Порабощенные

– Грязные твари, совсем уже страх потеряли! Суются в логово ведьм! И что этому баггейну тут понадобилось? – вопросительно, но очень требовательно посмотрела на мою маму Катарина. Моя прабабушка отличалась крутым и жестким нравом. С ней лучше было по пустякам не припираться и делать то, что она говорит. Некрасов про таких женщин писал: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».

– Твоя правнучка, – честно ответила мама, хотя от страха перед своей бабушкой окосела.

– Рима! Как ты допустила?! – взвыла свирепо. Мне показалось, что даже стены дома затрещали. Тут со второго этажа по лестнице спустилась тетя Анита в легком белом платье.

– Сестренка, привет, давно не виделись, – мирно заулыбалась она, подходя к маме и обнимая ее. Мама же начала хвататься за нее, ища спасения от гнета бабушки.

– Не укрывайся за сестрой, негодяйка! – не унималась Катарина.

– Бабушка, ну что ты так кричишь на Риму? Что она сделала? – непринужденно и изящно спросила Анита. Тетя же была полной противоположностью прабабушки Катарины: легкая и ненавязчивая, гибкая в общении с человеком, мягкая и спокойная. С ней было договориться куда проще, чем с прабабушкой. Хотя тетя Анита была единственным человеком, который мог воздействовать на Катарину посредством своей успокоительной и светлой ауры, как бы забавно это ни звучало.

– Привела за собой баггейна, который охотится на нашу Софочку! – повысила еще больше голос прабабушка. Тут улыбка спала с лица Аниты, но легкость ее никуда не исчезла.

– Это плохо, – промолвила она, опустив голову. – Но, я думаю, это вышло случайно. Баггейны не выбирают себе жертв специально. Это весьма спонтанный процесс, сама знаешь.

Катарина прорычала что-то невнятное, покраснев от гнева, но тут же успокоилась. Анита творила с ней чудеса!

Дом прабабушки выглядел очень старым, но при этом красивым, благородным. В нем присутствовали многочисленные элементы кантри, а сам интерьер заставлял почувствовать домашний уют и тепло родного места. Здесь было спокойно, и можно было не волноваться о всяких баггейнах. В доме всегда пахло разными благовониями и травами. Только теперь я понимаю почему. Раньше я думала, что прабабушка просто сходит с ума по народной медицине, поэтому так помешана на разных специях и корешочках, но сегодняшняя ночь явственно дала понять мне, что мои родственники не так просты, как кажутся на первый взгляд.

– Что ты хочешь от меня, Рима? – проходя в гостиную, властно спросила Катарина.

– Мне нужно знать, как защитить дочку от баггейна, – уверенно сказала мама. В ее интонации читалась также и взыскательность. Прабабушку это явно поразило, так как она вылупилась на маму так, словно та сдерзила ей.

– Я так понимаю, нужно нести книгу тайных познаний? – разрядила обстановку своим воздушным смехом Анита, уносясь в дальнюю комнату. Катарина только хотела возразить и разверзнуться новым приступом гнева, как Анита тут же выпорхнула из комнаты, неся на своих тоненьких ручках гигантских размеров необъятную книгу. Она свободным грациозным движением положила ее на круглый стол рядом с окном. Катарина на этот раз внимательно оглядела меня и тяжелой рукой открыла книгу, начиная резко листать страницы.

– Ты что-нибудь кому-нибудь отдавала в последнее время из личных вещей, Софи? – спросила дотошно Катарина.

– Нет, – честно ответила я, почувствовав некоторую сконфу-женность перед могучей прабабкой.

– Странно. Должно быть то, с помощью чего этот монстр нашел тебя. Ладно. Это ты выяснишь для себя позже. Сейчас нам необходимо создать амулет, который сможет защитить тебя от этого грязного существа, – менторски рассудила Катарина, кажется, найдя нужную страницу. – И берегись, баггейны очень коварные и вероломные создания. Этот пойдет на все, чтобы снять с тебя амулет, но ты ни в коем случае не должна расставаться с ним, а иначе случится беда. – Катарина посмотрела мне прямо в глаза, отчего по спине у меня пробежал холодок. Я и раньше ощущала силу, которая исходила от прабабушки, но, узнав ее истинное происхождение, мне стало совсем не по себе.

– Х-хорошо, я поняла, – я улыбнулась бегло.

– Анита, Рима, за мной. И прихватите книгу! – начал командовать этот Сталин в юбке. Я до сих пор не понимала, как моя мама могла жить с этой женщиной в одном доме столь долгое время, когда только-только переехала в Россию. Я бы давно воспользовалась схемой: «Зажигалка, бензин – и нет проблем».

– Доченька, посиди тут, пожалуйста, хорошо, – кротко улыбнулась мама, чмокнув меня в макушку.

– Ладно, – уселась я на диван и включила телевизор. Женщины удалились из комнаты на второй этаж, забрав с собой книгу.

Прошло достаточное количество времени. Я сидела и старалась сосредоточить свое внимание на передаче о животных, но мое внимание отвлекло какое-то резкое движение за окном. Я заранее знала, что ждет меня, поверни я голову, но все-таки я сделала это. И тут я увидела его. Моего кровожадного охотника. Он стоял, приблизившись к окну настолько близко, что его дыхание ощущалось, наверное, на стекле. Его даже не смущал колючий кустарник, росший под окном, который резал ему ноги. Я сидела в ступоре и хотела закричать, но не могла, так как он приковал меня к себе каким-то животным магнетизмом. Выглядело это существо как обычный молодой мужчина лет двадцати пяти или тридцати, но его и вправду выдавали заостренные кончики ушей и ужасные грязно-желтые когти, как у зверя, которыми он скреб по подоконнику, словно упрашивал меня впустить его внутрь. Клыков я увидеть не могла, так как он улыбался одними губами, но такой улыбкой ухмылялся Ганнибал Лектер, прежде чем сожрать очередную жертву. Меня затрясло, а глаза мои, казалось, сейчас выпадут из орбит. Голову я вжала в плечи так сильно, что ощутила боль в районе ключицы.

Так это он был прошлой и этой ночью в моей комнате. И это он был настолько близко ко мне, что я могла даже ощущать его присутствие рядом с собой. От этой мысли внутри меня стал нарастать волнительный ком, который ленивой тягучей волной стал распространяться от низа живота по всему телу. Я не могла оторвать глаз от окна, а он так и продолжал там стоять. Тут он очень медленно повернул голову чуть вбок, едва обнажив зубы. Я, кажется, побелела, а душа моя ушла ниже пяток, туда, откуда прибыл он. Вместо зубов у этого создания действительно были большие остро заточенные клыки. Зубы у него были просто ужасными: неухоженными, с мутным налетом. Этот мужчина выглядел как дикарь, сбежавший из леса. Местами на его теле и рваной, потрепанной одежде я видела засохшую грязь и… кровь. Господи! Да он издевается!

На баггейне были черная кожаная косуха, темно-синие джинсы и какая-то буро-красная футболка, с которой сливались сухие пятна крови. И весь, весь его облик был неотесанным и каким-то плебейским. Он действительно выглядел так, словно вылез из-под земли. Когда я начала немного привыкать к постоянному чувству страха, я сумела задержать свой взгляд на лице баггейна – до этого я старалась бегать глазами, чтобы не видеть этой жути. У него были длинные, четко очерченные губы неестественного бледно-розового оттенка. Они растрескались от сухости, а в уголках виднелась запекшаяся кровь из маленьких ранок. У мужчины была блеклая кожа какого-то мраморно-серого цвета, поэтому его угольночерные грязные волосы и широкие брови сильно контрастировали и выделялись. Его узковатые и продолговатые глаза, похожие на лисьи, смотрели на меня неотрывно все это время. А их насыщенный голубовато-серый цвет то темнел, то светлел в зависимости от мыслей баггейна. Высокие отбитые скулы с абсолютно отсутствующими выпуклостями в области щек говорили о том, что он много дрался и получал по лицу. К тому же я заметила его отличительную черту – шрам на половину лица, который затрагивал и левый глаз с бровью, как бы разрезая их поперек. Казалось, что его очень давно ранил какой-то дикий зверь, оставив на лице своей огромной и опасной лапой эту бледно-бежевую отметину. В совокупности все это выглядело настолько отвратительно, что у меня начались даже позывы к рвоте. Он выглядел яростно, необузданно и страшно. Настоящий монстр…

Тут мужчина резко перевел взгляд куда-то в сторону лестницы, а затем вновь плавно на меня, не переставая при этом плотоядно улыбаться одними губами. Внезапно его губы дрогнули, и он приставил к ним указательный палец с омерзительным острым когтем, делая знак «тише». Я заметила, что у него очень крупные и грубые ладони с большими кривыми пальцами. И вдруг он исчез. Только дернулся, и вот за окном уже никого нет. Ну и скорость! Стоит быть начеку. По лестнице тут же стали спускаться прабабушка, Анита и мама. Катарина за что-то ворчливо отчитывала своих внучек.

– Твой амулет готов, дорогая, – прабабка подошла ко мне сзади и положила свою громоздкую руку с ужасно старческим маникюром мне на плечо. Я вздрогнула.

– Что с тобой? – более мягко обратилась та ко мне. – Словно приведение увидела, такая бледная.

– Ничего. Просто задремала, – соврала я правдоподобно. Катарина подозрительно меня оглядела, хмыкнув, а затем дала знак, чтобы я поднялась с дивана и повернулась к ней спиной. Я так и сделала.

– Подними волосы, – повелительно приказала прабабушка. Я повиновалась. Тут мне на грудную клетку поверх золотого кулончика опустилось что-то тяжелое и холодное – какой-то металл. Я посмотрела вниз и увидела довольно большой амулет: фиолетово-розовый камень, вставленный в резную железную оправу с черными камушками по бокам.

– Это серебро с морионом и корундом, на амулете лежит аркан защиты от злых мифических существ, так что можешь быть спокойна. Пока эта штучка на тебе, ни один упырь со злыми намерениями к тебе и близко не подойдет! – уверенно и самодовольно произнесла прабабушка с торжественной интонацией. Я обняла ее и искренне отблагодарила за такой дар, а затем и тетю Аниту.

Мы с мамой задержались на обед, а только затем поехали домой. В дороге я стала расспрашивать ее о ритуале. Мне представлялось, что они, как в фильме, стоят втроем над котлом, взявшись за руки, впав в транс, и призывают высшие силы помочь им в изготовлении амулета. Настоящие «Зачарованные»!

– И что вы делали, чтобы создать этот амулет? Наверное, призывали всяких духов и готовили зелья, читали заклинания? – загорелась я. Мама прыснула сардонически и ответила:

– Мы больше искали этот амулет на чердаке, ползая на карачках и травясь пылью из сундуков и бабушкиными старыми духами. А наложить аркан на предмет – это минутное дело. Прочитать наговор и все – дело сделано.

– Ну вот, а я-то думала, что вы что-то сверхъестественное делаете! – наигранно надула я губы и скрестила руки.

– Ведьмы, по сути, не занимаются колдовством. Мы только ведаем и владеем тайными знаниями. На деле все не так литературно и поэтично, как в книгах и фильмах, Соня, – остудила мой пыл мама, следя за дорогой.

– Еще скажи, что вампиры некрасивые и от них воняет, а оборотни ненакачанные и неблагородные? – усмехнулась я.

– Да, так чаще всего и бывает, – разрушила все мои розовые фантазии мама.

– Ой, ну зачем ты так?! – засмеялась я. После получения амулета мне стало гораздо спокойнее и я надеялась, что смогу вернуться к обыденной жизни. Жаль только, что Диану не вернуть. От этой мысли я снова загрустила, но мама, поняв причину моей скорби, сказала добросердечно:

– Я думаю, Диана сейчас в лучшем мире, не беспокойся. Время лечит. Ты забудешь об этом и вернешься к нормальной жизни, даже несмотря на то, что узнала о существовании сверхъестественного на нашей земле. В конце концов, не каждому доступно такое знание. Считай себя особенной.

Я постаралась прислушаться к словам мамы, но далось мне это нелегко, ведь я не могла расстаться с воспоминанием о Диане так скоро. И что же будет с ее несчастными родителями? Каково это – потерять единственного любимого ребенка? Надеюсь, этот баггейн сгорит в аду.

Этой ночью я спала в своей комнате очень чутко, и никто ко мне так и не пришел. Но все же я боялась засыпать крепко, так как неуверенность в амулете все-таки колыхалась внутри меня. Я боялась, что ведьмы могли допустить ошибку при наложении аркана, и тогда этот баггейн запросто сумел бы забрать меня, но этой ночью ничего зловещего не произошло. Более того, я сумела выспаться и дала такую возможность маме. Сегодня наша квартира была тиха и спокойна. Никаких мифических созданий, кроме одной ведьмы, в ней не было.

День 4

Утро выдалось солнечным, что вдвойне порадовало меня, ибо проснулась я целехонькой. Счастью не было предела, поэтому на радостях я решила отправиться в институт. О Диане я старалась не думать, так как прекрасно понимала, что стоит допустить мне хотя бы одну мысль о ней, я мгновенно разревусь и вновь замкнусь. Я не хотела этого, не хотела думать о смерти лучшей подруги. Я хотела вернуться к нормальной жизни. Ради Дианы и ради мамы.

Я сходила в душ, не спеша позавтракала, оделась, пытаясь подобрать вещи в тон к моему новому аксессуару. Единственным минусом этого амулета было то, что он мало к чему подходил из моей одежды, но и эта проблема была решаема. Надо было только подумать, куда можно присобачить его еще, кроме как на шею.

Из дома я выдвинулась в хорошем расположении духа, отвергая любые мысли о Диане в своей голове. Меня даже не напугал тот факт, что придется ехать на метро. Все равно ко мне теперь никто из этих упырей притронуться не может. До института я доехала, как и ожидалось, спокойно и без напастей. Мне на секунду даже стало казаться, что никаких баггейнов в моей жизни и не появлялось, что все события прошедших трех дней я сама себе надумала, а в реальности ничего такого и не было. Но амулет, болтающийся на шее, четко напоминал мне о том, что только благодаря нему я сейчас жива и могу ходить по этой земле.

В аудитории меня встретили бурным ликованием. Ко мне тут же подвалили одногруппники, и начались бесконечные расспросы по поводу моему двухдневного отсутствия. Пришлось объясняться, что уезжала по семейным делам, ведь отчасти это было правдой. Все равно в такую безумную историю мало кто поверил бы.

Пары из-за непривычки тянулись бесконечно долго, и иногда я все-таки предавалась меланхоличным порывам, вспоминая о Диане, которая подсознательно присутствовала во всех моих мыслях. Это было не так-то легко – выкинуть лучшую подругу из головы, несмотря на то что она уже мертва. Я все еще бережно хранила образ этой прекрасной девочки славянской внешности на скейтборде, которая когда-то каталась со мной бок о бок и весело посмеивалась каждой моей шутке. Даже дианины нервные истерики сейчас вызывали у меня только умиление и ностальгию, и я бы с радостью выслушала бы еще сотню таких вот выносов мозга с ее стороны, лишь бы она была живая и здоровая. Но этого уже не вернуть. Никогда. Даже погода, казалось, загрустила вместе со мной, и солнце заволокло серыми печальными тучами. Надо было брать с собой зонт, но я, как всегда, не подумала об этом.

– Пока, Соня, до завтра! – кричала мне моя одногруппница по имени Слава, махая рукой. Я помахала ей в ответ, дружественно улыбнувшись во весь рот. Теперь можно поехать домой, взять доску и покататься в каком-нибудь скейт-парке, чтобы отвести дух и расслабиться после учебы. Ох, скоро еще эта сессия! Нужно и к ней успеть подготовиться. Пора бы уже потихоньку браться за учебники и конспекты. Мои мысли прервал низкий грубый голос.

– Пытаешься вернуться к нормальной жизни всего за один день? – Я обернулась и обомлела от шока. Передо мной стоял он, мой баггейн. Я вскрикнула и отпрыгнула от него на метр, как ошпаренная.

– Прочь! – воскликнула я, хватаясь одной рукой за амулет. Он выглядел в точности так же, как и вчера у дома прабабушки. Только на этот раз на нем была чистая одежда, хоть и заметно поношенная, да и сам мужчина выглядел как-то опрятнее. Руки он держал в карманах своей косухи – скрывал когти.

– Ха-ха-ха! – он громко и заливисто рассмеялся, обнажая клыки и запрокидывая голову назад. Я поморщилась от отвращения и страха. Затем баггейн вернулся в прежнее спокойное состояние, неприятно хрустнув шеей в обе стороны.