Невеста друга. Ты будешь моей

– Сбросить? – обводит меня ничего не понимающим взглядом. – Мне кажется, тебе бы поправиться лучше.

Вскидываю на него возмущенный взгляд, вот ведь лицедей и нахал. Врет как дышит.

– Понял, туше, – поднимает руки вверх. – В это дело мужчинам лучше не лезть.

Я продолжаю на него смотреть, но вместо насмешки вижу почему-то искреннее беспокойство. И это настолько выбивает из колеи, что я опускаю глаза и пару десятков секунд молча смотрю на салат, впервые сомневаясь. Нет-нет, встряхиваю головой, ему не сбить меня с пути истинного. Я слишком толстая.

Дальнейший обед продолжается в тишине, но заметно, что для Натана она расслабляющая, он выглядит спокойным и умиротворенным, я же напряжена и сижу с натянутыми, как струны, нервами.

Когда мы допиваем свой чай, Натан достает документы, которые я готовила, из папки, и вопрошающе на меня смотрит.

– Что ты думаешь по слиянию “Глобал Индастриал” с “Вертусом”? – спрашивает вполне серьезно, как будто в офисе мы уже это обсуждали и теперь продолжаем разговор.

Но ничего подобного не было, это не так работает.

Хорошо, что я держу в руках чашку. Хватаюсь за нее, как за единственную опору. Во мне возникает страх, которому нет адекватного объяснения. Не съест же меня Казарин.

– Настя, – поторапливает нетерпеливо босс, сжимая бока договора пальцами, – я жду.

– У “Глобала” при слиянии появится гораздо больше преимуществ, и я не понимаю, почему вторая сторона идет на такие уступки, – начинаю осторожно, с паузами, а Натан выпускает из рук бумаги и откидывается на спинку стула. Слушает внимательно и с интересом. – “Вертус” ничего не выигрывает от этой сделки.

– Почему бы им об этом не сказать? – огорошивает меня предложением босс.

– Сказать?

– Да. Ты готовила договор. Изучила все детали. Тебе и карты в руки. Объясни клиентам суть проблемы, заставь их посмотреть на ситуацию под другим углом. Убеди. А вот, собственно, и они, – Натан встает со стула и встречает клиентов, двух представительных мужчин неопределенного возраста, которых я впервые вижу и которых должна убедить изменить сделку по слиянию компаний.

Казарин-старший никогда ни о чем подобном не просил меня, и пусть моя юридическая карьера совсем не шла в гору, но я была рада, что в какой-то степени соприкасаюсь с этой сферой деятельности. Натан же упрямо и по непонятной причине бросает меня в самое пекло и заставляет действовать наперекор моему характеру.

– Анастасия, мой личный помощник, расскажет вам о деталях договора. Она заметила некоторые неточности и хочет принять активное участие в наших переговорах, – мой босс не заставляет себя долго ждать и не дает мне никакого шанса к отступлению.

Приходится взять себя в руки и под взорами трех пар глаз заниматься тем, чем я не привыкла. Быть не в тени и на первых ролях для меня тяжелое испытание. Я не отличаюсь красноречием и не люблю публичные выступления, но что мне остается? Отбрасываю стеснительность и в течение часа играю в театре одного актера.

Мужчины напротив, к счастью, не знают о моей проблеме и не считают мое участие в беседе чем-то из ряда вон выходящим. Их интересует только дальнейшее сотрудничество, его условия и будущая прибыль от успешного слияния.

Когда они покидают нас, пожав руку Натану, я готова закрыть лицо руками и расплакаться, до того тяжелым испытанием для меня были эти переговоры. Но разреветься перед собственным боссом будет провалом. Крахом. Поэтому я решаю “припудрить носик”. А когда возвращаюсь, застываю на месте от удивления.

Натан снова заказал еду. Мясо, салат, пирожные.

Он решил закормить меня? Или он сам любит поесть настолько, что обедает дважды? Уверена, что нет, если судить по его отличной форме.

– Мы разве не торопимся в офис? – бросаю толстый намек и беру за ручки сумочку, до этого висевшую на спинке стула.

– Ты забыла, кто здесь босс, Снежина? – Казарин улыбается пиратской улыбкой и кивает на сиденье. – Садись, поедим.

– Но мы же ели.

– Правда? Я не заметил, чтобы ты нормально поела. Твой лист салата уже точно переварился. Свалишься от голода в обморок – кто будет мне помогать на переговорах? Ты, кстати, отлично держалась, – хвалит как бы между делом.

– Кстати, об этом, – я всё же присаживаюсь, только вилку в руки не беру, пытаясь игнорировать одуряюще приятный аромат стейка. – Было бы лучше, если бы вы меня предупредили.

– Ты, Настя, ты, – напирает, – мы же договорились. Садись и ешь.

– Натан, но я не хочу. Нам нужно ехать и работать.

– Я не буду работать с голодной сотрудницей, которая ест как птичка и шатается на ветру из-за несуществующих килограммов.

– Ты меня извини, Натан, но моя диета точно не касается профессиональной сферы, – уже начинаю злиться, а босс невозмутимо разрезает на ровные кусочки стейк и пододвигает мне тарелку, мол, гляди, я тебе даже порезал.

Соблазнительный аромат снова щекочет рецепторы, и я понимаю, насколько голодна. Я и так с утра хотела есть, а тут такие нервы, адреналин, переговоры отняли много калорий. Теперь их нужно восполнить. Но голод не должен победить мое упрямство. Да почему я должна слушаться Казарина?

– Касается, Снежина, касается, поскольку мне приходится тебя уговаривать поесть, в то время как мы можем быстро покончить с этим и поехать в офис. Ну! – говорит даже грубовато, кивая на тарелку.

Сдерживая гнев, хватаю вилку и вонзаю зубы в мясо, перебарывая желание застонать от удовольствия. Вкусно так, что я готова отдать душу за этот стейк, даже о лишнем весе забываю, наслаждаясь едой. Но на босса продолжаю злиться, потому что он вознамерился влезать в мою зону комфорта, и я не знаю, какой шаг он предпримет в будущем.

Может, повезет меня в репродуктивный центр и проследит за взятием анализов?

– Откуда это излишнее желание отказываться от еды? – спрашивает Казарин спустя несколько минут.

– Я не отказываюсь от еды, просто слежу за лишним весом.

– У тебя нет лишнего веса.

– В том-то и дело, потому что я за ним слежу, – говорю с намеком, надеясь, что наконец смогу его урезонить.

– Настя, диеты никогда не помогали бороться с лишним весом. Тебе надо нанять диетолога, а не есть мизерные порции.

– Но я похудела, – спорю с ним, – как раз благодаря диетам.

“И убила репродуктивную систему”, – это добавляю мысленно, стискивая вилку и нож в руках.

– Похудела, но ты и не была толстая, – убеждает меня Натан, а я пораженно смотрю на него. Так он сейчас имеет в виду, что замечал меня в университете? В лицо бросается краска, и я опускаю голову. Наверное, они с Шиловой частенько обсуждали “пухлю”.

Говорить на эту тему и возвращаться в прошлое совсем не хочется, поэтому я твердым голосом спрашиваю:

– Теперь мы можем вернуться в офис?

Натан

– Так хочешь от меня сбежать? – понижаю голос и наклоняюсь ближе к Снежиной, признаваясь сам себе, что меня влечет к этой пугливой малышке. Такая строгая и неприступная, что ломает от желания к ней прикоснуться и разрушить стену. Ту, которую она возвела между нами, очерчивая границу “босс – подчиненная”. Поправляю штаны, невольно мысли утекли в иную плоскость. Кидаю на нее взгляд, но она опустила глаза и не понимает моей проблемы.

– Сбежать? Нет. Я просто не хочу разговаривать на личные темы, – пожимает плечами, пряча при этом свой стыдливый взгляд.

Четко выставляет границы, что меня еще больше раззадоривает. Это как азарт охотника, гоняющегося за желанной дичью. И это так странно и непривычно. Не помню такого ощущения. Никогда не бегал за юбками и уж тем более не приставал к собственным подчиненным, но рядом со Снежей не могу удержаться. Это что-то новенькое и оттого подогревающее мой интерес еще сильнее.

Внутри вопит глас разума, но я наглухо запираю под замок всё, что может помешать мне заполучить эту недотрогу. И плевать на Ермакова, этот нарцисс ее недостоин. Знала бы ты, Снежинка, чего на самом деле хочет от тебя Димка, давно бежала бы куда глаза глядят. Но я не скажу тебе всю правду, тем интереснее будет тебя завоевать. Отбить у другого самца.

– Я думал, у нас не просто отношения начальник – ассистент, – понижаю тембр голоса, зная, как это действует на женский пол, унося их мечтами совсем в иные дебри. – Мы же учились в одном университете, ты девушка моего друга.