Городские легенды

Поднял валяющуюся тут же рядом шляпу, стряхнул пыль, поклонился. Надел шляпу, подумав, что краска для лица наверняка размазалась и похож он сейчас, в лучшем случае, на паяца, а в худшем – выглядит страшнее кадавра. Вот не зря даже химеры приглядываются… Нервно хихикнул. Химера опять встряхнула ушами, легонько толкнула его мордой, едва не впечатав в парапет, и бесшумно отошла, волоча по плитам длинный хвост с кисточкой.

– Мне же никто не поверит, – сказал Мариуш, присаживаясь на парапет и вытирая лицо платком. – Ни за что и никогда…

– А вы так хотите, чтобы поверили, сударь?

Голос был смутно знаком и совсем не страшен. Мариуш неторопливо обернулся. В двух шагах стоял седой старик в сером сюртуке. Одной рукой странный прохожий держал недлинный шест с обгоревшей паклей на конце, а другой рассеянно и ласково почесывал за ухом химеру. Бронзовая тварь осторожно подставляла голову, прикрыв глаза, расплывалась в жуткой улыбке и едва не мурлыкала. Вторая ожидала своей очереди, уткнувшись мордой в колени старика. Еще две подошли, встав по бокам и ревниво глядя на Мариуша.

– Фонарщик?

– К вашим услугам, тьер Коринза, – слегка поклонился старик.

– А-а-а-а… Э-э-э-э… – начал Мариуш, сбился и замолчал.

Посмотрел на старика, ответившего ему лукавым и слегка насмешливым взглядом. На химер, отталкивающих друг друга мордами от фонарщика. Перевел зачем-то взгляд на опустевшие постаменты, ярко освещенные луной. И на фонарщика опять: седого сутуловатого старика в блекло-сером сюртуке, такого неприметного и невзрачного, что не сразу и разглядишь некоторые мелочи. Например, отсутствие тени…

– Тьер Юзеф? – наконец вымолвил Мариуш.

– Просто Юзеф, – улыбнулся старик. – В противоположность слухам, я никогда не был тьером. Происхождение – это еще не все, как вы недавно изволили заметить, мой юный мастер.

Встав, Мариуш низко поклонился, сдернув шляпу и отведя ее на вытянутой руке – как перед старшим по титулу или наставником. Старик снова с достоинством склонил голову, и Мариушу показалось, что его глаза блеснули удовольствием.

– Прекрасная ночь, не так ли? – промолвил он, подхватывая с мостовой деревянный ящик с инструментами.

– Подождите, – жалобно попросил Мариуш. – Прошу вас. У меня столько вопросов!

– Не на все вопросы следует отвечать, – мягко улыбнулся призрак великого архитектора. – Но… на некоторые…

– Почему они мне помогли? – выпалил Мариуш.

Юзеф слегка пожал плечами, вглядываясь куда-то мимо Мариуша, в ночь над рекой и городом.

– Разве вы не считали их живыми, мастер Коринза? Разве не приветствовали изо дня в день, ощущая искру жизни, которой я их нечаянно наделил?

– Я… Они мне просто нравились, – признался Мариуш. – Они красивые. И это было забавно.

– Понимаю, – спрятал Юзеф улыбку в седые усы. – Но вежливость, даже из шалости, приятна всем. Вы приглянулись этому городу. А вот с Тадеусом Майсенешем они в свое время взаимно не поладили. Город терпел, разумеется. Камни, стены, мостовые и фонтаны. Они молчали и ждали. У города редко есть выбор. Но он все видит и ничего не забывает. Учтите это, мой юный мастер.

– Я непременно учту, – пообещал Мариуш, чувствуя, как бежит по спине озноб. Четыреста лет… Юзеф жил четыреста лет назад! И до сих пор блуждает призраком по столичным улицам…

– Мэтр Юзеф…

Мариуш замялся, чувствуя себя дураком. Но все же снова заговорил под внимательным взглядом серебристо-серых глаз.

– Мэтр Юзеф, у вас неоконченное дело? Или вас держит что-то иное? Могу я что-нибудь сделать для вас?

– Не думаю…

Старый фонарщик покачал головой, совсем как Мариуш недавно, и его слова прозвучали эхом сказанного некромантом.

– Я остался, потому что любил этот город больше жизни и больше собственной души. Он и стал моей душой, видите ли. Так бывает. Благодарю за предложение, мастер, но я счастлив и не хочу иной судьбы.

– Понимаю, – отозвался Мариуш, глубоко вдыхая предутреннюю свежесть, наполненную запахом ночных фиалок и речной сырости. Похоже, ветер, дующий сейчас на мосту, смешал ароматы чьего-то сада и Кираны. – А что мне теперь делать?

– Вам? – удивился призрак, поправляя на плече ремни ящика. – Продолжать образование, полагаю.

– Я заложил собственную душу за дневники Майсенеша, – горько обронил Мариуш.

– Жалеете?

– Не знаю, – пожал плечами некромант. – Его, конечно, надо было остановить. Но отдавать душу я не хочу.

– Ну и не отдавайте, – неожиданно развеселился призрак. – Кто вас заставляет? Вы еще даже в наследство не вступили!

Он подмигнул ошарашенному Мариушу и продолжил:

– Тьеру Майсенешу будет чрезвычайно затруднительно предъявить на вас права оттуда, где он сейчас…

Бронзовые твари, окружившие Юзефа плотным кольцом, как по команде облизнулись.

– Что до остальных сторон, то время у вас еще есть. Используйте его с толком, юный мастер. И главное, продолжите образование… А теперь простите, но рассвет уже близко. Время гасить фонари…

Мариуш молча сидел на парапете и смотрел в спину удаляющемуся призраку. Фонарщик, надо же. Выходит в сумерках и уходит в них же… Химеры, окружив создателя, проводили его до границ моста. Две, возвращаясь, прошествовали мимо Мариуша: под бронзовыми шкурами переливались мышцы, толстые лапы бесшумно и мягко ступали по граниту, длинные хвосты волочились по плитам. Одновременно вспрыгнув на пустые пьедесталы, химеры совершенно по-кошачьи потянулись, выгибая спины – и застыли, отливая темной бронзой, как и положено.

Обернувшись, Мариуш посмотрел туда, где из-за острых крыш по небу плыли розовые полосы. Усталость навалилась внезапно вязкой тяжестью, залившей ноги, плечи, голову… Заныл ушибленный где-то локоть, ему отозвалось колено… Он медленно сполз с парапета, поднял обломок шпаги, когда-то – сто лет назад, не меньше – брошенный в кадавра. Видимо, небесное железо пришлось мостовым стражам не по вкусу. Несколькими шагами дальше подобрал и эфес с частью клинка. Пригодится – можно перековать… Подергал перстень Майсенеша – тот сидел как влитой. Значит, придется что-то решать с наследством. Прошел по мосту до самого конца, еле передвигая ноги. Сошел на мостовую. Остановился. Перед ним, прямо посреди улицы, сидел кот. Тот самый, безусловно, оставшийся на той стороне Кираны. А впрочем, что странного? Уж после всего случившегося этой ночью…

– Доброго утра, сударь мой кот, – едва ворочая языком, проговорил Мариуш. – Я бы с радостью пригласил вас к мэтру Бельхимеру отметить победу, но сами видите…

Кот, склонив голову набок, немигающими глазами рассматривал Мариуша. Некромант вздохнул.

– Впрочем, если вас устроит мое скромное жилище, сочту за честь. Там неплохой диван, а в очаге живет настоящая саламандра, так что он никогда не гаснет. И можно договориться с молочницей насчет сливок.

Двинув ухом, кот встал, потянулся, совсем как химера, и, повернувшись, пошел рядом с Мариушем по мостовой, розово-серой от лучей встающего солнца.

Анастасия Абросимова

Город № 18

– Здравствуйте, дети! Добро пожаловать в Город № 18! Меня зовут Алексей Петрович Потехин, – сказал маленький кругленький человечек с полностью лысой головой. – Я комендант этого города и ваш экскурсовод на сегодня.

Толпа пятиклассников во главе с классной руководительницей стояла перед высокими двустворчатыми воротами. По обе стороны от ворот тянулся бетонный забор в два человеческих роста, над ним вилась колючая проволока.

– Обратите внимание на таблички по периметру всего забора. Колючая проволока под напряжением, – Потехин поднял указательный палец. – Убить не убьёт, но желание перелезать отпадёт точно. Вход в город только один, он перед вами. Ворота открываются дистанционно, с этого пульта.

Комендант показал маленький прямоугольник, нажал кнопку, и створки поехали в стороны.

– Что ж, начнём экскурсию, – сказал человечек, едва ворота закрылись за посетителями. – Все подобные Города имеют цифровые обозначения. Этот был построен восемнадцатым по счёту, поэтому имеет официальное название «Город № 18». Всего в нашей стране 78 таких поселений. Здесь у нас контрольно-пропускной пункт.

Потехин указал на небольшое здание, притулившееся к бетонной стене справа от ворот. Из дверей вышли два человека в форме и направились к экскурсионной группе.