Суженая для Альфы

Целомудренный поцелуй в щеку, хлопок входной двери, и в квартире девушки остались одни.

– Ну и типчик, рыба отмороженная, – размахивая ладонью, Лена пыталась остудить пылающее от негодования и еще тлеющего гнева лицо.

– Ты сама его провоцируешь, – бесполезное занятие переубедить ее в таком состоянии, но и молчание будет неправильным, – что за детский сад, нравитесь – не нравитесь, только меня огорчаете.

Это противостояние не то чтобы ее огорчало, но на нервы действовало изрядно. Снова тренькнул дверной звонок.

– Что-то за… – подумала Наира, что вернулся жених, – был…

Но на пороге стоял демон; в человеческом обличье, конечно, но для Наиры, впервые столкнувшейся с подобной боевой трансформацией, разницы не было – опасность, исходящая от него, разливалась в воздухе, и от нее ноги ощутимо тянуло холодом.

– Послание, – лицо словно высечено из камня, ни капли эмоций.

Протянутое письмо в виде сложенной канцелярской бумаги было сложено вдвое, не подписано, но они оба знали, от кого оно. Не дожидаясь ответа, посланник развернулся и быстро спустился по лестнице.

– Ух ты, что за экземплярчик? – восторженно спросила Лена, глядя вслед мужчине коровьими глазами.

– Забудь о нем, – громко захлопнула дверь, – вряд ли он говорит многосложными предложениями, вам даже поговорить не о чем будет.

– А кто сказал, что нам понадобятся разговоры?

Оптимизм ее удивлял, но, зная упорство, с каким та добивалась цели, в особенности, мужчин, Наире стоило побеспокоиться о подруге, но, озабоченная собственными проблемами, не обратила внимание на решительный блеск в ее глазах.

«Избавься от него».

Почерк был размашистый, буквы вогнутые, словно текст писали с агрессией, с силой вдавливая ручку в бумагу.

Наиру впервые охватила злость. На нее вдруг навалилось всё разом – и несвоевременная стажировка жениха, и отложенная на неопределенный срок свадьба, да еще и эта двусмысленная ситуация с опасным незнакомцем. С яростью сминая листок, девушка думала, как выкрутиться из этой западни. Для начала нужно узнать, что этому двуликому нужно от нее, а самое главное, как без потерь от него избавиться. Что ж, стоит встретиться с ним в субботу, прощупать почву и решить, как себя вести. Видно, роль бесхребетной мямли его не отвадит.

Глава 4

– Запомни кое-что. Кто-то отдает приказы, а кто-то их выполняет, – теплое дыхание опалило кожу ее губ. – Я могу приказать тебе поцеловать меня, и ты поцелуешь. Знаешь, почему?

– Почему? – громко сглотнула, чем вызвала его стон.

– Потому что ты моя, – пальцем обвел контур ее нижней губы, – эти губы принадлежат мне, ты вся принадлежишь мне. А самое главное…

Пауза затягивалась.

– … Ты сама этого хочешь.

Ее губы жестко смяли яростным желанием. Мужчина брал свое, не спрашивая разрешения – напористо, неумолимо, с полной уверенностью в своем праве. И мучительно, с наслаждением застонал, когда девичьи руки коснулись его шеи.

Наира проснулась среди ночи вся в поту, потом опять забылась и провалилась в темную бездну, будто парила в невесомости. Снова проснулась. Снова уснула. И так всю ночь. Так что утро субботы она встретила разбитая, с глубоким чувством усталости и неудовлетворения, с припухшими от недосыпа глазами, ощущая неприятную липкость кожи. Застонала, с силой прижав подушку к лицу, когда вспомнила о намечающейся принудительной встрече.

В кондитерской было не протолкнуться, хотя обычно утро субботы проходило в полусонном состоянии – одинокие люди в их спальном районе подтягивались к обеду, а женатые предпочитали уютное семейное кафе неподалеку, оборудованное детской площадкой и животным уголком.

Знай ее отец, что она работает обычным продавцом в небольшой кондитерской, скривил бы презрительно губы. Без образования и опыта работы другой работы не найти, так что знай она заранее, как повернется ее жизнь, обязательно настояла бы на обучении в университете, не полагаясь на семью.

К закрытию поток людей уменьшился, и к вечеру она еле стояла на ногах. Машина приехала за ней ровно в семь – ни раньше, ни позже.

Альтаир в это время просматривал досье. Ольховская Наира Артуровна. Прибыла в город год назад, работает в кондитерской, имеет жениха, с двуликими связь не поддерживает. И всё. Никакой информации до приезда, словно и не существовало ее вовсе.

– Пока что смогли достать только это, – кивнул на папку Стас, начальник охраны альфы, – документы поддельные, даже копать глубоко не пришлось.

– Думаешь, очередная беглянка из отчего дома? – побеги полукровок у них были не то чтобы регулярным явлением, но время от времени всё же случались.

– Скорее всего, – пожал плечами безопасник, – кину запрос среди наших, может, есть на нее ориентировка.

Раздался стук в дверь.

– Девушка прибыла, альфа, – почтительно склонился Вацлав, демон-полукровка из службы безопасности. Пожалуй, это был единственный смесок, которого Альтаир уважал. В отличие от своих собратьев, тот имел присущий чистокровным боевой нрав, представления о чести и был немногословен, за что вожак ценил его особенно.

– Пусть заходит, – хищно улыбнулся, отсылая всех прочь.

Время тянулось медленно, он слышал стук каблуков о лестничные ступеньки, прерывистое дыхание, короткий стук и, наконец, поворот ручки двери.

– Присаживайся, девочка-загадка, – неопределенный жест в сторону темно-синего кресла, – нам нужно поговорить.

Кабинет был выдержан в темно-синих и серых тонах, достаточно лаконично и со вкусом, в мужском стиле. Между ними преградой стоял широкий дубовый стол, раздался звон стекла, мужчина пригубил стакан виски. Обошел стол и наклонился к девичьей шее, поводил носом, вдыхая запах, словно пытался расщеплить его на атомы и изучить со всех сторон.

– Полукровка, – выдал окончательный вердикт, – запах слаб, предположу, что не способна к обороту.

Отошел и присел на стол, закатывая рукава и скрестив ноги, непроизвольно показывая стать – длинные мускулистые ноги, облаченные в классические брюки, рельефный торс, обтягиваемый рубашкой, мощные руки, которые ладонями упирались о столешницу, отчего вены на предплечьях выделялись сильнее. Вены были ее слабостью, и это становилось проблемой.

– Буду откровенен, Наира, – со стуком поставил стакан справа от себя, – если это твое настоящее имя, конечно. Меня не интересует очередная слезливая история несчастной ущербной полукровки, которую унижали в стае, а также причины, по которым ты скрываешься в моем городе, но этот город принадлежит мне.

Девушка зло усмехнулась, но мужчина этого не заметил, поглощенный своими мыслями.

– Твой зверь слаб, – щелкнул зажигалкой, – квартерон, верно? Так вот, зверь твой не способен к обороту и не может определить подходящую пару. Тем лучше для нас.

Глаза Наиры в панике округлились, пока она сама переосмысливала его слова.

– Да, девочка, ты всё правильно услышала, мы – истинная пара, – затянулся сигаретой и выпустил дым, прикрыв на секунду глаза. – Как ты уже поняла, ни меня, ни мой клан ты не устраиваешь – ни как мать наследника, ни как моя избранница.

– Не беспокойтесь, вы тоже не в моем вкусе, – впервые подала голос, едко парируя его речь, – так что вешаться на вас не собираюсь. И раз уж мы прояснили этот вопрос, не вижу смысла здесь больше оставаться.

– Сядь! – тон голоса изменился, стал холодным и режущим, словно острый металл.

Наира упрямо вздернула подбородок и вплотную приблизилась к нему.

– Не сяду! – агрессивно подалась вперед и сквозь зубы прошипела. – И не надо мне тыкать. Кто дал вам право так со мной разговаривать? Я вам не подчиненная и уж тем более, боже упаси, любовница, так что никакая парность не дает права мне указывать.

– А у девочки прорезались зубки, надо же, – глаза опасно сверкнули, – помнится, в прошлый раз у кого-то поджилки тряслись от страха.

– И угрожать мне тоже не советую, – развернулась к выходу и чуть не упала, когда носок туфли зацепился о ворс, но мужчина подхватил ее за талию и так резко развернул лицом к себе, что низ платья перекрутился и хлестнул их обоих по лодыжкам. В местах соприкосновения с кожей возникло покалывание, заставив их отпрянуть друг от друга в разные стороны.

– Переедешь ко мне на месяц, – не спрашивал, ставил перед фактом, – мой зверь успокоится, и можешь проваливать.