Деяние Луны

– Нет, – лёгкое напевное звучание пугало и завораживало одновременно. Оно взывало к памяти, словно далёкий отголосок воспоминания, будто прося вырвать его из забытья. Только вот где я могла пересечься с обладателем такого голоса?

– Ну и ладно! – обиженно буркнул ребёнок, и галоп возобновился, правда, теперь в обратную сторону.

«Побежала жаловаться, – пронеслось в голове, – я бы так сделала».

Пальцы неуверенно коснулись дверного косяка, всё ещё ощущая постороннее присутствие, а уши напряглись, стараясь уловить звуки, что принадлежат другому существу.

Хотелось резко распахнуть дверь, дабы убедиться, что не схожу с ума и ощущения реальны, что это не просто игра воображения, но было страшно. Мне казалось, что стоит коснуться ручки, и ледяной холод ворвётся в комнату, замораживая тело.

Лёгкий стук в дверь заставил отпрыгнуть в сторону. Два удара, словно человек за дверью пытался привлечь внимание, а не хотел войти.

– Не стоит играть в шпиона, травмы нам ни к чему, – от его властного голоса мурашки побежали по телу и колени начали дрожать, – сюсюкаться с такой, как ты, никто не будет.

Можно ли быть одновременно опасным и притягательным? Для меня представителем такого сочетания стал Константин, но теперь я поняла, как ошибалась.

За дверью стояло то, что несло ни страх, ни болезни, а смерть.

– С такой, как я? А что со мной не так?

– Всё.

«Да что он себе позволяет? – пальцы обхватили ручку, удобно устраиваясь в выемках между лучами, сжимая золотистый метал так сильно, что тот нагревался от близости с кожей. – Как смеет?»

Но вдруг невидимые когти сдавили шею, сковывая движение, и тошнотворный ужас проник в сердце, агонией жизни застонав в ушах.

Секунда, две, три… Время текло, а я стояла, мечтая сделать шаг, или хотя бы двинуть плечом, отбросив прядь волос, что нагло щекотала нос.

– Надеюсь, мы поняли друг друга, – раздались шаги, и я облегчённо сползла вниз, чувствуя, как тело потряхивает от напряжения.

«Что за невезение!»

Я будто попала в кошмар, от которого невозможно проснуться. Ничто не пугало, монстры не выскакивали из-за угла с громкими воплями, не было вездесущей тьмы, преследующей тебя по пятам, ничего, что могло бы стать причиной этого иррационального ужаса. Ничего… кроме него.

«Знакомство с родителями? Зачем? Разве не проще отправить меня сразу домой? К чему эти любезности?»

Прижавшись к двери, я нервно обшаривала взглядом комнату, пытаясь придумать, что делать дальше.

Письменный стол, книжный шкаф во всю стену, телефон… Взгляд замер на нём.

«Позвонить? Но что скажу Роме? Врать-то меня заставляли не под дулом пистолета, сама на это пошла. Проклятье!»

Даже приложений в нём не было, чтобы, запустив карту, разобраться, где нахожусь. Всего лишь обычный телефон, красивая коробочка без умной начинки. Что делать с ней, отбиваться? Но, как и от кого? Хотя… я вспомнила чужие руки на моей шее и опасное мерцание в глубине серых глаз.

«За что мне всё это? Какой из поступков привёл к такому итогу?»

Паника подступала всё ближе, разум твердил монотонно: «Надо бежать, в этом доме под завесой тайны не может быть ничего хорошего».

«Просто выдохни, – попыталась успокоиться я, – ещё ничего плохого не случилось».

«Пока», – предательски шепнул внутренний голос и что-то внутри задребезжало от страха.

– Ладно, какие могут быть варианты? – проще говорить вслух, разбавляя тишину своим голосом, стараясь в спокойном звучании обрести уверенность.

«Маньяк, убийца, псих», – тут же подсказал разум, предлагая забиться в шкаф и спрятаться во мраке от опасности.

«Может, хватит?» – спорить с собой не было сил. Мысли напоминали перепуганных цыплят, что хаотично носились по курятнику при виде взрослой кошки. Они метались в сознании, подсовывая жуткие картины, одна страшнее другой.

Даже забавно, как там затесался Хищник? Ведь фильму много лет, и только обрывки киноленты остались в памяти, погребённые другими фильмами. Но вместо особей, демонов и призраков, в глубине сознания прижился лишь он, ожидая своего часа.

Тело в изнеможении опустилось в кресло, пытаясь хоть как-то расслабиться.

«Бред, какой бред», – говорила я, откидывая идею за идеей. Хотелось рассмеяться над своей глупостью, но чем я могу успокоить разбушевавшееся воображение? Наивной верой? Во что? Что домик в лесу не окажется пристанищем людоедов? Очень на это надеюсь, не хотелось бы получить известность в новостях в виде расчленённой тушки, припрятанной где-то в закромах.

«Здравствуй мама, это завтрак, – подколола я себя. Взгляд упёрся в тёмную бездну, что надвигалась с востока, поглощая багряный закат, который разлился на небосклоне. – Скорее уж ужин».

Пальцы судорожно барабанили по подлокотнику, то ли пытаясь отвлечь меня, то ли ещё больше вывести из себя своим нервным перестукиванием.

«Хотя может они гурманы, и любят давать мясу потомиться».

Ужасно, когда не можешь остановить собственный вздор. Ты попадаешь в него, как в подводное течение, которое сначала заигрывает с тобой небольшими волнами, сбивая с ног, а затем в считанные секунды утягивает на большую глубину, лишая воздуха. Ты тонешь в своём воображении, пытаясь придумать аргументы, найти соломинку, что спасёт тебя и поможет держаться на плаву. Но оно подавляет тебя, ведь нет ничего, чем можно перекрыть эту глупость, только домыслы, которые при проверке могут оказаться ещё одной фантазией.

– Так вот ты какая, – раздалось за спиной и я, вздрогнув от испуга, обернулась, встретившись взглядом с карими глазами.

«Кажется, всё-таки ужин», – озлобленно бросил внутренний голос, для пущей убедительности подкидывая вид румяного окорочка на вертеле.

«Отстань», – отмахнулась я от навязчивого предупреждения, не понимая, как маленький ребёнок может быть опасен.

– Так здорово, что ты тут!– защебетала девочка, грациозно скользнув ко мне с подоконника. – Я – Катя.

Она что, влезла сюда через окно? Но как? Взгляд обратился к нему, лестницы внизу не было, только узкий карниз, на который посмеет взобраться лишь самоубийца. Я-то уже не первый раз высовывалась наружу, пытаясь вписать его в план побега, но единственное решение, в котором оно могло принять участие, это прыжок вниз.

– Нина, – рука потянулась к ладони, осторожно пожимая её, – приятно познакомиться.

– Ой, а мне-то как, – Катя разглядывала меня так же бесстыдно, как делал до этого Костя, то ощупывая взглядом тело, то пристально вглядываясь в радужку, будто пытаясь проникнуть сквозь неё. – Как тебе мой брат?

Теперь стало ясно, почему таким знакомым показался изгиб бровей, да и прищур был тот же, отличался лишь взгляд. Детское любопытство не могло соперничать с холодным высокомерием.

– Чудак! – это самое мягкое, что пришло на ум, хотя первым желанием было обложить парня весьма нелестными эпитетами, – хам… – я прикусила язык, стараясь удержаться от дальнейших перечислений, которые могли скатиться к банальной ругани.

Но её это видимо не удивило, и глаза, цвета земли, припорошённой осенними листьями, вдруг заискрились:

– Он весьма не сдержан.

«Не то слово», – мысленно согласилась я, надеясь на то, что от наших обсуждений он поперхнётся. Пожелание упасть я попридержала, не желая искушать судьбу, она-то явно была сегодня не на моей стороне.

– Но девочки его любят.

«Флаг им в руки. Как хорошо, что симпатичная мордашка давно перестала вызывать у меня дикий восторг».