Мой. Чужой. Истинный

Все поняли его слова сразу. А я застыла, после чего скользнула взглядом к Керуку, который неподвижно лежал, ни единым движением не выдавая, что он в сознании. Но я чувствовала, как он весь горел изнутри, прекрасно слыша слова Утера.

“Твоего друга убьют, а тебя ждет незавидная участь, Нереа”, – вспомнила я вдруг слова повитухи Марты.

Не мог ведь Утер быть отцом Керука, верно? Разве есть на свете отец, который принесет в жертву собственного сына?

– Все на месте, альфа, так что выделять отряд для поисков нет нужды, – вклинился в разговор бета Свайн, пока Киран не накалил обстановку до предела.

Остальные самцы, впрочем, и не напрягались. Они были уверены в своих силах и не сомневались, что всё идет по плану.

– Люди подготовлены? – спросил альфа Райдзен у Свайна, но, скорее, для порядка, так как он и сам прекрасно видел, что они лежали в дальней части клетки.

В начале я их не заметила, была слишком сосредоточена на Айвене, но сейчас могла заметить пожилого мужчину и молодую девушку примерно моего возраста. Они, в отличие, от других пленников, точно были без сознания.

– Я правильно рассчитал дозу, так что к началу ритуала они придут в себя. С минуты на минуту, – произнес Свайн и перевел взгляд на клетку.

– Это неважно. Главное, чтобы кицунэ и нагвали не пришли в себя. Серебро им не помеха, а в нынешней ситуации каждая единица нашей армии на счету, противостояние на ровном месте нам ни к чему.

Это был Утер. Голос у него звучал негромко, но низкий баритон и размеренность вкупе с тяжелой энергетикой давили на сознание всех присутствующих. Он выглядел старше остальных и внешне, и внутренне. Если раньше мне казалось, что у моего отца давящая аура, то присутствие старейшины Утера заставляло меня ежиться, чувствовать себя не в своей тарелке. Каждый раз, когда его взгляд касался моего лица, мне хотелось обхватить себя плотно руками и уменьшиться, чтобы он не обращал на меня внимание.

– Что с твоей одеждой, Нереа? – вдруг напряженно спросил мой отец Титус.

Его глаза были прищурены, ноздри широко раздувались – он принюхивался к моему запаху, пропитанному посторонними запахами. Я было напряглась и испуганно скользнула взглядом по Айвену, беспокоясь, что Титус унюхает нотки его аромата на мне. Судорожно вспоминала, насколько плотно он ко мне прикасался, но затем расслабилась, вспомнив, что крапива делала свое дело, отбив нюх даже у архея.

– Она порвана, – ответила я, наконец, когда все взгляды обратились в мою сторону, а молчание с моей стороны затягивалось.

– Я вижу. Я спросил тебя не об этом.

Верхняя губа Титуса раздраженно приподнялась. Он не любил повторяться, а я строила из себя непонимающую дурочку, оттягивала время, не желая никакого ритуала. Я не смотрела на Кирана, но ощутила, как он напрягся, услышав вопрос моего отца.

– Нереа не сбежала, как я боялся, архей Титус, так что мы можем приступить к бракосочетанию. Время на исходе. Луна наполовину окрасилась в багровые тона, – подал голос Киран, и, казалось, что только я заметила, как он воровато переводил предупреждающий взгляд с меня на остальных.

Я подняла глаза к небу и увидела подтверждение его слов. Близилась полночь.

Никто не возразил на его слова, и по моему позвоночнику прошла дрожь, а затем по телу расползся холод.

– Где Марта с настойкой? – раздраженно спросил альфа Райдзен у Свайна, но тот ничего не ответил.

В этот момент сзади него раздалось пыхтение, и словно из ниоткуда появилась повитуха с флаконом в руках.

– Я здесь, – вдруг заворчала она, впервые не проявляя к альфе почтения. – Всё готово.

Она шла ко мне с таким уверенным и решительным выражением на лице, что я сразу поняла: то, что она несла в руках, предназначалось именно мне.

– Я не буду это пить, – прошептала я и сделала шаг назад, упираясь спиной в грудную клетку Свайна. Одна его рука обхватила меня за плечи, не позволив двинуться дальше с места, а вторая схватила за челюсть, чтобы я не сжимала зубы.

Горькая жидкость полилась мне в рот, и как бы гневно я не сверкала глазами, настойка была влита в меня до последней капли. Я вырвалась из хватки Свайна и согнулась пополам, кашляя и чуть ли не задыхаясь, но никто не обращал на меня внимания. Отец был доволен, что всё шло своим чередом, а остальные занимались приготовлениями. Пока другие обсуждали план действий и вытаскивали из клетки пленников, кладя их по кругу вокруг алтаря, Киран подсуетился и оказался чересчур близко ко мне.

– Как ни крути, а всё сводится к одному. Сегодня ты станешь моей по закону Уложения, крошка Нереа, – шепнул мне на ухо и ладонью коснулся моей поясницы.

Я дернулась, не желая его мерзких прикосновений, но вдруг замерла, учуяв его запах. Он снова пах маками.

– Что мне дала Марта? – прошептала, касаясь горла и в ужасе глядя на Кирана.

– Ты чуешь мой аромат?

Брови Кирана удивленно приподнялись, но я не успела задуматься о том, почему на меня не подействовала крапива. В этот момент со стороны леса сначала раздался гул, затем земля задребезжала, словно под землей задвигались корни деревьев, и вскоре отовсюду зазвучал клекот. Из-под земли вылупился рой цикад.

Глава 4

От запаха маков у меня кружилась голова. Перед глазами всё плыло, словно меня одурманили, и как бы я ни старалась держаться на ногах, коленки дрожали и не слушались. Тело постепенно становилось ватным, так что в какой-то момент я стала заваливаться набок.

– Держи ее! – раздался рык альфы Райдзена, а затем в самый последний момент меня перехватили у земли.

Это был не Киран, а бета Свайн. Я ненадолго прикрыла глаза, тяжело дыша и собираясь с силами, но веки были будто налиты свинцом.

– Не сопротивляйся, иначе сделаешь только хуже. Как только расслабишься, снова обретешь власть над своим телом, – шепнула мне на ухо Марта, пока Свайн клал меня на алтарь.

Сначала мной овладела паника, но повитуха была права. Чем сильнее я пыталась придти в себя и вскочить, тем хуже мне становилось. Сонливость уступала место потерянности, а тяжесть в груди перетекала в томление внизу живота.

Такого со мной почти никогда не было. Разве что в тот раз, когда я осталась наедине с Айвеном в домике Марты. Когда касалась ладонями его голых плеч, мускулистой груди, была прижата к его обнаженному телу, пока он целовал мою шею… уши…

– Чего стоишь попусту, Киран? Время пошло, так что не стоит его терять. Раздевайся!

Титус рыкнул на моего первого истинного, и тот зашевелился, после чего я услышала шелест его одежды. Меня охватил страх, который возник в горле, а затем бушующей волной распространился по грудной клетке, мешая мне свободно дышать.

– Нереа! – прошипела мне Марта, которая крутилась вокруг, выстраивая травы по одному ей ведомому порядку.

Услышав ее голос, я прекратила попытки к движению и расслабилась. Секунды шли и казались мне излишне долгими минутами, но когда вокруг всё вдруг подозрительно затихло, меня отпустило. Ко мне возвращалась ясность ума, после я почувствовала, что мои конечности перестали ощущаться чужими, и я даже незаметно двинула пальцами ног. К счастью, пока меня никто не трогал, одежда была на мне, и беззащитной я себя не чувствовала.

– Убьем их сразу? – голос Райдзена.

Воцарилась тишина.

– Нет. Сначала пустим им всем кровь, а когда алтарь напитается ею, пусть Свайн перережет им горло, – ответил старейшина Утер, в то время как Титус молчал.

– Свайн, ты услышал, – произнес Райдзен, а затем бета лязгнул металлом.

Сверху над нами кружили цикады, и с каждой пройденной секундой их клекот усиливался, перебивая разговоры самцов.

– Отец, старейшина Утер, архей Титус, – подал голос Киран и коснулся своей рукой моей лодыжки, отчего я еле сдержалась, чтобы не дернуться от омерзения. – Разрешите это сделать мне.

Все замолчали и словно изучали Кирана, который вызвался стать тем, кто напитает алтарь кровью. И если другие оценивали его кандидатуру, то я наоборот замерла от ужаса, чувствуя страх, что он сделает то, что будет необратимо вспять. Вот только от Айвена, чью энергию я прекрасно чувствовала всё это время, не исходило ни страха, ни напряжения. Всё шло своим чередом, даже судя по спокойному поведению Свайна.

– Ты слишком кровожаден и агрессивен, Киран, – усомнился Райдзен, но его перебил мой отец.

– Пускай, – усмехнулся он и цокнул. – Нет никакой разницы, кто это сделает. Так даже лучше. Как только на алтаре окажется кровь всех жертв, трава загорится, и мы не сможем переступить образовавшийся круг. Чем меньше внутри окажется лишних, тем лучше. Свайн! Иди сюда. И старуху тащи. Пусть у алтаря останутся только двое.

– Мы не можем так рисковать, Титус. Я привел Айлин на случай непредвиденных обстоятельств, так что пусть она стоит во внутреннем круге. Нет никакой гарантии, что твоя дочь понесет от моего сына, а Айлин беременна, так что если Полярный Волк посчитает плод в ее утробе достойным сосудом, то…