Невеста друга. Ты будешь моей

И воспоминания лавиной обрушиваются на меня. Со стоном опускаюсь на кровать и прикрываю лицо подушкой. Главное, чтобы она не взяла за привычку оставаться у меня ночевать. Нет, надо срочно с этим что-то делать, постоянной любовницей, да еще такой настырной, я обзаводиться не планировал. Встаю, иду в ванную и привожу себя в порядок.

– Знатно оброс, – комментирую свой внешний вид, рассматривая в отражении зеркала щетину.

В принципе, до понедельника терпит, а там уже и побреюсь. Выдыхаю и иду на кухню, где уже хозяйничает Шилова. Аж зубы от ее вида сводит.

– Слушай, Регин, – с ходу начинаю свою речь, как только останавливаюсь в проеме.

– Уже умылся? – с улыбкой поворачивается ко мне красотка, сияя лучезарной улыбкой.

На лице уже марафет, одета она в мою рубашку, и это почему-то раздражает. Вроде бы слышал, что мужиков это должно будоражить, но в данном случае я лишь зол, что она тронула мои вещи. Возникает невольная мысль, а если бы другая надела, как бы я отреагировал? Встряхиваю головой, выбрасывая Снежину из головы.

В этот момент Регина выключает конфорку и разливает кофе из турки по чашкам. Кладет в одну из них сахар, а затем вопросительно смотрит на меня. Присаживаюсь следом за ней и чешу затылок. Надо бы купить кофемашину, как в офисе. В которой мне готовит кофе моя ассистентка. У меня уже скоро повалит пар из башки и давление будет двести на двести, сколько раз я прошу его принести, лишь бы Настя сверкнула передо мной своей пятой точкой, обтянутой тесной юбкой.

Стоп, сколько можно думать о Снежиной?

– Я сам, – забираю чашку.

Не люблю ни сахар в кофе, ни какие-либо другие добавки, всё только натуральное. Взгляд невольно падает на вырез рубашки у Регины. Вырывается невольный смешок, ну там-то явно ничего натурального не осталось. На ощупь понятно.

– Так что ты хотел сказать? – вздергивает бровь одногруппница.

– Слушай, мы классно провели время, Регин. Ты…

Не успеваю договорить, она перебивает.

– Ой, да ладно, Казарин, не парься. Не претендую на твою холостяцкую берлогу и тебя самого, – фыркает, и я моментально расслабляюсь, рад, что у нас не возникнет проблемы. – А то напрягся весь, сидишь тут, будто кол проглотил. Можем поддерживать деловые отношения и встречаться для поддержания здоровья, – смеется грудным смехом, глядя на меня с понимающей улыбкой.

И меня окончательно отпускает. Ее предложение подходит мне как нельзя кстати.

***

Выходные тянутся невыносимо медленно. Что делает любой нормальный человек в законные выходные? Правильно, отдыхает от работы и радуется, что не нужно быть в офисе. Я же как одержимый смотрю на часы и жду, чтобы они побыстрее отсчитывали минуты и часы до наступления понедельника.

Прямо с утра меня встречает аромат крепкого кофе, а следом перед глазами возникает нимфа в розовой блузке и шоколадного цвета юбке-карандаше длиной чуть ниже колен. Вокруг шеи у Снежиной какие-то ленты, завязанные бантом, руки так и чешутся их распустить.

Моя личная ассистентка спешит ко мне в кабинет с блокнотом, прижатым к груди, тонкие белые пальцы стискивают ручку. Снежина садится напротив меня, прямая как палка, с напряженной спиной, дует на светлую прядку, прилипшую к нижней губе, потом смахивает ее рукой и внимательно смотрит на меня, готовясь записывать план на сегодня.

– Мне нужно будет вечером уйти пораньше, – сообщает быстро, прежде чем успеваю открыть рот и начать диктовать.

– Куда? Во сколько?

– К врачу, запись на шестнадцать тридцать. Но я успею сделать все дела, возьму документы на дом, – спешит оправдаться моя ответственная ассистентка.

– Что-то случилось? – спрашиваю, нахмурившись. Вроде больной она не выглядит, но всякое бывает. Машинально скольжу взглядом по ее лицу и груди, потом снова сосредотачиваю взгляд на ее глазах олененка Бэмби.

– Это по-женски, – смущенно потупляет взор. Стесняшка. Есть ли тема, по поводу которой она не испытывает неловкость?

– Конечно иди, без вопросов, – пожимаю плечами.

– Натан Фазилевич, понимаете, я, возможно, буду теперь часто отлучаться, а при лучшем раскладе… уйду в декрет.

Сначала не понимаю, о чем она говорит, даже моргаю пару раз, а потом внезапный приступ злости охватывает меня помимо воли и заставляет быстро подняться с места и отойти к окну, отвернуться, вглядываясь в крыши домов и темные облака, чтобы дать себе время успокоиться.

Ребенок! Вот они, междусобойчики! Они уже с Ермаковым собрались стать родителями. Почему я так бешусь?

– Что значит, при лучшем раскладе? – сжав зубы, сдерживаю свою ярость и спрашиваю совершенно спокойным тоном. Оборачиваюсь к Снежиной, которая непонимающе смотрит на меня.

Наверное, ей невдомек, зачем я так упорно расспрашиваю. Чтоб я сам знал! Будем считать это заботой о ценном кадре.

– У меня есть некоторые проблемы со здоровьем. Но на работе это никак не отразится, – твердо возвращает разговор в деловое русло.

– Я в этом не сомневаюсь, Настя. Если нужна какая-то помощь, скажи.

Ее глаза расширяются в испуганном недоумении. Действительно, фраза звучит двояко. Как я могу помочь в деторождении? Хм.

– Спасибо…

– Не знал, что у вас с Ермаковым всё так серьезно. Насколько я понял из его слов, вы встречаетесь полгода.

Почему меня охватывает ощущение, что я опоздал? Приехал бы раньше на шесть месяцев, и Снежина была бы моя?

– Натан Фазилевич, мне нужно идти готовить конференц-зал, сегодня в одиннадцать у нас встреча с «АСТ-групп», – напоминает нервно, снова сжимая ручку, но я понимаю подтекст. Перехожу границы. Не мое дело, пусть они хоть завтра едут в Лас-Вегас жениться или усыновляют десять детей.

Подчиненная уходит, звучит еле слышный хлопок двери, а я всё продолжаю впиваться пальцами в бумаги. Прихожу в себя, когда вижу перед собой испорченные скомканные документы. Разжимаю руки и откидываюсь на спинку кресла. Зажимаю переносицу, злюсь непонятно на что и на кого. Хотя нет, на кого, как раз таки понятно.

Снежина и Ермаков. Перекатываю их фамилии на языке. Нет, не сочетается. Ермакова Анастасия. Казарина Анастасия. Моя фамилия ей определенно подходит больше. И что там еще за проблемы? То есть пока они ребенка не зачали? Это хорошо. Надо бы разузнать, что за проблема. Возможно, у меня всё еще есть время.

Время на что, Натан? Вдруг подскакиваю, нервно ероша волосы. Действительно, неужели ты решил приударить за Снежиной, Казарин?

Глава 5

Натан

До конца рабочего дня еще три часа, а я уже весь издерганный и нервный. В итоге не выдерживаю и вызываю к себе Ермакова.

Он падает в кресло с донельзя довольной рожей и оглядывает мой кабинет, будто присматривается к своему новому рабочему месту.

– Вырвал себе бракоразводный процесс у Шевченко, – радостно заявляет с видом, словно сорвал джекпот, – правильно я ему сказал с третьей женой составить брачный контракт, он мне дорогущий коньяк за это презентовал. Говорит, ободрала бы до нитки, если бы я не подсуетился.

– Кажется, его третья только что родила? Чего они разводятся? – напрягаю мозг, вспоминая этого клиента нашей конторы. Толстый увалень, меняющий жен как перчатки. Каждая – моложе предыдущей.

– Разлюбил он ее, ха! – ржет Ермаков. – После родов поправилась, больше перед друзьями женой-моделью не похвастаться.

Стискиваю зубы, не понимая, что в нем Снежина нашла. Он же циник до мозга костей. А нежные одуванчики наподобие Насти не должны западать на таких акул, как Ермаков.

– Ты сам-то как? Брачный контракт подписывать собираешься? – подаюсь вперед и спрашиваю как бы невзначай.

Как раз к слову пришлось – и вроде вопрос задан непринужденно и в тему, так что не подкопаться. От моих слов Дима едва заметно морщится.