Создатели Материи

– Можете себе такое представить? – продолжил тем временем старик, с интересом поглядывая на Кирилла.

– Что представить? – Кирилл обратил, наконец, свое внимание на деда.

– Ну, что деревья уменьшаются, скидывают кору…

Кирилл непонимающим взглядом уставился на деда.

– Да, да! – восторженно продолжал старик. – И в следующем году вот этого леса может уже и не быть, а на поле – вырастет. И так год за годом по всему лесу. Там уменьшается, здесь растёт, и наоборот!

Кирилл внимательно посмотрел на незнакомца.

«Да он больной на голову!» – после некоторых раздумий понял он, а вслух добавил:

– Я тебя дед, хочу разочаровать, – на лице Кирилла появилась ехидная улыбка. – В следующем году тут будет огромное поле пней. Ничего живого здесь не будет. – И он жёстко рассмеялся. – Я здесь всё повырубаю! – закончил он.

Дед шарахнулся от него в сторону и испуганно посмотрел на лес, а потом на Кирилла.

– Этот лес нельзя трогать, – с дрожью в голосе произнёс он, – этот лес – волшебный…

– Приди сюда через полгода, – у Кирилла злорадно заблестели глаза, – и я тебе покажу волшебство.

– Вы шутите, да? – осторожно спросил старик.

– Я что, на клоуна похож? – резко одёрнул его Кирилл. – Или думаешь, мне заняться больше нечем, как по лесам мотаться? Пятьдесят гектаров, тысячи кубов вот этого волшебного леса, – и он провел рукой вокруг – поедут в Европу на дрова и доски.

– Дай Бог сыночек, тебе одуматься, – грустно сказал дед, перекрестился сам, а затем наложил крестное знамение и на Кирилла.

– Иди старый. Иди куда шёл. Не мешай! – отмахнулся Кирилл.

Дед побрёл в чащу леса, по дороге постоянно оглядываясь, словно хотел ещё что-то сказать, но каждый раз передумывал и продолжал свой путь, небыстро, по-старчески семеня, пока окончательно не скрылся за деревьями.

– Волшебный лес! – усмехнулся Кирилл, когда старик ушёл. – Умом дед тронулся. Деревья вниз растут… Хе-хе…

С этими словами он принялся фотографировать окружавшую его рощу. Затем повернулся в сторону реки. Там вдалеке, за огромным обрабатываемым полем, тоже виднелся лес. Кирилл попытался было определить лиственныйон или еловый, но так как расстояние до него было слишком большим, он так и не смог разобрать. Слева и справа речушка скрывалась за кустарником и деревьями. Виднелась лишь её небольшая часть, метров двадцать.

– Проверим, что у нас в этом лесу поглубже, – сказал себе Кирилл и полез в багажное отделение за сменной обувью.

Надев кроссовки, он закрыл машину нажав кнопку на брелке, положил ключи в карман джинсовых штанов и отправился в путь. Напевая свежий мотивчик, Кирилл пробирался по лесной чаще, подсчитывая и фотографируя деревья, с наслаждением представляя, как вскоре по этому лесу будут сновать его новенькие импортные машины, уничтожая здесь всю растительность и разгоняя дикую живность. Время от времени Кирилл с довольным видом похлопывал руками по деревьям, мысленно переводя кубометры древесины в хрустящие зеленые бумажки, которые доставляли ему столько радости в жизни.

– Хороший лес, хороший лес, – наконец удовлетворённо констатировал Кирилл, развернулся и очень довольный пошёл в сторону машины.

Настроение у него значительно поднялось и он вспомнил что давно как следует не отдыхал.

За свои тридцать пять лет он добрую их половину посвятил работе, и если отдыхал, то по-русски, с размахом, потому что считал, что заслуживает хороший отдых за свой труд.

Задумавшись на некоторое время о клубах и женщинах, Кирилл так глубоко погрузился в мир мыслей, что вдруг остановился в замешательстве и стал тревожно оглядываться по сторонам, пытаясь определить с какой стороны пришёл.

«Вроде в лес ушёл-то на метров сто, не больше, – подумал он. – Где же машина, поляна и речка?»

В лесу он очень хорошо ориентировался, мог даже запомнить деревья, мимо которых проходил. Но сейчас он был сбит с толку и не понимал как возможно, отойдя на такое незначительное расстояние, потерять из виду поляну, на которой он оставил свою машину. Тем более, что он уже минут пять как шёл обратно.

«Может, не в ту сторону пошёл?», – задумался Кирилл.

– Чего-то мне всё это не нравится, – пробормотал он.

И снова начал осматривать деревья, стараясь определить правильное направление. Увидев, что его старания ни к чему не приводят, Кирилл стал нервно приглаживать волосы к затылку. Он почувствовал легкий дискомфорт от того, что ситуация начала выходить из-под его контроля.

Вокруг не было ни ориентира, ни каких-либо особенных примет, по которым можно было бы найти выход к машине. Кириллу даже начало казаться, что лес сгустился, деревья придвинулись ближе друг к другу, а кустарники разрослись ещё шире. Легкий дискомфорт стал переходить в беспокойство. Он принялся шарить по карманам. Достал ключи от машины и нажал несколько раз на кнопку на брелке, направляя его в разные стороны и прислушиваясь, в надежде распознать звук включаемой на машине сигнализации. Вокруг раздавались только шелест листвы и щебетание птиц. Поняв, что эта затея не пройдет, он оставил её и крепко выругался, сообразив, что ко всему прочему и мобильник забыл в машине.

– Как же так? – спросил он себя в недоумении.

Немного постоял, осмотрелся, запомнил место и решил идти в правильную, по его предположению сторону, внимательно осматривая по дороге деревья и кусты, чтобы наверняка вернуться обратно на место, которое зафиксировал в памяти. Спустя пятнадцать минут ходьбы, он понял что идёт явно не в ту сторону и повернулся, что бы пойти обратно, но только он развернувшись сделал несколько шагов, как заметил перемену в окружавшем его лесе. В том месте, на которое он сейчас смотрел, минуту назад стояла раздвоенная берёза, и это он хорошо помнил… А теперь возвышалась самая обыкновенная.

– Что за бред? – не веря своим глазам, сказал он, – Ведь только что прошёл тут…

Кирилл развернулся в другую сторону, куда шёл сначала, будучи уверенным, что пойдёт в нужном направлении и увидел ту самую берёзу, мимо которой проходил.

Он шарахнулся в сторону и спиной наткнулся на какое-то дерево. Нервным взглядом он разглядывал стоявшую перед ним берёзу. Его охватило волнение, в груди бешенно начало колотиться сердце.

– Как это? – спросил он себя, еле шевеля губами. – Я ведь развернулся и пошёл в другую сторону!

Оттолкнувшись от дерева, он неуверенной походкой направился к раздвоенной берёзе. Остановившись возле неё, посмотрел вперёд на деревья и увидел ещё одно запомнившееся ему дерево, а за ним – ещё одно. Всё говорило о том, что Кирилл пришёл с той стороны, куда он сейчас смотрел.

– Не может быть! – воскликнул он, побледнев.

Кирилл отчётливо помнил, что прошёл мимо раздвоенной берёзы, затем понял, что идёт не в ту сторону, развернулся, сделал несколько шагов вперёд, но на том месте где только что росла запомнившееся ему берёза, стояла уже другая. Повернувшись обратно, он увидел ту самую раздвоенную берёзу, которая должна была стоять за его спиной. Именно за спиной, а не впереди, он был в этом уверен на сто процентов.

Кирилл опустился на колени и стал высматривать свои следы на мху. Отпечатки его ног были ясно видны и вели в ту сторону, где находились другие запомнившиеся ему деревья. Он же развернулся и пополз на коленях в противоположную сторону, в надежде увидеть отпечатки своих ног, уходящих дальше в лес, в ту сторону, из которой он только что пришёл. Продвинувшись на несколько метров вперёд, он обнаружил, что его следы заканчиваются и идут обратно.

– Что происходит? Я же только что здесь развернулся! – с дрожью в голосе проговорил Кирилл. – Нет, что ли? Показалось? Я что, схожу с ума?

Он стоял на коленях и украдкой, через плечо, осторожным взглядом, посмотрел в ту сторону, куда уходили его следы.

– Получается, что мне туда… – произнёс он одними губами.

По телу пробежали мурашки. Страх и смятение поселились у него в голове, мешая мыслительному процессу. Он неуверенно поднялся на ноги, погладил свои волосы прилизывая их к затылку и медленным, аккуратным шагом пошёл по своим следам, нервно поглядывая по сторонам и пытаясь запомнить каждый кустик, каждый бугорок и листик.

«Да, я тут уже шёл», – мысленно говорил он себе, когда видел запомнившиеся ему деревья и кусты. Но то, что он отчётливо знал, что сейчас он направлялся совсем не в ту сторону куда следовало, лишало его прежнего мужества и стойкости, на которые он привык опираться каждый день. Ведь, что бы он ни делал, он знал, что поступал правильно. Теперь же правда была в том, что произошло что-то такое, чего он не мог себе объяснить, и это его пугало очень сильно, до ужаса и дрожи в коленях, потому что он уже осознавал, что перестал контролировать ситуацию.

Непродолжительное время он ещё пытался сориентироватся, не торопясь шёл по лесу и в конце концов снова оказался в том же месте, где понял что заблудился.

– Вот этот бугорок, кусты рядом с деревом… – говорил он себе разпознавая местность. – Я только что пришёл оттуда.

Он повернулся назад, в сторону откуда пришёл, чтобы убедиться в правильности своих мыслей и замер, как будто окаменел. Несколько секунд он простоял без движений, затем сделал несколько коротких вдохов, словно ему не хватало воздуха. Глаза его расширились и рот открылся, – то ли для крика, то ли потому, что все мышцы его тела обмякли и перестали слушаться. Он попытался поднять руку, что бы схватиться за дерево и не упасть, но промахнулся и с высоты своего роста упал на живот, распластавшись как осьминог на траве.

Перед Кириллом была совсем не та дорога, откуда он только что пришёл: возвышались другие деревья и путь преграждали кусты, которых только что не было.

Он лежал на земле закрыв глаза и уткнувшись лицом в мох, ощущая как к нему постепенно подкатывает чувство паники. Появился страх поднять голову и посмотреть вперёд, так как он уже понял, что именно за спиной увидит тот путь, откуда пришёл.