Культ Многоликого. Том Первый

– Что?.. Прости, я не представился.

– И не нужно. Ты – Дамиан Гранд, лучший друг Итана. Я – Верона Хан, его лучшая подруга. Всё и без того понятно, правда ведь?

– Но он никогда не рассказывал о тебе…

– Конечно. Было бы неприятно, ведь я ему это запретила, – со спокойным лицом объяснила Верона.

– Запретила рассказывать, что вы дружите?.. Но зачем?

– А ты много знать хочешь для первой встречи, Дамиан, – Хан облокотилась о прилавок и подняла голову, чтобы посмотреть время. Почему-то круглые оранжевые часы на стене постоянно привлекали внимание посетителей. – Лучше ответь на мой самый первый вопрос. Тебе понравилось в Авалоне? – спросив, она многозначительно подняла брови.

– Я… Я не знаю.

Ему очень хотелось ответить, что он здесь хорошо себя чувствовал, но это будет неправдой. Нет родительского контроля, но в остальном всё здесь ему чуждо. И, конечно, признавать это перед незнакомкой Дамиану не хотелось.

– Тут либо «да», либо… – Верона жестом поторопила его дать ответ, но ей не дал договорить Димитрий. Он был слишком отважен для того, кто только недавно получил пощёчину.

– Слушай, уже ночь скоро, ты уверена, что вам хочется задержаться в «Булочках» ещё на несколько часов? Зная тебя… Этот разговор может затянуться надолго. – Димитрий снял фартук, расправил его и оставил на крючке у двери, ведущей в кухню.

– Твои «Булочки» мне не нужны. Когда я предлагала назвать пекарню «Пампушка» или «Смак», где ты был?

– «Булочки от Димитрия» звучит ещё лучше! – Лемюэль всё же развеселился и вышел из-за прилавка. Теперь он прятался от всех за спиной Вероны.

Этот обыденный разговор, достаточно повседневный и простой для восприятия, расслабил Дамиана. Авалон уже не выглядел таким опасным, а окружающие содействовали позитивному настрою. Даже слабый свет фонаря, рассеивающий тьму за окнами пекарни, старался добавить уюта, играя цветными бликами по витражу.

– Ну, хотя бы что-то. Так. Ладно, ответишь позже, Дамиан, – Верона подняла руку и резко обняла Гранда за плечо, прижимая по-дружески к себе. – Давайте я вас провожу домой. Ты отоспишься, подумаешь. А завтра, так и быть, после ответа я перемещу тебя обратно.

– Только завтра?! Я не хочу здесь спать! – Дамиан вырвался из её захвата, резким движением обратив внимание всех на себя.

– А здесь и не придётся. – Девушка не так его поняла, потому очертила рукой пространство вокруг себя. – У Ловенов дома спать будешь.

– То есть у нас, – поправил Верону пекарь; его фамилию Дамиан услышал впервые.

«Хотя бы не в Центре у Нейтана… Доверюсь ей. Это лучше, чем вернуться и просить Фабиана открыть мне портал в собственный дом», — Дамиан решил смириться, ведь самому ему домой было не попасть.

– Хорошо. Но потом ты обязательно объяснишь мне, что между тобой и Итаном, и почему я о тебе не знал, – это осталось единственным условием, выдвинутым им Вероне.

– А ты смелее своего друга будешь. Ладно, Дамиан. Я скоро всё тебе расскажу.

Спустя несколько минут дождь закончился. По дороге домой к Ловенам Дамиан стал невольным слушателем всевозможных сплетен. Слово за слово, Димитрию вспомнился некий Николо, после обсуждения которого Верона поспешила уйти.

Оживлённые улочки Доргильса казались теплее в вечерней атмосфере. Летние кафе тянулись по холмистой местности, а гирлянды намекали на скорое наступление праздников. Дамиан поймал свою улыбку в отражениях витрин: мысль о том, что даже такой напряжённый день смог закончиться, наполняла его решимостью. И завтра, загадывал он, должно быть гораздо проще.

***

Перед сном Ловены выделили Дамиану одеяло, подушку и даже позволили переночевать у младшего в комнате на настоящей кровати. Лемюэль ждал его уже в пижаме, так как надо было выключить свет и ложиться спать.

Сейчас уставший Гранд разглядывал себя в зеркале в ванной, не представляя, как будет спать у едва знакомых гентас. Не то, чтобы страшно – грозы не было, и воздух из окна притягательно обдувал щёки, но его пижама…

– А ты уверен, что не хочешь взять вещи у Димитрия? – Лемюэль напрягся, только увидев, во что Дамиан одет.

Облегающие шорты и классическая тенниска для игры. Конечно, он ведь весь день таскался со спортивной сумкой! Это единственное, что у него было.

– Его вещи просто огромные. Штаны спадают. А твои, наоборот, маленькие…

– Такие проблемы с гостями, лучше бы тебя вообще не впускали! Но так уж Верона захотела, пусть будет, – бросил Лемюэль, падая на свою сторону кровати, к стенке. Его небольшая фигура вытянулась стрункой, лениво потягиваясь.

– А ты… всегда такой добрый? Молчаливым ты мне казался милее.

– Я злюка! – Ловен младший показал зубы и рассмеялся. – Таким приходится быть, иначе все на шею сядут.

– Тебе сколько лет вообще, Лемюэль?

– Девятнадцать.

– Сколько?! Ты что, меня старше на год?! – Гранд даже присел от услышанного.

– Выходит, что так, – Лемюэль надул щёки, сдерживая новый порыв смеха. Ему нравились эти безобидные шутки над гостем их дома.

– Но ты такой ма… – чуть не совершил ошибку Дамиан и быстро исправился, – миниатюрный.

– Энергии было недостаточно. Плохо рос, такое бывает у Вечных. У тех, кто рождён в Авалоне, понимаешь?

– Нет. Я уже ничего не понимаю.

– Какой ты честный дурачок, – Ловен всё-таки не выдержал и захохотал.

– Эй! Не смешно вообще-то, – Дамиан правда немного обиделся и поднялся с кровати, отворачиваясь в сторону.

Его внимание захватили картины, украшающие стены. Особенно впечатляли приклеенные тут и там рисунки: декоративный скотч плотно держал их, но некоторые были закреплены маленькими прищепками на красных нитях. К одному такому наброску Дамиан прикоснулся, чтобы ощутить многослойность карандаша. Изображение необычной птицы, с шести сторон раненой насквозь иглами. Хотелось плакать, так реалистично Лемюэль передал момент смерти и последний испуг. Настоящий талант!

От странного круга Гранда отвлёк звук камеры. Это Ловен игрался с его телефоном и случайно сфотографировал. Да ещё и… В этих нелепых шортах, обтянувших ему всё!

– Эй!

– Ого, а почему тебя видно в этой коробочке? – Лемюэль прищурил один глаз и повернул телефон двумя руками, шаловливо разглядывая всплывающие оповещения на экране блокировки.

– Просто положи телефон, хорошо? И никто не пострадает.

От этой шутки Лемюэль заметно вздрогнул. Его улыбка моментально спала, а руки отбросили голографон на пол как нечто опасное, прямо к ногам Дамиана. Он приземлился прямо на дисплей, потому результат трагедии было не разглядеть.

Ударив себя по лицу ладонью, Дамиан выругался. Это был не мат, а привычное: «Ба-лин», – обыкновенно перекрывающее другие эмоции перед его строгой роднёй.

Быстро подобрав телефон, Дамиан перевернул его и затаил дыхание. Пару царапин, ничего серьёзного, а вот трещина на стекле у динамика немного напрягла. Лучше не обращать внимания, иначе заметит Бастиан или мама…

– Прости. Ты н-напугал меня. – Лемюэлю стало стыдно. Он сразу прикрыл лицо руками, чтобы ярко-красный румянец не выделялся пятном в слабом свечении настольной лампы.

– Проехали.