Храм под Солнцем

– Зачем искать? Чудеса сами случаются! Но только когда их очень ждёшь и просишь об этом, – продолжал батюшка.

Однако в следующую минуту взгляд его встретился с глазами собеседника и тогда он отвернулся. Потом посмотрел на последний кусок пирога, оставшийся на большом блюде, и задумался, будто ожидая что-то. После даже одобрительно кивнул, явно желая послушать ещё, что же такое интересное расскажет этот его говорливый гость.

«Противоречит одно другому», – подумал Петров, но вслух этого не сказал. Заторопился рассказывать о других своих приключениях.

– Небывалое случилось со мной и в индейском храме…

Сделав недолгую паузу, готовый отпарировать всяческое недоверие Петров посмотрел на двоих слушавших его людей. Но те молчали и больше точно не намеревались перебивать. Тогда он продолжал.

– Ступеньки там совсем разрушились и подниматься по ним запрещали, но я и тут отстал от экскурсии и всё-таки дошёл до самого верха. Мне показалось, индейцы хотели взбираться как можно выше.

– Выше к чему? К космосу? К солнцу? – спросил Богдан.

– Не знаю. Наверно к своим божествам. Но там, наверху, я почувствовал, как особенный луч солнца коснулся моего лба – я даже видел, как он отделился от остальных лучей, чтобы приблизиться ко мне.

«Бред, а вроде даже вина не пили», – подумал батюшка, но теперь уже не стал выказывать своё недоверие. Петров выдержал паузу, и обрадовавшись, что его не перебивают, продолжил говорить.

– Много новых интересных мыслей тотчас появилось в моей голове, будто я стал совсем другим человеком.

«Умнее?» – хотел переспросить Димитрий, но сдержал свою иронию.

– А в древних Фивах в храме бога Амон-Ра я наблюдал тот заветный миг, когда лучи солнца проникают сквозь решётки.

– Тогда все жрецы молятся? – уточнил Богдан и взволнованный огонёк вспыхнул в его взгляде.

Петров уловил этот блеск и понял, отчего такой появился – ведь в детстве в пещере на берегу Ая они дожидались именно этого заветного проникновения.

– И что там у них – происходят чудеса? – спросил Богдан, голос его чуть-чуть дрогнул.

– Не знаю, – холодно ответил Петров. – на экскурсии об этом не рассказывали.

– Хороший у нас разговор про чудеса получается, – усмехнулся батюшка.

– Разумеется, – с довольным видом подхватил рассказчик и добавил. – какая компания, такой и разговор.

– Однако, пора ночевать. Завтра у меня утренняя служба.

Ещё испытывая сильнейшее желание заставить собеседников слушать, вставая из-за стола, Петров продолжил на ходу свой рассказ.

– А представляете, – воскликнул он. – в Индии в храме бога Шивы мы звонили в колокольчик.

– Зачем? – удивился Богдан.

Рассказчик ждал такой вопрос, однако полагал, что задаст его Димитрий, но тот молчал, слушал.

– Не поверите, но именно для того, чтобы Бог услышал, что к нему пришли, тогда можно попросить, о чём угодно. Просьбу он тоже точно услышит.

Заинтригованный, Богдан чувствовал, что после этих историй не сможет уснуть – к тому же и впечатлений за день случилось немало, хотя от них почему-то было тревожно. В общем, он совсем запутался в услышанном и произошедшем.

«Но ведь неискренней святостью обычно прикрывают самые страшные преступления и коварные замыслы», – подумал про себя батюшка и едва заметно нахмурился, задумчиво посмотрел на Петрова, который и в школьные годы отличался от остальных своими недобрыми проделками. Однако до настоящих преступлений в их детстве дело никогда не доходило.

Подумал про пещеру, к которой зачем-то уговорил их сходить этот одноклассник…

«Больше я туда не пойду», – решил для себя, без сомнений заподозрив, что гость его что-то замышляет. Но в конце концов все люди вольны делать всё, что хотят. А потом пожинать плоды своих деяний и либо радоваться им, либо каяться. Уж это батюшка знал наверняка и понял за многие годы, когда выслушивал на исповедях своих прихожан.

Ещё он подумал о том, что люди не особенно изменяются, и если что-то заложено в человеке с детства, с годами только усиливается, ещё больше проявляется – так он подумал не только про Петрова, но и про остальных своих одноклассников. Хотел рассказать им в пещере другую историю – страшную, о том, что творилось у них в деревне, но потом передумал, решил не торопить события, предполагая, что сами они в скором времени обо всём узнают.

Гости его в это время мирно засыпали.

Богдан перед сном вдруг испытал особенную радость от того, что так случайно заехал сюда… Затея разобрать завал у входа в пещеру ему чрезвычайно понравилась, хоть и не сразу. Но теперь, после всяких удивительных историй о разных странствиях, услышанных от Петрова, он как будто заново поверил в особенные свойства портала, который они пытались открыть там в детстве. Просто в самом деле наверняка что-то помешало им и не случилось того, что они хотели. Но вдруг это получится теперь?

Эта обнадёживающая мысль воодушевляла, несмотря на разные бытовые неудобства, с которыми предстояло столкнуться здесь. Зато Богдан надеялся, что жизнь его изменится к лучшему, ведь они так и не выяснили тогда, не разобрались, куда всё-таки может привести их магических переход. В какое-то настоящее волшебство в силу своих лет он уже не верил. Рассчитывал только на долгожданную помощь Высших сил.

Петров долго не мог заснуть…

Впечатления минувшего дня его потрясли, хотя виду он старался не подавать: и этот старый дом, и заваленный вход в пещеру, и отец Димитрий, который будучи когда-то обыкновенным школьником, никогда не проявлял особого интереса к религии. Оттого, что ему пришлось врать, Петрову теперь было стыдно. Но как он считал, способ этот необходим, если хочешь подвигнуть людей на что-либо: надо придумать легенду, придумать неоспоримый повод, чтобы люди пошли за тобой…

Придумывание всех этих историй про свои странствия ему далось с трудом, однако он заметил – на Богдана они произвели сильнейшее впечатление, а раз так, непременно он перескажет услышанное всем остальным. Это и было нужно, иначе разве стали бы взрослые солидные дядьки разгребать завал возле пещеры, если не одержимы они верой в такую глупость, как небывалые чудеса.

В самом деле, путешествуя по разным другим странам, Петров наблюдал, с каким старанием люди верят в несбыточное и небывалое – для них оно представлялось обыденным и так верить они привыкли, потому что этому их научили предки. Но если взглянуть со стороны, смешными казались многие вещи и многие ситуации, которые наблюдал он в разных храмах и разных религиях. А к батюшке Димитрию относился очень хорошо, даже благоговел перед ним, в общем и от своей веры тоже не отказывался, хотя правда давным-давно до сего момента не был в церкви. Зато часто вспоминал то весёлое детское приключение, когда они прогнали заикающегося подростка из пещеры и сами расположились в ней.

Сейчас, засыпая, Петров погружался в прошлое – ощущения той давней ночи, проведенной в пещере, странным образом возвращались.

***

Мальчишки долго не могли заснуть, ворочались и хотели поговорить.

Каждый по-своему боялся, хотя никто не выказывал друг перед другом своего страха…

Лёлик думал, что подросток-заика вот-вот вернётся, и так как был он рослым и наверняка сильнее их, запросто смог бы убить всех во сне, а ведь остальные наверняка не предполагали этого, иначе задумались бы и приняли какие-то меры – на всякий случай.

Владик боялся чудесного портала – он мало читал и родители его, рабочие, не особо развитые люди, не рассказывали ему никаких сказок, поэтому он не знал, что такое чудеса и что от них можно ожидать. А вдруг в самом деле портал этот сработает не так, как они ждут? Тогда ночью они исчезнут неизвестно где, попадут неизвестно куда, стоит им лишь заснуть…

Серж серьёзно и практично планировал завтрашний день, пытался всё сопоставить и сделать выводы, решить, как и что следует делать, чтобы не ошибиться, и эти планы, мысли о будущем, мешали спать. Ещё почему-то он думал, что портал сделает его старше и сильнее, представлял, как удивятся родители, когда он потом придёт домой. В своём классе он был ниже всех ростом, и каждый день дома подбегал к дверному проёму, где отец ставил пометки над его головой – теперь представлял себя даже выше своего отца и это ощущение очень нравилось.

Богдан прислушивался к звукам, доносящимся снаружи. Но вовсе он не боялся услышать чьи-нибудь шаги, потому что твёрдо знал – никто посторонний сюда не придёт. Зато там пели птицы и журчала река, всё ещё слишком полноводная, несмотря на то, что снег растаял уже очень давно – возможно он не мог заснуть именно от этих звуков, потому что дома всегда ночью была полнейшая тишина.

А Петров как ни странно замёрз. Лежал он с краю и одеяло чуть-чуть приоткрывалось, сползая с него каждый раз, когда кто-нибудь из его товарищей переворачивался с бока на бок. Тогда он ёжился и старательно закрывал глаза. Но он сам решил лечь на такое место, чтобы в случае какой-либо опасности вовремя среагировать – просто считал себя ловчее и сильнее остальных.

Потом настало утро. Однако мальчишкам эта ночь в пещере показалась самой долгой ночью в их жизни.

***

Сразу они спохватились, что никакой еды у них не осталось на завтрак, а проснулись как ни странно все особенно голодными.

– К обеду разойдёмся по домам, – сказал Богдан, думая о том, что снова наловить раков и сварить их, как они сделали это вечером, они просто не успеют.

– Солнце уже взошло, – сказал Серж и свернул одеяло так, чтобы удобней было нести.