Парфюмер звонит первым

– Все нормально, Глеб Захарович, – скупо улыбнулась она. И впервые рассмотрела директора «Юлианы» внимательно. То есть не как партнера по бизнесу, а как мужчину. Что ж, он хоть и в возрасте – сороковник, а то и сорок пять, точно справил, – но выглядит вполне достойно. Шевелюра пышная, без проплешин (неужели наращивал?), фигура поджарая, животик сведен к минимуму, лицо загорелое (в солярий, что ли, захаживает?). И костюм почти безупречный – на местных-то боссах, как Таня успела заметить, одежда, пусть и дорогая, вечно сидит мешком. А у Глеба Захаровича – костюм точно по фигуре. И рубашка в тон. Только галстук слегка подкачал – цвет не самый удачный, и узел завязан горбом.

«Не будь мы партнерами, я бы ему сюда не синий, а темно-бордовый галстук посоветовала, – вдруг подумала Таня. – И завязала бы сама – спасибо Валерочке, научил». Впрочем, тут же застыдилась непрошеной мысли, выгнала ее из головы и светски поинтересовалась:

– По какому поводу мы встречаемся?

– Вводим новую традицию – вместе обедать, – немедленно откликнулся Глеб Захарович. – Вы, надеюсь, не против?

«Можно подумать, у меня есть право отказаться!»

– Конечно, я только «за», – улыбнулась Садовникова.

– Тогда заказывайте. Бизнес-ланч не рекомендую, а вот судак по-польски здесь достойный.

– Что ж, пусть будет судак по-польски, – легко согласилась Таня. – И свежевыжатый апельсиновый, – добавила она подскочившему официанту. – И в конце – двойной эспрессо.

Глеб Захарович одобрительно взглянул на нее и велел подавале:

– Мне все то же самое.

Официант поспешил в направлении кухни, а Глеб Захарович неожиданно сказал:

– Вы мне нравитесь, Татьяна Валерьевна.

«М-да, вот это уж совсем ни к чему».

– Вы мне тоже, – мгновенно отреагировала она. – И что из того?

– Вы не дослушали, – тонко улыбнулся Захарович. – Мне нравится, что вы умеете нестандартно мыслить. Что вы легки на подъем. И быстро принимаете решения. Качества, прямо скажем, для девушек очень редкие.

– В данном случае я не совсем девушка, – ухмыльнулась Татьяна. – Я в первую очередь директор.

Но Глеб Захарович не сдавался:

– Очаровательный директор.

Татьяна нахмурилась:

– Глеб Захарович…

– Позвольте, я закончу, – перебил он. – Неделю назад вы чрезвычайно очаровательно подвернулись мне на теннисном корте и после игры не менее чарующе исчезли… Я всю неделю голову ломал: откуда взялась сия прекрасная ундина? И только сегодня, на презентации, все разъяснилось. Вы со всеми заказчиками так себя ведете?

– Нет, только с серьезными, – в тон ему ответила Татьяна.

– И проиграли вы мне на корте, конечно, тоже специально, – констатировал Глеб Захарович.

– Что вы! – притворно возмутилась Таня. – Вы победили в честной борьбе.

Тон президента «Юлианы» вдруг похолодел:

– Сразу видно школу.

– Чью? – не поняла Татьяна.

Глеб Захарович остро взглянул ей в глаза и вдруг ответил:

– Валерия Петровича.

– Что-о? – опешила она.

– Школу Валерия Петровича Ходасевича. Полковника ФСБ. Вашего отчима.

Таня почувствовала, как коленки наливаются противной дрожью.

«Взять себя в руки! Немедленно!»

Ей помог официант – принес бокалы с апельсиновым соком и блюдо с ароматным свежеиспеченным хлебом. Пока он крутился у стола, расставлял, Таня лихорадочно соображала: что значит сей неожиданный выпад?

– Вы знакомы с моим отчимом? – спросила она, когда официант отошел.

– И в руках себя умеете держать, – не отвечая на вопрос, одобрил Глеб Захарович.

Татьяна начала злиться:

– Глеб Захарович, а вам не кажется, что наш разговор идет как-то странно?

– Пейте сок, Татьяна Валерьевна, – небрежным тоном предложил глава «Юлианы».

– Спасибо, я выпью. – К соку она не притронулась. – Только будьте добры сначала объяснить…

– Ах, боже мой! – снова перебил ее Глеб Захарович. – Да что вы так разволновались? Мне просто стало интересно – кто же такая эта замечательная деву… то есть директор – Татьяна Садовникова? И я навел справки. Происхождение, образование, кто родители… Обычный интерес… к партнеру по бизнесу.

– Вообще-то я еще диссертацию по психологии рекламы защитила. А в прошлом году получила «Серебряную стрелу» за рекламу пива. И в Каннах на награду номинировалась. Но вас это все, конечно, не заинтересовало. Профессия моего отчима оказалась для вас куда важнее. Хотя должна, между прочим, заметить, что ни в одной анкете я никогда не писала, что мой отчим – полковник ФСБ. Просто отмечала: «военнослужащий». Так что ваши люди глубоко копали.

– А еще я узнал, что вы не замужем, – прервал ее Глеб Захарович. – Почему?

– Замуж я не хочу, – отрезала Татьяна. – Будут еще вопросы?

– Да, – кивнул он. – Когда мы с вами сыграем в теннис?

Таня откинулась на стуле. Глубоко вздохнула. Глотнула сока. Больше всего ей сейчас хотелось просто уйти. Сбросить с колен крахмальную салфетку, подняться и пожелать Глебу Захаровичу всего доброго. А завтра улететь из Кострова прочь. В любимую Москву. И пусть рекламой «Юлианы» занимается Эрнест Максимович. И он же – играет с президентом концерна в теннис.

А Глеб Захарович вдруг улыбнулся – широкой, теплой, обволакивающей улыбкой:

– Вы рассердились, Таня… Татьяна Валерьевна?

– Да, – не стала притворяться она. – Не люблю, когда лезут в мою личную жизнь.

– Это только потому, что вы мне нравитесь. Очень нравитесь. И я просто захотел узнать о вас побольше… Что в этом плохого?