Наследник. Часть вторая

Дезмонд рассмеялся.

– Иногда, ты бываешь таким глупым, Рэм. – Вроде ничего такого, но его слова немного задели меня. – Ты чистокровный наследник. В тебе течет моя кровь и кровь провидицы. Посеяв свое семя, ты определил судьбу той демоницы. – Он вздохнул. – У Киры знания твоей матери и часть тебя. – Будь на моем месте, другой чистокровный, то у ребенка была бы другая сущность. – Да. – Прочитав мои мысли, произнес Дезмонд. – Поэтому, наследники не размножаются.

Что? Я изумленно округлил глаза. То есть… вообще и никогда? Роль двигателя своей расы, только у королей? По-моему, это не справедливо. Что если, я полюблю женщину и захочу от нее потомства? Я буду вынужден отказаться от этой мысли, из-за страха потерять возлюбленную?

– Да.

Я ляписто выругался.

– Вот об этом ты и должен был мне сказать. – Укоризненно ткнув на книгу пальцем, выплюнул я.

– Будь осторожен с Кали. – Предупреждающе проговорил Дезмонд. – Я не хотел бы ее потерять.

– Потому что ты ее любишь или потому что она дочь Тсэра?

– И это тоже.

Прекрасно. Я нашел чистокровную наследницу. Кто бы мог подумать, что это случиться так внезапно. Я выдохнул. С этой минуты, я крепко привязываю себя к целибату, еще не дай бог, лишу короля его единственной дочери.

– Не впадай в крайности, Рэм. Я не говорю, что ты не можешь спать с женщинами. Опасность лишь на исходе тысячелетия. Просто когда придет время, не проливай семя.

Сейчас, я смущаюсь. Разговоры о моей сексуальной жизни, с отцом, которого я никогда не знал, ну, очень деликатная тема. Пусть я уже и не девственник, но чувствую себя именно им. Мне четырнадцать и я пытаюсь залезть в трусы Рози Дикинс.

– С твоей матерью, я тоже вынужден был ждать. – Я вскинул брови. Тааак, теперь поговорим об интиме моих родителей? – Самое безопасное, это выждать год после наступления тысячелетия.

Год без секса? Это же… ладно, опустим тему. Я еще не нашел ту женщину, с которой мог бы прожить так долго. Точнее, я уничтожил ту, которую любил. Смог бы я существовать, будь Алиса со мной?

– Как звали мою мать?

– Ты уже похоронил ее? – У меня перехватило дыхание, а сердце упало в пятки. Мама… жива? До сих пор? Тогда, где она? – Во мне. Ты видел ее.

Я напряг мозг, перебирая всех женщин, с которыми пересекался за всю свою жизнь, но откуда мне знать, кто из них, моя мать.

Тупая боль вспыхнула в затылке, будто кто-то хорошенько приложил меня битой. Я моргнул, пытаясь устоять на ногах, но перед глазами уже все поплыло: цвета фолиантов сливались, пока не приобрели один цвет – огненно-красный. Я, может, и плохо разбираюсь в смешении красок, но уверен, что четыре оттенка, никак не дадут цвет пламени. Я отшатнулся, потому что огонь казался настолько реальным, что физически моя кожа ощущала жар. Легкие с трудом вдыхали сухой и горячий воздух. Страх проскочил по позвоночнику, а мысль, что здесь слишком тесно, чтобы спрятаться – билась в унисон с моим безумным сердцем. Я шарил ладонями по стеллажам, желая выбраться, чтобы глотнуть воздуха. Языки пламени плясали передо мной, заполняя крохотное пространство. Я вжался в стеллаж, во все глаза, уставившись на огонь… а потом, я заметил какое-то движение. Внутри кострища, вырисовывался силуэт и он двигался. Рука, нога, волосы… это женщина. Пришлось моргнуть, чтобы отделаться от мысли, что мне это кажется. Нет, все по-настоящему. Я видел, как в огне танцует женщина. Я уже видел это когда-то… в глазах Дезмонда. Гипнотизирующий, завораживающий танец…

– Катарина. – Протянул Дезмонд и все исчезло.

Мгновенно.

Я стоял посреди комнаты, снова в темноте, среди ведьминских рисунков.

Вернувшись тем же путем, я запер секретную дверь, переводя дыхание. Мозг старался переварить услышанное и прочитанное, но способность серого вещества к разумным выводам, подводила. Хех, цирк какой-то. Я побывал черт знает, где. Узнал о Соне, о ее настоящем отце. Теперь, я точно знал, что Дезмонд мой отец, но испытать радость, было бы последним желанием, чего я мог хотеть. С наследием, я получил лишь неподъемный груз ответственности, а заодно и войну, исчисляемую тысячелетиями. Хорошее же ты мне вручил приданное, отец. Всегда мечтал о том, чтобы моя жизнь превратилась в вечные «крысиные бега». Но, если исключить все дерьмо, у меня был неплохой шанс вернуть Киру.

Соня.

Сначала я обменяю ее на свою дочь, а потом разнесу все к чертовой бабушке.

Поднимаясь на второй этаж, я думал о планах Кохака. Как он прекрасно реализовал его, используя меня и мою жизнь, как шарик для пинг-понга. И все же, я не понимал одного. Если Дезмонд сидит в клетке уже два века, то, сколько мне лет? Мне стоило уточнить этот вопрос у отца.

Каким образом я попал в руки Соломеи и Августа? Было ли это на самом деле, или все это время, я находился вне реальности? Раз, Дезмонд пользуется услугами ведьм, то он мог сделать так, что я завис на тонкой грани между этим миром и другим. Кали говорит, что видела мою мать здесь за пять лет до исчезновения Дезмонда… не в этот ли период, он ее обрюхатил? Двести пять лет назад? Да, потому что именно после того, как отец оказался в клетке, Кохах избавился от остальных королей, и собрал свой совет. А с чего вдруг я взял, что смогу сделать то же самое?

Войдя в спальню Дезмонда, я не увидел Кали. Ушла, потому что предала меня, несмотря на свою наследственность? Обойдя остальные комнаты, я нашел вампиршу в спальне, с подходящей для женщины, обстановкой. Ладно, беру свои слова обратно. Кали не стала спать в отцовской спальне, предпочтя свою.

Ииии… возвращаясь к размышлениям. Допустим, я родился двести пять лет назад. Кохак каким-то образом нашел меня и отправил в семейку клыкастых… только с какой целью? Он надеялся, что они осушат меня? Нет. Мимикрит добивался еще более ожесточенной ненависти между вампирами и демонами. Он хотел убить их, чужими руками, оставшись чистеньким. Занимая место в лжесовете, Кохак объявил демонам, что пиявки держат у себя наследника Августа. Те, естественно озверев, точнее, бесился Мор, он то и забрал меня к себе, выдывая за своего сына. Убил двух зайцев одним выстрелом. Скрыл факт своего бесплодия и отомстил отцу за связь с кровосоской. Удобно. Потом появилась Соломея со своей шайкой. Здравствуй, мясорубка. Пока все были заняты кровопролитием, Вера успела спрятать меня, среди других детей-демонов. Но, что дальше? Дальше, я попал в приют, под присмотром Эйдана. Возможно, там был и тренер Максвелл.

Знал ли Август, кто я на самом деле? Чей я сын? И Соломея… так ли она была безумна, как о ней рассказывают. Почему она исчезла? Почему вампиры ждут ее возрождения?

Кали открыла глаза, фокусируя на мне сонный взгляд.

– Ты не спишь. – Уткнувшись лицом в подушку, она перекатилась на живот. Простынь соскользнула ниже, открывая изгиб ее задницы.

– Нет. – Я оперся плечом в косяк, зависнув взглядом на аппетитном кусочке ее полушария. – Сколько тебе лет?

Приподнявшись над подушкой, Кали посмотрела на меня через плечо. В ее глазах плескалось девичье возмущение.

– У девушек не принято спрашивать возраст.

– Мое воспитание изредка хромает.

Она фыркнула. Натянув одеяло, Кали села на задницу.

– Мне двадцать семь. – Когда я выразительно на нее посмотрел, дескать – не пудри мне мозг, она закатила глаза. – Просто сделай вид, что ты не заметил ноль на конце.

Двести семьдесят лет? Да, она совсем молодая для вампира. Но, это и хорошо. Кали должна была что-то знать о Соломее.

– Ты слышала о Соломее?

Она снова фыркнула.

– Земля слухами полна. У нее есть даже свой личный фан-клуб любителей кровавой клубнички.

– Это ты к чему? – я прошел в комнату, усаживаясь на пуфик. Глянув в отражение туалетного столика, я разочарованно подумал, что погано выгляжу, несмотря на то, что питался кровью вампира.

– Чокнутая она. Одержимая идеей-фикс, что все люди должны быть ее рабами. Она уговаривала меня, примкнуть к ее культу, дескать, мы заслуживаем лучшего, а людишки всегда были и останутся невольниками. Кстати, с ней я пересеклась примерно в то же время, когда видела возлюбленную Дезмонда.

Похоже, что Кохак был в курсе, кого пригрел рядом с собой отец. Хотел действовать через нее. Надеялся, что Соломея уговорит Кали участвовать в заварушке и тем самым доберется до меня, чтобы развязать войну. Вопрос в том, как я попал к ней в руки и почему Дезмонд позволил этому случиться? Ну, не пожертвовал же он мной, ради спасения матери?

– Что еще?

– Знаю, что Соломея обращала людей, а потом исчезла. Почему ты спрашиваешь о ней?

– А что насчет истории Соломеи и Августа? Ты знаешь ее?

Судя по удивлению в глазах Кали – она не в курсах.

– Когда я был с демонами, мне рассказали интересную историю. – Уткнув локоть в стол, я подпер кулаком щеку. – Примерно тысячу лет назад, демон по имени Август, вступил на трон. И ему, как новоиспеченному правителю, нашли невесту – Аделаиду. Но, однажды, он встретил другую женщину, неземной красоты. Соломея. Она захватила его сердце и душу. Ради нее, он пошел наперекор традициям и взял ее в жены. Народ не мог принять его выбор, и он говорил об этом вслух, что очень раздражало Августа. Однажды, он так разозлился, что устроил показательную казнь для тех, кто посмеет пойти против. Август и не догадывался, кем на самом деле, являлась Соломея. Когда на территорию пришли вампиры, он понял, что совершил огромную ошибку, позволив слепым чувствам управлять разумом. Она оказалась древней богиней или кровавой богиней грязнокровых. – Я помнил рассказ Эйдана наизусть, поэтому рассказал так, как слышал это впервые. – После, Аделаида забеременела, а Август не мог ни о чем думать, кроме Соломеи. Когда родился Мор, Август ушел, потому что любил Соломею и хотел быть с ней. Пока другие разбирались, в чем дело, старейшинами было принято решение, сделать Мора королем. – Слова Веры лились из меня, как вода. И с каждым словом, я все меньше и меньше верил в то, что произносил. Все казалось, таким нелогичным. Таким топорным. – Пройдя обращение и женившись, Мор решил, что пришло время для наследника. Но, сюрприз, он оказался бесплоден. Это не лучшая компания для молодого правителя. И как ты думаешь, что сделал Мор? – я развернулся лицом к двери, откинувшись спиной на столик. – Нашел Августа. Почему бы не отомстить, подумал он и выкрал младенца, который отличался от остальных, потому что не был вампиром.

Кали шокировано смотрела на меня, приоткрыв рот. Я почти слышал, как под ее черепом, трещат импульсы, обрабатывая информацию.