Жена по контракту

В желудке все сосет от нетерпения, разъедается желудочным соком.

– Не спёр, – поднимает указательный палец вверх, – а предотвратил нецелевое использование проплаченных нами продуктов питания.

– И какого же этого твоего, не-це-ле-во-го использования? – четко проговариваю, а сама мысленно потираю руки, затем присаживаюсь и тянусь к приборам.

– Воровства, конечно же, – говорит так, будто расписные истины мне тут объясняет, – мы за это деньги заплатили, имеем право.

«Право» он особенно выделяет, так что я просто машу рукой, чтоб не продолжал. А то знаю, как присядет на уши на свою любимую тематику, так потом не отделаешься от него никакими способами.

– Ты мне зубы не заговаривай, – впиваюсь зубами в сочную курочку, аж сок течет по подбородку, – зачем звал так рано?

Обгладываю ножку до костей, облизываю пальцы и только, было, примеряюсь к пирогу, как следующие его слова спускают меня с небес на землю.

– Глеб предлагает тебе работу, – а вот этого я вообще не ожидала.

Смотрю на нетронутый кусок торта, на пирог, на Славу, на свои ляжки. И громко начинаю рыдать.

– У-у-у, – всхлипываю, рукавом вытираю слезы.

– Ты чего? – подбегает друг и пытается салфеткой вытереть мне щеки.

– Ты почему меня не остановил? – кидаю куриную кость на стол, бью себя по рукам, – я ж на дие-е-ете.

Тяну слова, презирая себя в этот момент. Ну, никакой силы воли.

– Так утром же можно, Манюнь, – хлопает меня по спине, отходит и нагло забирает со стола причитающееся мне мясное совершенство, – калории при утреннем приеме пищи пойдут тебе на пользу. Если говорить по-научному, то еда расщеплится и превратится в энергию. Так что ни в чем себе не отказывай.

Я только хлопаю глазами, беспомощно наблюдая, как мучное изделие со скоростью света исчезает у него во рту. Не до его теорий. Вздыхаю. Горько смотреть на чужое обжорство, обидно.

– Что там насчет работы? – вспоминаю красавчика Глеба, и настроение мое быстро поднимается вверх.

А жизнь-то налаживается. Все же чувства былые взыграли в нем. Потираю мысленно руки, представляя, какие детишки красивые у нас с ним получатся.

***

– Держи, – Слава кладет передо мной на стол визитку.

Вижу фамилию Глеба, а снизу должность: «Исполнительный директор ТОО «Крокодил».

– Во дела, директор, – хмыкаю, хотя не удивлена, что-то вроде вчера слышала про эту рептилию. Брр, ну и название.

– Лишний раз убеждаюсь, что вместо локаторов у тебя вареники, – цокает друг и наливает мне, наконец, кофейку.

– Ай, – обжигаюсь горячим напитком, ставлю быстро чашечку на стол.

Высовываю язык, часто дышу и обмахиваюсь рукой, пытаясь так остудить обжегшуюся плоть.

– На, – подает мне стакан холодной воды, я выдуваю его полностью, и жжение, вроде как проходит, – в общем, так. Говорил я с Глебом, возможно, его друг сможет профинансировать мой проект, так что ты, Маня, отправишься к нему на разведку.

Смотрит на меня торжественно, чего-то ждет. Я снова пробую напиток, наслаждаюсь приятным зерновым ароматом.

– Чего? – спрашиваю, когда вижу, что лупит на меня глаза неотрывно.

– Повтори, что я сказал тебе пять минут назад, – скрещивает руки на груди, хмурит брови.

На меня не действует, знаю же, что недовольство напускное. Вздыхаю, сдаюсь под его гипнотическим напором.

– Я буду работать с Глебчиком, – улыбаюсь аки идиотка.

Эндорфины явно ударили мне в мозг, а то и пониже. Сколько себя помню, я всегда была влюбчивой особой. То в Мишку была целую неделю влюблена еще в школе, то в препода в универе, но там аж целый семестр. К счастью, эйфория эта длится у меня недолго, так что главное, это перетерпеть. В моем же случае, броситься в омут с головой. Последнее у меня на редкость хорошо получается. Вот только выныривать оттуда победительницей не всегда выходит. Одна такая моя очередная влюбленность привела меня к браку с Максом. Который продлился то всего полгода, а вот впечатлений оставил на годы вперед.

– Так, отставить пускать слюни по однокласснику, – друг щелкает пальцами у моего лица, пытается привести меня в адекватное состояние, – работать ты будешь не с ним, это раз. Трудиться будешь на его компаньона и по совместительству совладельца компании, и кстати, его тезку. Это два и три. Запомнила? Впечатлилась? Зарубила себе на носу?

– Два Глеба? – тут мой компьютер мозговой слегка подвисает.

Слава достает еще одну визитку, машет перед моим носом, как флагом. Я выхватываю у него бумажку, читаю.

– Генеральный директор, бла-бла-бла, – нет никакого желания вникать, честно говоря.

Вся эта офисная работа угнетает. Пыталась я как-то одно время сидеть в кабинете да бумажки заполнять, отчетики писать, со скуки на второй день уже блевать тянуло.

– Звони ему прямо сейчас, скажи, что от Глеба нашего, – разъясняет мне инструкцию Слава, а сам тянется к бутербродам, что я себе приметила.

Даю ему по рукам, выхватываю себе. Набиваю желудок, пока он разглагольствует.

– Скажи, что на вакансию секретаря, – даже пальцем мне тычет, видно, очень финансирование нужно.

– Ке-е-ем? – у меня явно вытягивается лицо.

– У тебя есть другая работа на примете? Может, тебя в исследовательский центр берут? – давит на больное, гад, знает же мою мечту.

От расстройства у меня аж аппетит пропадает. Кладу надкусанный бутерброд на тарелку, вздыхаю и достаю телефон. Набираю указанный номер, идут гудки.

– Слушаю, – голос у мужчины грубый, резкий, деловой.

Сглатываю, внутри почему-то все дрожит от страха.

– Доброе утро, кхм-кхм, – кашляю, прочищая горло, – я по поводу работы, от Глеба, то есть, от Ко…

Не успеваю договорить, как меня нагло перебивают.

– Да, мне сказали, – холодно чеканит, мороз у меня от него по коже, – сегодня в двенадцать подъезжайте на Боярова, семнадцать, на ресепшене вам пропуск уже выписан, не опаздывайте.

– Да я… – пытаюсь вклиниться в его монолог, но и тут меня терпит неудача.

– И документы не забудьте, до свидания.

– А, – мычу в трубку, а там раздаются короткие гудки.