Узлы и волны

Я решила высказаться первой:

– … (капец).

– Согласен, – папа.

Оз улыбнулся мне.

– Не согласен, потом было точно хуже, – напомнил он.

Мама помотала головой:

– Я имела ввиду отношение к противоположному полу. На чём-то же оно основывается, – она сидела и медленно хлопала ресницами.

Крокодил кивнул.

– Да, конечно, – его кивок, – базируется на том, что я повторяю модель поведения отца с вашей дочерью, – он сам над собой посмеивался, – только в этот раз видоизменённую, потому как она, в отличие от объекта чувств моего отца, взаимностью мне ответила с миллионной активностью от моего ожидания. Более того, – он прочистил горло, – это именно Аямако ведёт себя нестандартно.

Я удивилась.

– С чего такой вывод? – загорелись мои глаза.

– Ещё одна длинная история? – ухмыльнулся какой-то довольный Оз-зи.

Говорил бы он так со мной! Я первый раз вижу, чтобы он так активно отвечал.

– Пожалуйста, – попросила его.

Кивок и:

– У меня было несколько примеров. Все школьные, – он будто ничего никогда не стеснялся, поэтому ещё и маме кивнул, которая тоже с открытым от интереса ртом подсела ближе к нам, – первый пример. Её любили все с младшей группы классов. Высокомерная, наглая и откровенно самая неприятная девушка мира. Мелания Арлен.

Я подавилась. Озу стало ещё смешнее.

– С самого первого класса у нас сложилась компания из четырёх хм… мальчиков на тот момент. Я, Грегори, Илияс и Ян. Она нашла себе объект для издевательств именно в Иле. Ей плевать было на остальных – она буквально рвала на куски его. Год за годом, – смешок, – моё детское восприятие обрисовывало ей вид идеала, пока она выливала на него всё, что было у нее в руках, портила вещи, дралась, трижды выбривала ему волосы, один раз проткнула ножницами руку, дважды пыталась откусить ухо.

Я сложилась пополам.

– Вся в отца, – покачал головой папа.

– Меня она естественно не замечала, – усмехнулся Оз, – к счастью. К подростковому периоду в моей голове появилось понимание, что это не норма. Иль же в свою очередь добился статуса отношений с этим исчадьем ада. А я получил первый пример женского поведения, – кивок парня, – второй случился через пару лет, когда второй мой друг – Грегори, привёл в нашу общую компанию вторую девушку, – Оз поджал губы, – понятия не имею, что именно я сделал не так, однако в тот день я узнал о втором варианте женской любви – прилипчивость. Ярая, приторная и вездесущая. После к ней приникла капризность и играемая беспомощность, которая вкупе со всем перечисленным, а также попытками манипуляций, разрушило во мне веру в женский пол, – взгляд на меня, – а после является Аямако. Как третье исчадье бездны.

Я хрюкнула.

– И строит каждый свой шаг на противоречии мне, – он сделал глоток воды, – а после резко разбивает стену и становится… – он задумался, – человеком, а не женщиной.

Вот тут ржал и папа. Дед всё ещё кривился, но тоже качал головой.

– И как по-вашему я должен себя с ней вести? – остался серьёзным Оз-зи, так и глядя на меня, – как там выражается Самерфил? К-хм. Я готов «подтирать тебе зад», терпеть ту же Арлен, вести диалоги с твоим негативно настроенным отцом, лазить по всем пыльным чердакам мира, только чтобы ты была рядом. Адекватная.

Я расплылась в улыбке. Он был очень милым сейчас. Это отметил и папа:

– Я не буду больше негативным, Оз, – действительно широко улыбнулся папа, – и мы очень рады, что ты прямой и честный. Пусть и не без неприятностей, но ты наш сын.

Я стирала несуществующие слёзки с глаз. Оз-зи дёрнул щекой.

– Я буду хорошей мамой, – покивала собственно мама.

– У нас с вами четырнадцать лет разницы, – поправил её крокодил, – маловероятная ситуация.

– Вот козёл, – нетрезво буркнула она, – а я вообще то тоже адекватная.

Я булькала от её тона в своём бокале с вином.

– Кими, – осудительно пророкотал папа.

Она всё восприняла правильно:

– Козлик, – уменьшительно-ласкательно.

Папа смирился. Оз всё ещё наблюдал за мной, не обращая ни на кого внимания.

– «Стала человеком, а не женщиной», – вцепился в фразу Оз-зи Лернт, – по какой причине я один из всех сходящих с ума присутствующих слышу то, что он говорит?

Оз ухмыльнулся.

– Насколько мне известно, лично вы не входите в число аристократов Соголды, – начал он отдалённо, – вы не были женаты. Официально у вас есть одна дочь, по фамилии записанная на еёмать, – пока дед скрипел зубами, – вы ненавидите меня, недолюбливаете Адама и всё почему?

– Заткнись, – прошипел дед.

Улыбка Оз-зи стала плотоядной.

– Мне тут один хм… одна крайне умная женщина подала пример действий в таких ситуациях, – продолжил крокодил, пока мы все внимательно слушали, – вы не лезете ко мне – я к вам.

Я расплылась в улыбке. Крайне умная! Я аж не удержалась и чмокнула его в щёку, до которой едва дотянулась. Оз довольно сощурил глаза.

– Так не пойдёт, – помотал головой Лернт, – это не какое-то желание насолить тебе. Мне было бы до глупости плевать на то, что вы творите вместе с Райраном. Однако вы оба пытаетесь пробраться в мою семью. Разными способами и с разными целями, но основной посыл в том, что вы не видите сути – Кимиллия и Аямако далеко не Костнийские девушки.

– А при чём здесь я? – удивилась мама.

Папа хмурился.

– Ты имел ввиду не Райрана, а меня, так? – вопросил последний.

Лернт устало помотал головой.

– Мальчишка прав, Адам, – выдохнул дед, – у меня в голове не складывается даже фундамента под мысль о том, как так получилось, что династия Тааффеит сперва попрекла устои сотен лет, – на маму, – а после и совсем пала под позицией угнетаемой патриархатом личностью, – на меня.

Тишина с полминуты, пока ехидный Оз-зи не выдал: