Деяние Луны

– Нет, Егор, – устало ответила Натали и направилась к дому. – Я просто не люблю бывать в городе

– Но почему? Там же так весело! – воодушевлённо воскликнул он.

– Потому что мне там не место, – выпалила девушка, уже не надеясь на то, что он поймёт. Что хоть кто-то поймёт то, что она чувствовала, будучи изгоем здесь, в своём доме. Стоит ли ожидать гостеприимной встречи в незнакомом городе?

Мальчик отступил, ошеломлённый порывом, впервые видя её такой сердитой. Натали нравилась ему вечным спокойствием, которое было незыблемо, и потому не верилось, что та может просто вспылить.

– Ты расстроена чем-то?

– Слушай, отстань! – девушка прибавила шаг, сдерживая желание перейти на бег. – Если увижу, что подходишь – натравлю брата. Хватит доставать своими дурацкими предложениями. Надоел!

«Уходи, уходи, уходи», – гнала она мысленно его, желая спрятаться от глаз, которые всегда смотрели на неё с надеждой и грустью.

У неё был свой мир, и Натали не намерена была туда кого-то впускать

– С ума сойти! – Данила соскочил с дерева и приземлился рядом с сестрой, преграждая путь. – Мисс Спокойствие разозлилась. Тебе не жаль беднягу?

«Кто бы меня пожалел, – подумала она. – Терпеть его навязчивость… Что может быть хуже?»

– Заткнись, – девушка толкнула брата, но тот не сдвинулся, а перехватив её руки, сделал подсечку ногой.

Натали вскрикнула, потеряв равновесие, и упала на землю. Снежинки возмущённо взметнулись вверх, будто злясь на то, что кто-то столь незначительный, как она, посмела нарушить их покой.

– Остудись, маленько, – пальцы юноши с силой сжали её плечи, не давая подняться, а небесно-голубые глаза вглядывались в самую душу, проникая сквозь ледяную маску.

Несмотря на маленькую разницу в возрасте, брат и сестра не были друзьями. В отличие от Данилы, её никогда не занимало мнение людей, ни то, чтобы найти среди них друга. Поэтому на все его попытки хоть как-то растормошить жителей, показав себя в ином свете, девушка наблюдала с усмешкой. В их глазах они оба были уродами, но это никак не способствовала их сближению, скорее, наоборот. Она замыкалась в себе все сильнее, построив стену, которая мешала достучаться до неё, до той маленькой девочки, которая все ещё жаждала внимания.

– Мне не больно, – ей было все равно, что с ней делают. Своими мыслями Натали всегда находилась далеко от маленькой деревушки, затерянной среди гор. Её могли избивать, дразнить, закрывать в комнате, даже закапывать в снег, ничего из этого не пугало девушку, не вызывая в ней тех эмоций, которые ожидали мучители.

Это безразличие ко всему пугало людей. Никакой реакции на ласку или обиду, она была ровной, даже механической, словно робот. И вот сегодня вдруг вспылила. Просто так, от скуки.

Вернувшись в свою комнату, Натали поставила книгу в дубовый шкаф, который тянулся по обе стороны, превратив стену в огромный книжный склад. В нем вперемежку соседствовали старинные книги и подростковые журналы, от которых Натали постоянно хотела избавиться. Но каждый раз девушка останавливалась, разглядывая на обложках лица девушек и парней.

«Совсем, как мы», – думала она, обводя пальцем контуры лиц, чувствуя, как зависть медленно вползает в сердце.

Да, внешне они ничем не отличались от обычных людей, но чужая кровь делала их опасными, особенно в период полнолуния.

Пройдя мимо шкафа, девушка подошла к огромной доске, из тех, что висят в школьных классах. Она заменяла ей все: мольберт, когда хотелось рисовать, стопку тетрадей, когда мысли желали вырваться на свободу. Это был её холст, с которого легко можно стереть то, что тебе не по нраву. Как жаль, что в жизни так нельзя.

« Придётся делать уборку, – сокрушённо качнув головой, Натали подняла с пола один из листков, безжалостно вырванный и скомканный. – В чем же ошибка?»

Тщательно разгладив ладонью, девушка пробежалась взглядом по цифрам. Ощущение, что разгадка близка, не покидало её, казалось вот-вот и откроется смысл, но внезапно очередное доказательство оказывалось простой обманкой. Будто сама природа издевалась над своей дочерью.

Натали не хотела быть самой умной, а именно так считали многие. Она лишь стремилась понять те процессы, которые происходили в организме. Изучить, а потом попытаться создать то, что будет помогать, помогать им всем. Может когда-нибудь те, кто бросал в неё камни, будут благодарны за то, что она осталась жива вопреки их желаниям. Об этой мечте девушка никому не говорила, ни с кем не делилась, считая, что её засмеют.

Внезапно в дверь постучали.

– Можно? – раздался голос Кати, и карие глаза блеснули из-за створки.

– Войди, – повелительным жестом указала девушка на кресло, стоящее недалеко от стола.

– У тебя тут как в морге, – произнесла малышка, рассматривая комнату сестры, которая уже вытаскивала из шкафа пробирки.

– Ты там была?

– Нет, но именно так себе представляю.

Натали села на стул, положив рядом с собой вату и спирт. Достав шприц, она потрогала иголку, дабы убедиться в её крепости, а затем, кивнув своим мыслям, взяла руку Кати.

– Будет не больно, – в который раз произнесла она

– Знаю, – малышка играла роль подопытной мыши каждый день, и это её забавляло. Ей нравилось наблюдать, как Натали хмурит лоб, пытаясь решить поставленную задачу, как незаметно для себя выпускает клыки, закусывая нижнюю губу.

– Если ещё раз дёрнешься, привяжу, – угрожающе произнесла девушка и с силой сжала запястье.

– Сильная, – с грустью выдохнула Катя, понимая, что подурачиться сегодня не выйдет. Почему-то сегодня вместо ледяного спокойствия, которое излучала сестра, вокруг неё сверкали молнии. Вот-вот гроза разразится.

Иголка мягко вошла в кожу, и шприц начал наполняться кровью. Смотря на то, как Натали осторожно выкачивает из неё алую жидкость, девочка с грустью понимала, что та никогда не сможет стать врачом, хотя этого хотела с детства:

– Из тебя выйдет хороший доктор.

Рука дрогнула и Натали кинула на малышку сердитый взор:

– Ещё нет.

– Ну да, чтобы вышел, тебе нужно выкачать из меня литров двадцать крови, – съязвила младшая.

– Все. Можешь идти, – вместо ответа на подкол, девушка сложила инструменты в коробку и, приклеив пластырь на место укола, вытолкнула Катю за дверь.– Сходи, поешь.

– Ты издеваешься?

– Нет. Тебе действительно нужна пища.

Обречённо кивнув, малышка направилась вниз.

Закрыв дверь, Натали прислонилась к ней, чтобы успокоиться. Она не переносила вида крови, вытекающей из человека, хотя сама могла работать с образцами без признаков тошноты и головокружения. Странно для того, кем она является. Если судить по деревенским сплетням, то Натали должна была упиваться ею, питаясь исключительно свежей человечиной, но вид ран и порезов приводил девушку в ступор и лишал сознания.

Глубоко выдохнув, она направилась в ванную. Из круглого зеркала на неё смотрело измождённое лицо с белой перламутровой кожей. Но не оно было причиной ненависти жителей, а то, что Наташа не любила больше всего в себе, и это были глаза. Один глаз был светло-голубой, словно небесная высь, а второй настолько чёрный, что нельзя было увидеть зрачок.

Именно этот контраст пугал местных, заставляя отворачиваться при взгляде на девушку.

Только почему-то Егор не обращал на это внимание, и продолжал доставать своими предложениями, приглашая то на прогулку, то отправиться в поездку с его семьёй в город. Хотя те, в этом она была уверена, были бы не так лояльны к ней.

Вспомнив о нем, девушка ещё раз бросила взгляд в зеркало: «Разве я могу иметь друзей?»

Ей так хотелось услышать, что да, но разум понимал, что этого никогда не будет. Люди боялись, что проклятье коснётся их детей, если те начнут играть с ней.

«Как будто сами не чудовища».