Привет, Яга! – 3

? Если вы не против поделиться… ? прошептал он, наклонившись к моему уху. Странно, от него начинало ощутимо тянуть холодом. Я поежилась, но бодро продолжала, так как мысль мне понравилась.

? Конечно, я не против! Будет жалко, если такие идеи пропадут. И Василий будет не против. Не знаю уж, чего вы там для него придумали, но он точно под впечатлением. Потом, правда, он с палаткой дрался… ? я поняла, что зашла не туда. Незачем ссориться с милым старичком, который просто помогал своей племяннице. Да и кончилось ведь все хорошо.

? Я подумаю, какие годы человеческой истории выбрать для этих образов и кому их подарить… Поэты и музыканты… ? задумчиво протянул Дрёма, и маки на его венке заколыхались под порывами невидимого ветерка. – Обычно я не повторяюсь, но тут, пожалуй, сделаю исключение, ? продолжал рассуждать мой странный собеседник.

? Пошли-ка, лучше, от него подальше, ? потянула меня за руку Маринка.

? Ты чего? – удивилась я. – Твой дядя классный. Веселый такой. Был. Сначала.

Я посмотрела на Дрёму. Он сидел, закрыв глаза, и что-то тихо бормотал. Его лицо постепенно худело, превращаясь в маску черепа, а маки на венке начинали вянуть.

? Пошли-пошли! – настаивала Маринка. – Это уже не Дрёма, а Сон. Не видишь, что ли?

? И что? – не поняла я.

? Да то, что дальше он станет Сном Смертным, и тогда с ним даже я стараюсь не видаться. Не смотри на него!

Я хотела послушаться, но белая маска, которая все четче проступала на лице Сна, притягивала взгляд, не давала оторваться.

? Да пошли же! – Маринка тянула меня уже серьезно, а я все ждала, когда же он откроет глаза. Сухой черный венок на голове оттенял белизну кости, которая светилась изнутри. Покой и умиротворение разливались во всем мире. Две луны – синяя и белая – глядели на меня свысока, смешивая свои лучи. Они не казались больше холодными…

Меня вдруг резко вырвали из странного оцепенения, и я почувствовала теплые руки Василия. Он тряс меня.

Я огляделась. Сижу на полу, в другой комнате, вокруг столпились Маринка, Иван и мой помощник.

? А вы уже доругались? – спросила я и поразилась, как тихо это прозвучало.

Все задвигались и зашумели.

? Да мы же не ругались! – заявил Иван. – Я просто объяснил, что с нами опасно, так что Маринчик дома остается.

Перевертыш глядела в сторону, не давая комментариев.

? Я тебе вещи собрала в дорогу, ? проговорила она наконец. ? Не будем прощаться. Обязательно возьми все, что найдешь в своей комнате на столе, а мне пора.

Резко развернувшись, странная девушка ушла по коридору, сердито постукивая каблуками.

Полчаса спустя мы были готовы к выходу. Иван появился чуть позднее. Любимая, судя по всему, позаботилась о его экипировке. Мощные плечи обтягивала куртка, напоминавшая кожаную броню, а на шее болталась серебряная цепочка.

? Это Маринчик мне оставила… Вместе с вещами. Я надел, типа, на память, ? объяснил он.

Я присмотрелась. Красивая подвеска из светлого металла была похожа на ладанку. По ней вился золотистый узор.

? Спрячь под куртку, чтобы не потерять, ? посоветовала я Ивану, и он тут же запихал подарок поближе к сердцу.

? Нам стоит поторопиться, ? сказал Василий. – Пол ночи потеряли за разговорами.

? А мы успеем до рассвета? – испугалась я.

? Должны успеть. Марина сказала, тут недалеко, и дорожку нам проложила.

? Опять недалеко! – пробормотала я, закидывая за спину свою поклажу.

Наш отряд, усиленный целым богатырем, казался мне теперь непобедимым.

Глава 5. Долго ли, коротко ли

Вера в упырей связана с представлениями о существовании двух видов покойников: тех, чья душа после смерти нашла успокоение на «том свете», и тех, кто продолжает свое посмертное существование на границе двух миров.

Считалось, что упырями становятся люди, бывшие при жизни оборотнями, колдунами или же те, кто был отлучен от церкви и предан анафеме – еретик, богоотступник, некоторые преступники, например, маньяки.

(Славянская энциклопедия)

Я был рад, что Иван пошел с нами. Небольшой отряд из двух мужчин и одной девушки представлял хоть какую-то боевую силу, но у каждой медали две стороны! Надолго ли хватит моих запасов пропитания? У Ивана еды почти не осталось, и теперь вместо недели на Обратной Стороне мы могли рассчитывать только на несколько дней. Придется завершать нашу «спасательную» операцию по-быстрому.

Дорога, проложенная Мариной-перевертышем, начиналась у порога ее дома и, лихо извиваясь, убегала в лес. Тропинка вела нас прямо в мертвую чащу, а ведь чем дальше мы отходили от избушки, тем неприветливее становилась Обратная Сторона. Рядом с переходом все существа привыкли к нему и воспринимали светлых гостей хотя бы терпимо, здесь же от каждого камня и каждой травинки на нас лилось удивление, неприятие и что-то еще. Скорее всего – голод. Мы были потенциальным источником энергии – того ресурса, что в Темноте становится главным, и ради чего, я понимал, любой мертвый цветочек с удовольствием впился бы в живую плоть, чтобы высосать остатки давно забытого тепла. Если бы смог. Главное – держаться подальше от тех созданий, которые это действительно смогут.

Дорога повихляла немного, и над нашими головами сомкнулись сухие кроны. Свет луны через них немного пробивался, но становилось все темнее.

– Тут тока одно прикольно, – рассуждал Иван, размашисто шагая по дороге.

– Да? И чего? – заинтересовалась моя хозяйка.

– Луна, – пояснил Иван, – она все время светит.

– Ну да, – не поняла Яга, – ночь же!

– А где месяц? – огорошил нас парень тонким наблюдением. – Почему луна все время полная?

Простота этой мысли вводила в ступор. Я задрал голову и поглядел на полный голубоватый диск, который ласково светил нам сквозь черное переплетение ветвей.

– Я просто в детстве в кружок астрономический ходил, – продолжал рассказывать Иван, – и все про луну знаю. У нее есть несколько фаз…

Не думал, что мне доведется выслушать лекцию по астрономии от юноши, чей жизненный опыт начинался в средней школе, а заканчивался в спортзале. Однако… я присмотрелся к Ивану. Ведь как-то выживал он тут все это время – значит, не дурак. Мне вот только что преподал прекрасный урок наблюдательности.

Голубой диск на небе начинал немного золотиться по краям и чуть-чуть сдвинулся к горизонту. По моим личным наблюдениям это означало, что пора прибавить шагу. Иван рассказал нам все, что знал о лунных циклах, и замолчал. Яга тоже помалкивала. Она размеренно шагала и экономила дыхание, чтобы угнаться за нашим темпом, а круглая Луна насмешливо поглядывала на меня сквозь ветки. Свет ее постепенно тускнел, так как заросли становились гуще.

Дорожка выписывала какие-то безумные кренделя, и мне все больше хотелось остановиться, чтобы сориентироваться на местности. С зачарованными тропинками в этом не было нужды, однако сейчас включились старые человеческие инстинкты и захотелось свериться с компасом. Хотя… куда бы он тут указывал? Стороны света есть только там, где есть Свет, – пришел в голову грубоватый каламбур.

Вспомнилось детство и первый в моей жизни поход. Отец Настёны показал нам тогда крохотную зеленую стрелку, которая металась и дрожала в плоской черной коробочке, пришпиленная посередине. Я быстро сообразил, как управляться с этим прибором, а Настя никак не могла понять, и ее отец сердился, а потом махнул рукой – девчонка, что с нее взять. После я всегда водил свою подругу по лесу, говорил строго, чтобы держалась рядом. Ее это устраивало – грибы она замечала лучше меня и могла их собирать, не переживая, что потеряется. Сейчас я понимал, что мы вдвоем тогда представляли прекрасный пример работы в команде.

А потом, много лет спустя, Настёна без меня ушла на Обратную Сторону. Я с ужасом понял, что она, возможно, проходила по этим самым местам, по такому же точно лесу. Искала сначала меня, потом – того, кто распоряжался тут всем. Однако Владыка здешних мест обо мне ничего сказать не мог, я ведь не представился ему… Тоска, которая заволокла сердце, была привычной, но гораздо более резкой. Я оглядывался вокруг, надеясь найти родные следы. Понимал, что это глупо, но не мог с собой совладать.

Молодая Яга удивленно тронула меня за руку на ходу, попыталась затормозить.

– Вась?

Ее забота обожгла. Другая девушка – та, что ушла когда-то в этот темный лес, стояла сейчас перед глазами.