Чёрные пороги

– Кто ты такая?! – заорала она на весь дом, не отдавая себе отчёта в том, что кричит. – Кто ты, чёрт бы тебя побрал, такая?

В ответ не было ни звука, в доме будто бы воцарилась гулкая тишина, и она застыла, как заворожённая, глядя на стекло, на котором вновь проступили слова:

Помоги мне, Дафна.

Её ноги тут же подкосились, и она упала в обморок.

***

Элисон Арчибальд только недавно встала и заваривала чай, когда её мобильный телефон зазвонил.

– Доброе утро, Дафна, – сказала она, нажав зелёную клавишу. Когда они прощались, та сама попросила звать её по имени, и Элисон охотно согласилась. – Да, я дома. Конечно, можно зайти, я как раз завариваю чай, – она сделала небольшую паузу, после чего добавила: – Дафна, у вас всё в порядке? Хорошо, тогда я вас жду. Давайте скорее ко мне.

Положив трубку, Элисон склонилась над вазой и понюхала жёлтые ромашки.

Ей казалось, будто они пахнут на всю гостиную.

***

– Мисс Арчибальд, простите, что так врываюсь… – Дафна сама понимала, что выглядит неважно, она даже толком не уложила волосы, и теперь рядом с этой невероятно милой, пусть и пожилой женщиной, ощущала себя откровенной замухрышкой. – Мне, право же, очень неловко…

Элисон протянула ей обе руки ладонями вверх.

– Дафна, перестаньте, – сказала она. – Всё в порядке, я ведь сама вам говорила…

Дафна пожала обе её руки:

– Спасибо.

– А теперь проходите скорее, моя милая, и рассказывайте, что вас так сильно встревожило.

Переведя дух, Дафна посмотрела Элисон в глаза и на одном дыхании выпалила:

– Мисс Арчибальд, что вам известно об особняке под названием «Чёрные пороги»?

На мгновение Элисон, казалось, отпрянула, а затем, тяжело вздохнув, вернула взгляд.

– Вы видели её? – спросила она наконец, и Дафна окончательно уверилась в том, что поступила правильно, придя сюда.

– Да, – ответила она.

– Идёмте, – Элисон взяла её под локоть. – Сейчас выпьем чаю, и я вам всё расскажу.

На какое-то мгновение прикосновение Элисон Арчибальд вдруг показалось Дафне столь мощной защитой, что она едва не расплакалась.

***

– Курите, если хочется, – Элисон пододвинула ей пепельницу. – Сама я не курю, но пепельницу держу на всякий случай. Мой отец был заядлым курильщиком. Пепельница досталась мне от него по наследству.

– Спасибо, – закурив, Дафна выпустила дым через ноздри и вновь посмотрела на Элисон. – Она ведь оттуда, эта девочка, мисс Арчибальд? Оттуда, из «Чёрных порогов»? Неужели все её видят?

Элисон покачала головой:

– Не все. Джорджина видела. Та, у которой вы купили дом. Я ещё тогда насторожилась, когда услышала от кого-то из местных, что мисс Блейм продала свой дом богатой даме из Филадельфии. Мне сразу показалось, что запахло жареным. Впрочем, давайте обо всём по порядку. Вы хотели узнать историю «Чёрных порогов», я расскажу вам её.

– Если можно.

– Слушайте. В пятидесятых годах прошлого века там жила семья мецената, мистера Эйбрахама Хэссена. Он, его жена Мэри и дочь Селестина. Вместе с ними жила экономка мисс Сабрина Декстер. Только вот выглядела она… не так, как обычно выглядят экономки. Это была довольно молодая и очень красивая дама. Когда они поселились здесь, у Хэссенов ещё не было детей, а потом выяснилось, что Мэри ждёт ребёнка. По иронии судьбы одновременно с ней забеременела и их красивая незамужняя экономка. Ходили слухи, будто бы Мэри грозилась её выгнать, несмотря на молодой возраст, она была как-то нарочито набожна, и беременная незамужняя женщина, по всей видимости, не укладывалась в её систему ценностей, но мистер Хэссен вступился за мисс Декстер, и она осталась. Вскоре Мэри Хэссен родила девочку, а буквально через несколько дней и мисс Декстер разрешилась от бремени дочерью. Дочку Хэссенов назвали Селестиной, мисс Сабрина же назвала свою Брунхильд, в честь исландской королевы из «Песни о Нибелунгах», так она говорила. Девочки росли вместе и были не разлей вода. Более того, они были похожи меж собой как сёстры и любили друг друга так же сильно, что очень не нравилось хозяйке, считавшей, что нечего Селестине «якшаться с чернью навроде этой бастардки». Когда девочкам было восемь, случилась трагедия. Селестина, дочь Хэссенов, пропала без вести. Вместе с ней пропала и хозяйская собака, спаниель Шерри. В ту же ночь полиция обнаружила труп мисс Декстер. Она была отравлена. Малышка Брунхильд, дочь погибшей Декстер, убежала из дома, её нашла полиция. Девочку отправили в приют, дальнейшая судьба её неизвестна. В убийстве Сабрины Декстер подозревали Мэри, которая, несмотря на то, что была вынуждена смириться с решением мужа, экономку всё же ненавидела. Была ли она виновата – так и не узнали; на почве горя из-за исчезновения дочери Мэри повредилась рассудком, и её были вынуждены отправить в лечебницу для душевнобольных. Сам Хэссен, кажется, повредился тоже. Он пытался искать дочь, а когда понял, что поиски напрасны, покончил с собой.

– Господи, какая жуткая история, – тихо произнесла Дафна. После чего, немного подумав, спросила: – Мисс Арчибальд, вы ведь уверены, что всё было именно так?

Элисон кивнула:

– Конечно, моя дорогая. Это всё произошло практически на моих глазах. Я была ребёнком, но, тем не менее, прекрасно всё помню. А почему вы задаёте этот вопрос?

– Я просто уточняю, – ответила Дафна. Отчего-то ей не хотелось говорить Элисон о том, что Корделия Вудмэн рассказывала ей немного другую историю.

Интересно, она не знала об убийстве экономки или умолчала умышленно?

Хотя зачем ей нужно было бы скрывать такое, если бы она знала?

– Значит, это та девочка… – тихо произнесла она, поднимая глаза на Элисон. – Та, которая… пропала?

Элисон коснулась её руки.

– Вы верите в тонкие материи, дорогая моя? – спросила она.

– Вы имеете в виду мир духов?

– Да.

– Я не знаю. Никогда не верила.

– Я вас понимаю. Многие из нас не верят, пока не столкнутся. В общем, если верить в мир духов, как вы его назвали, то я могу с уверенностью сказать, что да, это та самая девочка. Нет, лично я сама никогда её не видела. Но слышала. От Джорджины.

– Джорджина общалась с вами?

– Да. Она была одной из немногих, кто не шарахался от меня. В первый раз она увидела Селестину, когда была маленькой. Та была со своей собакой – её призрак, если верить Джорджине, нередко появляется вместе со своей хозяйкой – и ужасно её напугала. С тех пор у бедняжки дрожат руки. Даже сейчас, когда она совсем взрослая.

– Она видела девочку и потом?

– Да. Джорджина говорила, что та не делала ничего плохого, лишь просила помощи. Это едва не свело бедняжку с ума. Не удивлюсь, если отчасти потому она и решила уехать отсюда.

– И теперь она приходит ко мне… – задумчиво произнесла Дафна. – Но зачем? – она посмотрела Элисон в глаза. – На днях я нашла у своего порога ромашку, мисс Арчибальд. Жёлтую, как эти ваши.

– Если это и впрямь она, то ромашки меня тем более не удивляют. Девочки, помнится, очень их любили. Всё время плели венки и надевали друг другу на голову.

– Что стало с дочерью экономки, вы так и не знаете?