Суженая для Альфы

Глава 5

Больницы навевали на нее страх и тоску. Неприятные воспоминания больно хлестнули сознание Наиры, ее лицо побледнело, а дыхание стало прерывистым. В памяти мелькнули бесконечные капельницы, исхудавшее лицо дорогого человека, слезы, ощущение скорби, потери и опустошения, а потом темнота, где нет ничего, совсем ничего, только темнота. Глубокие вдохи-выдохи, выровнялось дыхание, перестали дрожать пальцы, спала пелена с глаз.

– …нила Силечке, – мать Игоря, Елена Степановна, или как она настаивала «просто Нелла», ободряюще гладила сына по руке, – он всё решит, они еще поплатятся.

Палата была одноместная, светлая, размером с ее спальню, оборудована душем и туалетом, одна койка, два стула: всё, как показывают в репортажах по телевизору. Поздоровавшись, девушка села у постели, осмотрела фингал под глазом, сломанную руку мужчины и возмущение на лице женщины, особенно выделяющееся на фоне яркого цветастого макияжа, которым пытались скрыть следы неизбежно приближающейся старости.

– Девочка, – поморщилась от покровительственного тона, – посмотри на моего мальчика. Если бы ты не выгнала его в ночь, ничего бы такого не случилось.

Наира смахнула с ресницы соринку, сложила ладони на коленях и только тогда взглянула на Неллу. И натолкнулась на пристальный и, казалось, проницательный взгляд. Ее прошиб пот, впервые за всё время знакомства ей показалось, что за образом легкомысленной матери скрывается очень умная, но несчастная женщина – темно-серые глаза словно рентген видели ее насквозь. По привычке обвиняя будущую невестку в неудачах сына, неожиданно, сама того не зная, попала в точку. Специфический запах оборотня витал вокруг парня, отдавая отдушиной холодной агрессии, словно двуликий выполнял свой долг без всякой ярости, ненависти, испытывая лишь пренебрежение и скуку.

Заиграла мелодия входящего звонка, Нелла встрепенулась, когда увидела имя звонившего, в волнении подскочила, и уже на выходе донеслось неожиданно мягкое «Да, Силечка».

– Что-то ты долго, – кривясь от боли и пальцами касаясь темно-фиолетового пятна, мужчина всем видом показывал недовольство, – смотри, что случилось, и как я теперь в таком виде пойду на собеседование?

Бормотал, не ожидая ответов. Наира с удивлением, будто со стороны, смотрела на палату и удивлялась, как раньше не поняла, что Игорь зациклен на себе. Списывая многие его слова и поступки на особенность его работы, важность дела, которым он занимается, и гиперопеку его матери, она не осознавала, что всё, о чем он говорит, так или иначе касается его самого.

– …Пришла не в настроении, налетела на меня, смотри, что из этого вышло, – продолжал напирать, оставляя за собой роль жертвы, желая утвердиться за ее счет, – не зря говорят, все беды из-за женщин.

Ее лицо пылало, щеки налились кровью, в ушах звучал свист. Она смотрела, как шевелятся его губы, но ни слова не слышала; у нее обострилось обоняние, раздвоилось зрение, у затылка раздалось шипение, и вдруг всё резко прекратилось – всё также громко продолжал возмущаться Игорь, шелестели поддуваемые ветром шторы, монотонно тикали настенные часы, снаружи палаты шептала Нелла.

– Мне пора, – твердо и уверенно встала, глянула в окно, потом на жениха, уже бывшего, окончательно в эту секунду решила девушка, не зная, чего в этом решении было больше – разочарования от неуместных ожиданий, тревоги за него или желаний, потаенных, в которых она не могла признаться даже себе, – поправляйся, Игореш, и удачи в Горной Долине; думаю, у тебя всё получится, я уверена в этом.

Ободрительно сжала его пальцы и развернулась к выходу, не дожидаясь ответной реакции; так и не смогла произнести те слова, которые спешно хотела проговорить на самом деле.

Больничные окна одноместной палаты выходили на парк, так что девушка решила прогуляться и собраться с мыслями. Присев на резную лавочку без спинки, прикрыла глаза и глубоко вдохнула свежий, наполненный ароматами травы воздух, и попыталась отвлечься от грузных мыслей. Повсюду сновали люди, выгуливая своих собак, рядом рявкнул тойтерьер, наблюдая за развернувшейся неподалеку стычкой двух кремовых корги, которые будто копировали поведение своих хозяек: одна была постарше, лет сорока на вид, вторая моложе лет на десять. Между женщинами явно назревал конфликт, старшая приняла стойку и размахивала кулаками в воздухе, целясь противнице в грудь, но ни разу не попала; вторая женщина просто стояла прямо, даже не пытаясь отклоняться. Либо пьяная, либо явные проблемы с чувством расстояния, решили проходящие мимо люди. Кто-то снимал на телефон, кто-то спешно проходил мимо, а Наире неожиданно стало смешно, и она просто расхохоталась, да так сильно, что, запрокидывая голову назад, потеряла равновесие и, размахивая руками, упала на куст жимолости. Острые веточки распороли рукав кофты, больно впились в тело. Возникло ощущение стыда, когда рядом возник тот, кого она совсем не хотела видеть.

– Занятный вид, – не пытаясь быть галантным и не предложив помощи, темноволосый мужчина лениво прокомментировал открывшийся вид сверху, – картина маслом «я упала с сеновала, тормозила, чем могла».

Мимика лица его не менялась, тон был ровный, но по витающей вокруг атмосфере Наира догадалась, что он так шутил – с самым серьезным выражением лица. Кряхтя, пыталась встать с куста, стараясь не соприкасаться открытой кожей с хлесткими ветками. Голубые глаза прожигали ее насквозь, словно стараясь влезть ей под кожу, сбивая с толку, так что из кустов она выбиралась, неуклюже размахивая руками.

– Не скажу, что приятная встреча, – отряхиваясь от листьев, старалась не поднимать голову и не смотреть на него, – дай угадаю, снова будешь угрожать? И что на этот раз, прикажешь избить мою подругу, похитишь мою собаку?

– У тебя нет собаки, – поразительная осведомленность, однако, – Насмотрелась на своего благоверного?

– Он чистокровный человек, – прямой взгляд глаза в глаза, максимально спокойный тон. – Я подам жалобу. Сегодня же. И не одну, если понадобится.

– И кому же? – иронически усмехнувшись, намеренно медленно прошелся взглядом по ее телу.

Наира, сама того не ожидая, ощутила незнакомое доселе чувство, томление поднималось от живота к груди.

– Архонту. И на такого, как ты, управа найдется.

– До тебя с первого раза не доходит? – ровное дыхание, небрежно-расслабленная поза, резко контрастировавшая с напряженными мышцами лица. Все-таки напрягся, решила про себя девушка, не обратив на его слова внимания, а зря.

– Я тебя предупредила, – сказала и, развернувшись, с колотящимся сердцем пошла вперед, надеясь, что идет в правильном направлении к выходу из парка.

Впереди нее на самокате разгонялся мальчишка лет семи, отталкиваясь правой ногой и всё время оглядываясь назад. Не рассчитав расстояние, пацан налетел на нее, чуть не сбив с ног, так что эпичное отступление с треском провалилось, когда она вместе с ребенком упала на асфальт. В спешке поднимаясь, отряхнула мальчика от пыли, в ужасе ожидая плача, но он лишь бодро подскочил, извинился и умотал на своем драндулете. Наира, не оглядываясь, стараясь не показывать нервозности, спешно побежала прочь. Плутать среди деревьев по тропинкам казавшегося огромным парка пришлось недолго, и уже минут через десять она подходила к остановке.

Возле тротуара остановилась до боли знакомая машина, подняв облако белой гравийной пыли. От пронзительного визга тормозов заложило уши. Задняя дверь приглашающе распахнулась, когда сзади ее с двух сторон подхватили две пары рук. Сопротивляясь, она пыталась вырваться, старалась кричать, но спазмом перехватило горло. Люди отворачивались, делая вид, что ничего такого не происходит, и средь бела дня никто никого не похищает, словно в городе такое в порядке вещей.

– Защитница рода людского, говоришь? – на заднем сиденье, обшитом дорогой черной кожей, вальяжно развалился мужчина, видеть которого девушка жаждала меньше всего. – Посмотри на них и скажи, что видишь?

Справа наполовину опустилось стекло, люди на остановке старались в сторону черного внедорожника не смотреть. Наира промолчала, но на душе было тяжело. И винить их было сложно, но и понять тяжело.

– Трогай, – так и не дождавшись ответа, дал отмашку водителю уезжать.

– Тайр, – повернувшись, с переднего сиденья Стас передал мужчине темно-синюю папку, – документы.

Смуглые длинные пальцы небрежно схватили бумаги. Пролистав документы, как-то странно усмехнулся. У Наиры от плохого предчувствия участилось дыхание, так что, когда ей протянули лист бумаги, на котором было написано только два слова, с ее лица словно сошли все краски.

– Куда едем, альфа? – с зеркала на них смотрел водитель.

– Домой, – дал команду и повернулся к ней, – вещи твои привезут, терпим месяц, как и договаривались, и папка твоя.

– А… – неуверенно попыталась спросить, но он перебил ее.

– Не доложу, – казалось, читал ее мысли, – твои дела меня не касаются, так что ведешь себя паинькой, и тайна твоя останется при тебе, мы поняли друг друга?

Вариантов выбора у нее не было, возвращаться в семью ей категорически было нельзя, а страх раскрытия ее секрета закрыл ей все пути отступления.

– Поняли, – проглотив язвительные слова, в последний момент прикусила язык.

Руки так и зудели, так хотелось вырвать у него заветную папку из рук и сжечь ее, а потом еще раз сжечь, разорвать на куски и забыть, как страшный сон, но она понимала, что воспоминания просто так не вытравить, а информацию не стереть у него из памяти.

И снова ненавистная клетка. И снова она никто.

Глава 6

– Рита? – вихрастый рыжий парень остановился у подножия лестницы, в шоке взирая на Наиру.

Она жила в доме Тайра, как все его здесь называли, уже два дня, но, кроме трех охранников и домработницы, никого не видела. На работе пришлось взять недельный отпуск, поговорить ей было не с кем, того же альфу она видела только по утрам во время совместного завтрака, и тем неожиданней оказалось встретить здесь кого-то, кто готов был с ней перекинуться хоть парой слов.

– Нет, Наира, – медленно спускаясь по ступенькам, наблюдала за сменой эмоций на его лице; симпатичный, выше ее на полголовы, крепкого телосложения, а самое главное, доброжелательно настроенный на ее счет, что в данной ситуации было ей важнее всего.

– Простите, обознался, но вы так похожи на мою знакомую, просто одно лицо, – внимательно присматриваясь к ней вблизи, подметил невидимые на расстоянии отличия, – только глаза разного цвета, у нее карие, у вас голубые, не линзы же?

Отрицательно покачав головой, не успела и слова вставить, как он сам заговорил.

– Меня Максимильян зовут, можно просто Макс, на «ты» же можно? – не ожидая никакого ответа, взъерошил волосы и продолжил. – По клану про тебя слухи расходятся одни краше другого, вот по делу к шефу пришел, как удачно тебя встретил.

– Неужели я так знаменита? Решил лично от меня услышать, за что мне такое наказание выпало? – улыбнулась непосредственности парня, впервые расслабившись в этом доме.

– Наказание? – у него дернулась верхняя губа, обнажив белизну зубов. – Так нашего альфу еще никто не называл, «мечта», «завидный жених», «ходячий секс», «Аполлон», как только его наши самочки не зовут, а ты «наказание», да за такое тебя четвертовали бы.

– Да пусть забира… – осеклась на полуслове, поймав себя на мысли, что больно уж разоткровенничалась с незнакомым парнем.

Хлопнула дверь, разрушив их уединение, раздались шаги, справа появился объект их обсуждения, остановился неподалеку, положив руки в карманы. Одет он был непривычно: светло-серая футболка, спортивные черные штаны, в то время как обычно без костюма и галстука она его не видела.