Помни обо мне. Когда я рядом

– Очевидно, я.

– Тогда мы выделим для вашего комфорта отдельный кабинет, – продолжает Максимов.

«Для чьего комфорта, моего или твоего?» – созревает вопрос в моей голове.

– Да, это было бы кстати!

Он что, издевается надо мной? Я не знаю, как себя вести. Возможно, он не желает смешивать рабочие моменты и личную жизнь? Возможно, он еще зол на меня? Может, даже ненавидит. У меня жжет внутри.

– Я хочу, чтобы мы сработались, – его взгляд направлен на меня, я ловлю его. Кажется, он отражается в моих глазах, а я в его. – Между нами должен быть гармоничный баланс, – произносит Макс.

Каждый из нас понимает, о чем идет речь. При этом все происходящее очень странно. Я лично имею довольно смутное представление о том, где этот баланс. Обычно его ищут аккурат посередине между работой и личной жизнью. Я была частью его личной жизни. Или это миф?

Загвоздка в том, что это даже не миф, а сборная солянка из мифов. Получится ли распределить наши отношения в точно рассчитанных и выверенных пропорциях? Не знаю.

Вся эта история для меня, безусловно, что-то личное и глубокое, глубже уже некуда. Возможно, для него наша история осталась такой же легендой, как выдуманные сказания о мудрецах и снежных людях.

– Давайте я вам немного расскажу о нас, – предлагает Максимов. – Моя работа – это не просто сфера деятельности или увлечение, это моя страсть, подростковые мечты, и я следую за ними.

– Ясно, – стараюсь слушать его внимательно, не перебивая.

– Мы помогаем людям, попавшим в трудные жизненные ситуации. Это не только дети, женщины и мужчины, которых свалил тяжелый недуг. Это еще и те, чья жизнь зависит от… – Макс задумался. – Люди, попавшие под тяжелый горячий кулак жизненной несправедливости. В общем, наша цель – призвать людей делиться безвозмездно личными и корпоративными ресурсами. И я хочу, чтобы вы об этом рассказывали грамотно, вызывая интерес общества к различным проблемам окружающей нас с вами действительности. Поэтому мы должны с вами подружиться, – говорит мне Максимов без особого энтузиазма.

В моей голове возникает сотня вопросов. Не могу удержаться.

– А почему вы занялись благотворительностью? – поддерживаю нотку официального общения. – И что вы с этого имеете?

Почему ты так кардинально сменил деятельность, а?

– Хороший вопрос. Я в восторге, если могу дать людям необходимое! – Макс пожимает плечами.

Может, потому, что у него не было этого?

– А зачем об этом непременно рассказывать общественности? Ведь если ты хочешь помогать нуждающимся, необязательно сообщать об этом всем. Не так ли?

– Так-то оно так, но видите ли, Натали, твоя работа и личная жизнь считаются удачными, если они оценены обществом, – надменно сообщает Максимов.

Что? Да ведь это неправда! Или правда? Но я думала, что это не про тебя, Макс. Я ошибалась?

– А еще я люблю двигаться вперед и подсчитывать свои достижения! – вот он, Макс образца двухлетней давности: самоуверенный, тщеславный, амбициозный соблазнитель. – Мне нравится внимание общества.

– Вы высокомерный и амбициозный самодур? – спрашиваю я без зазрения совести, раз уж наша беседа начала перетекать из мирного истока в более бурное русло. А может быть, я просто хотела вывести его из себя?

Он с таким раздражением и негодованием посмотрел мне в глаза! Это длилось секунд десять, не больше. Я удержала его взгляд в памяти. Под натиском глаз цвета «горький шоколад» я чувствовала себя березовым листом, который медленно опускается на землю. Макс предпочел не отвечать на мой тупой и нетактичный, пусть и искренний, вопрос.

Максимов протягивает мне договор, который мы оба должны подписать:

– Тогда подпишем?

Я молча ставлю подпись, мне хорошо известен каждый пунктик типового соглашения. Кладу ручку на стол, легкая улыбка появляется у меня на лице. Он хорошо платит за работу, почему бы и нет.

Макс все это время молча ходил вокруг меня, затем остановился и присел на стол, наклонив голову в мою сторону. Затем, глядя мне прямо в глаза, низким голосом с бархатным тоном он произносит фразу, которая звучала совершенно неестественно для данной ситуации и которая просто меня убила:

– Теперь я могу делать с тобой все, что угодно! – Первый раз за сегодня Макс обратился ко мне на «ты», но на душе не стало от этого легче.

– В смысле? – мои глаза округлились до размера куриного яйца.

– Наши отношения с этой минуты будут строиться на определенной договоренности. Ты добровольно соглашаешься исполнять все мои прихоти и желания.

Мой взгляд выражал недоумение.

– Шутишь?

– Ты подписала договор не читая, а значит, добровольно подчинилась моей воле и согласилась исполнять мои желания.

«Что? Я и свои-то желания с трудом исполняю!» – пробежало у меня в голове.

– Расслабься, я шучу! Но договор прочитать не мешало бы! – укорил меня Макс.

Мы так и будем делать вид, что не знаем друг друга, что ничего не было между нами: ни прекрасного секса, ни того болезненного для нас обоих расставания? Кому оно было необходимо, мне или ему? Что оно дало нам?

Безусловно, эти отношения не прошли для меня бесследно. Помнила ли я о Максе все это время? Конечно, да! Нечего и спрашивать! Но помнила я его не потому, что горячо любила. У меня была еще одна весомая причина думать о нем.

– Давайте на сегодня закончим, у меня запланирована еще одна важная встреча вне офиса, мне нужно ехать! – поставил меня в известность теперь уже мой босс, переходя снова на «вы».

– Хорошо, – обескураженно отвечаю я.

– Что ж, тогда начнем с завтрашнего дня, – Максимов прощается со мной, и снова рукопожатие. ЧЕРТ!

Он выходит из конференц-зала.

– Вы идете? – спрашивает меня, а я, как дура, сижу, потупив взор.

ФААААК! Что тут сейчас происходило?

– Да, я уже ухожу, – тонким голосом отвечаю я.

Я оделась и вышла из здания. Стою на порожках около главного входа в бизнес-комплекс, вдыхаю морозный воздух январской студеной погоды. Мороз, кажется, покрывает инеем мои легкие и густит разгоряченную кровь.

– Может, вас подвезти? – слышится монотонный голос Макса. Он стоит рядом со мной на той же ступеньке, что и я. Также глубоко вдыхает воздух.

– Нет, не стоит, доберусь сама, – одариваю его скромной улыбкой.

– Нет так нет.

Его автомобиль сливается с общим потоком уличного транспорта.

По улице меня несет суетливая толпа прохожих. Мне хочется в ней затеряться, слиться с ней, стать как можно более незаметной для самой себя.