронами с сыром. Это навевало у обоих светлую ностальгию по детству.

Всё было настолько прекрасно, будто это был некий сказочный сон. Сон в осеннюю ночь.

Между ними разгоралась страсть с этих улыбок и смешков. Чанёль резко и страстно поцеловал Бэкхён, будто это продолжение их же игры. Снеся всё со стола рукой, слыша звук разбитой посуды, он посадил Бён на стол, не прерывая поцелуй. Бэк понимала, что Пак просто принимает это как игру, стараясь всеми возможными способами победить. В какой-то степени Бэкхён не была против.

Так, все измазанные, они наслаждались каждым вздохом друг друга. Сейчас не были нужны тысячи бесполезных слов. Были только они. Каждый из них готов отдать всё за жгучие прикосновения друг друга, пусть это и просто игра.

Они уже перестали замечать, что именно сейчас вновь пошёл дождь. Он барабанил в окно, пытаясь войти в эту комнату и вновь избить Пака, только теперь с Бэкхён.

Сейчас они выделялись среди семи миллиардов подделок, что считают себя людьми. На самом деле это люди искусственные, а не капли. У дождя нет скрытого смысла и поддельных масок. Он честен с этими двумя. Что не сказать о людях, которые осуждают других за спиной, мерзко улыбаясь в лицо.