Последствия

– «Нирвана», – крикнул он. – Сегодня вечер знакомства с роком.

В этот момент громкость усилилась, и солист еще громче запел – это был припев. Дин вновь начал играть на гитаре, которой не было. Он подпевал солисту, а его движения становились порывистее. И мне стало смешно. На втором куплете музыка вновь стихла, и Дин стал приближаться ко мне, тогда я отступила назад, продолжая смеяться. Я никак не могла поймать ритм, поэтому стояла на месте, прикрывая ладонями свою улыбку. Дин поманил меня руками, призывая танцевать. В начале второго припева я понемногу начала двигать плечами вперед и назад. И чем сильнее надрывался солист в песне, тем больше я начинала двигаться. На двух куплетах песня не закончилась, и в третьем куплете я вошла во вкус.

Это был выброс эмоций. Я прыгала и танцевала изо всех сил, что были, словно ты пытаешься освободиться от чего-то ненужного. Необъяснимая свобода чувств.

В какой-то момент он взял меня за руку, другой рукой притянул за талию. Его руки были горячими, а лицо было так близко. Я прикрыла глаза, восстанавливая дыхание. Его губы были все ближе, но он не торопился. На несколько секунд мы застыли, чувствуя дыхание, ставшее одним на двоих. Затем он слегка коснулся моих губ. Это было нежное и трепетное прикосновение, как будто по ним провели мягким перышком. После этого последовал поцелуй со всей страстью, которую я только что слышала в песне.

Его рука стала медленно подниматься вверх по моей спине. Все или ничего? Все, думала я, все. И не важно, что будет завтра.

Неожиданно для меня он остановился, и мне пришлось очнуться. Песня закончилась, а мы все еще были здесь, в центре зала, и наши объятия отражались в больших зеркалах.

– Сюрпризы не закончились, – сказал он. – Собирайся.

Мы вышли на улицу, где нас ждал черный изящный байк.

– Прокатимся по ночному городу? – весело спросил Дин, подходя к нему. – Настоящий зверь.

– Но сейчас холодно! – воскликнула я.

– Отказы не принимаются.

Он протянул мне шлем.

– Обещаю, что потом мы выпьем горячего кофе. Давай! Чего ты боишься?

Я выдержала его взгляд и надела шлем. Сев позади него, я крепко сжала руки на его талии.

– Прокатимся с ветерком! – сказал он, закрывая на шлеме визор.

Мы летели на бешеной скорости между машинами. Огни мелькали, превращаясь в единую полоску света, тянувшуюся вдоль дороги. Мы двигались в противоположную от города сторону. Выехав на свободную трассу, Дин увеличил скорость. Я почувствовала это по движению его руки и встречному ветру. Было ощущение, что мы оторвались от земли и летим туда, где нет границ. А впереди только нескончаемая дорога. Мы были похожи на пулю, пролетающую сквозь ночь. Поток воздуха и адреналин, наполняющий твое тело. Поворот за поворотом, и мотоцикл наклоняется в одну, затем в другую сторону. Он свернул на очередную дорогу, и мы вновь вернулись в город, полный огней.

Я вновь почувствовала биение своего сердца, когда мы остановились возле кофейни. Адреналин заставил работать его на всю мощь. Голова кружилась, и я не сразу смогла встать на ноги. Дин подхватил меня и, убедившись, что все в порядке, ушел за кофе. Неподалеку была набережная, и мы проехали к ней.

– Через двадцать минут мост начнет подниматься, – сказал Дин, когда мы подошли к парапету. – Мне нравится на это смотреть. Все машины останавливаются, потому что больше нет дороги. Водители нервничают, что попали в неудачный момент. А мост не торопится, он плавно поднимает свои крылья, пропуская корабли. Он дает возможность людям в машинах немного притормозить. Он будто говорит: «Не спешите. Переведите дыхание, а потом продолжайте свой путь, длиною в целую жизнь», – он говорил, не сводя глаз с моста. – Непрекращающаяся гонка. Согласна?

– Они переводят дыхание и вроде бы уже спокойно ждут, когда вновь откроется дорога, – продолжила я. – И как только загорится зеленый, они нажмут на газ и, рискуя, на всей скорости, будут пытаться догнать то время, которое ушло. Вместо того, чтобы просто его отпустить.

Он перевел задумчивый взгляд на меня.

– Ты замерзла?

Я отрицательно покачала головой, сделав глоток кофе.

Улыбнувшись, он обнял меня, и мы молча наблюдали за тем, как корабль проходит под мостом.

– Сара, я должен тебе признаться, – сказал Дин, когда все закончилось.

Я с сомнением посмотрела на него, и он опустил голову, пряча глаза.

– В чем? – спросила я.

– Это не мой байк, – с сожалением произнес он. – Я его украл.

Я почувствовала, как мои глаза округлились, и представила, как мы весело катим на ворованном мотоцикле по Нью-Йорку.

– Ты что? – заикаясь, спросила я. – Что ты сделал?

– Шучу, – и он рассмеялся. – Неужели ты поверила?

Дин попытался меня обнять, но я оттолкнула его.

– Ты ненормальный! – крикнула я, отчего он еще больше засмеялся. – Я поверила тебе.

– На самом деле, он не мой, – сквозь смех сказал он. – Видела бы ты свое лицо.

– Не смешно, – сказала я, уже с трудом сдерживая улыбку.

– Он моего друга, и нам пора его возвращать.

Он все еще продолжал смеяться, когда мы садились на байк. И прежде чем надеть шлем, спросил:

– Неужели ты так легко поверила в то, что я вор?

– Ты был слишком правдоподобен.

– Играть я умею. Это не отнять.

В этот вечер я впервые увидела его лучшего друга Энди. Он жил в богатом районе города и ждал нас возле высотного дома, который поднимался высоко в звездное небо. На нем были спортивные штаны и куртка, кроссовки фирмы «Найк». Его вечер только начинался, и когда он увидел нас, он расплылся в довольной улыбке.

– Как прокатились? – взяв за руку Дина, он коснулся своим плечом его плеча в знак приветствия.

– Отлично, спасибо, – ответил Дин и, приобняв меня за талию, представил. – Знакомься, Сара. Мой друг Энди.

– Приятно познакомиться, – сказала я.

– Взаимно, – ответил он и тут же обратился к Дину. – Ответ есть?

– Нет. Надеемся получить завтра. Ты приедешь в студию?

– Постараюсь. Если честно, отец решил меня припахать к одному делу. Если освобожусь раньше, то наберу тебя.

– Ладно, – ответил Дин.

– Хорошего вечера, – сказал Энди, садясь на мотоцикл.

Через минуту его здесь не было, улетев на огромной скорости, он оставил нас среди высоток.

– Давно дружите? – спросила я, когда мы пошли в сторону метро.