Закон охоты

– Никак знакомцев заприметил? – заинтересовалась сидящая на троне красавица. – Так ли?

Услышав ее слова, все трое узников (а в их статусе сомневаться не приходилось, о нем недвусмысленно говорили заведенные за спину руки) дружно подняли головы.

– Привет! – Я помахал рукой Майе, в глазах которой мелькнуло сначала удивление, а после и надежда. – Что, допрыгалась?

Кто-то может сказать, что я злорадствую. Нет, ни капельки. Все произошло так, как и должно было, рано или поздно жадность и неразборчивость моей бывшей к чему-то такому и должны были ее привести.

И – нет. В этот раз даже пальцем не шевельну, чтобы ее отсюда вытащить, пускай сама выбирается как хочет. Про спутника ее уж и не говорю.

Интересно только, что это за девчонка с ними. Симпатичная, светленькая, молоденькая совсем, на вид лет восемнадцать. Какого лешего она затесалась в эту компанию? Впрочем, повторюсь, от Майи можно всего ожидать. Не исключено, что это какая-то отбитая на всю голову туристка-экстремалка, заплатившая ей большие деньги за прогулку по сокровенным местам подземелий Урала. А что, был уже подобный прецедент, она парочку блогерш за пять миллионов потащила с собой в тоннели, правда не Уфалейские, а те, что попроще. В крымские. Мы тогда с ней наперегонки ящик с документацией «Аненербе» добыть пытались, который фашисты там в 1944 году перед отступлением спрятали. Изначально наводку на тайник получил я, а Майя, с которой мы только-только разбежались, проведала про него через установленный в квартире очень хитрый «жучок», который я не сразу нашел, да и решила прибрать архив к рукам. Может, ради выгоды, поскольку документы раритетные, цены немалой, а может, из принципа. Выбрались мы тогда из тех тоннелей наверх чудом, причем мне еще и идиоток-блогерш пришлось спасать, поскольку бывшая всегда жила по принципу «своя рубашка ближе к телу» и немедленно бросила их, когда всерьез запахло жареным. Ну а я идиот, которому всегда до всего есть дело, получается.

Что до документов – ни мне, ни ей они не достались. Их заполучила одна старушка, которая любому молодому фору даст. Формально она у Ровнина в отделе, если не ошибаюсь, уборщицей работает, а по факту… В душе не волоку, кто она на самом деле, только ни до, ни после мне видеть не доводилось, чтобы женщина ее лет так лихо ножом орудовала и стреляла навскидку через плечо. И когда встал выбор – сцепиться с ней или дать заднюю, я предпочел второй вариант. Шут с ними, с архивами нацистов, не так они мне и нужны. Жизнь дороже.

Хотя, может, это и не туристка. Может, «потеряшку» какую в тоннелях нашли и прихватили с собой на всякий случай. Оно, конечно, Майя раньше всякими пакостями вроде закладных душ не грешила, но время идет, все меняется.

В любом случае если мне кого из этой троицы и жаль, то как раз эту девчушку. Причем с поправкой на то, что мне пока неизвестно, кто и что она.

– Ты ей ответил бы, – ткнула меня под ребра Светлана. – Вопрос ведь задан.

– Знакомцев, – глянул я на повелительницу. – Точнее – знакомицу. Вон та лупоглазая раньше замужем за мной была.

– А что разошлись? – заинтересовалась вдруг данной ситуацией девчушка, что привела нас сюда. – Блудила, поди? Или хозяйство вела не пойми как?

– Хозяйство она вообще никак не вела, – хмыкнул я. – Что до остального… За руку не ловил.

– Вообще-то это я его бросила, – не выдержала мятежная душа Майи. – И еще – за словами следи, хорошо? Я же тебя не оскорбляю, не говорю что-то вроде «ушастый» или «короткоствол».

– Вранье, – мигом отозвалась Метельская и пояснила Марго, которая в тот же миг на нее с интересом взглянула: – Насчет ушей – это ладно, а вот второе проверено мной лично. Нормально там все. Не «ох-ох, батюшки», конечно, но и не позорно.

– Вот же ты козлина! – А Майю, похоже, слова Светки задели за живое. – И еще…

– Кто тебе позволил открыть рот, хитница? – колоколом бахнул по нашим ушам голос местной Хозяйки. – Ты жива лишь потому, что таково мое желание, а они у меня меняются часто.

Глузд, стоящий позади моей бывшей, носком сапога, подкованным железом, пнул ее, да так, что Майя тут же рухнула на колени.

– Это правильно, – одобрила владычица. – И остальных так поставьте.

– Жалко, твоей мелкой пакостницы тут нет, – произнесла моя бывшая срывающимся голосом. – Вот бы она порадовалась!

– Ничего, расскажу все в деталях при случае, – пообещал ей я, – так что не расстраивайся.

– Наговорились? – осведомилась у нас Хозяйка, чуть подавшись вперед. – И ладно. А теперь давайте все ж рассудим, какой доли эти трое достойны за свои дела.

– Если честно, я не совсем понимаю, в чем наша вина, – жалобным тоном произнесла девушка, которая невесть как затесалась в компанию к Майе. – Вернее – совсем не понимаю. Мы просто пытались выбраться из этих пещер, вот и все. Ну да, взяли несколько камушков…

– Несколько? – усмехнулся мигом оживившийся Пров. – Ой ли?

– Несколько! – заверила его девушка, залезла в карман куртки и извлекла из него штук пять самоцветов. – Вот, смотрите. Мне больше и не надо. Так, на сувениры.

– Ты – да, – прокурорским тоном рявкнул старикан и разгладил усы. – А товарыщи твои? Они что?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Я не смотрела.

– Ну-ка, девка, выверни суму, – Пров подошел к Майе, – вон ту, что у тебя на боку висит. Давай-давай!

В другой ситуации, она, пожалуй, послала бы того, кто ей такое предложил, куда подальше, но здесь и сейчас даже моя строптивая бывшая супруга не рискнула качать права. Мягкий кожаный кошель, сделанный на заказ, щелкнул, раскрываясь, и из него высыпались мерцающие зеленым и красным самоцветы. Много, горсти четыре, кабы не больше.

– О как! – хохотнул старик. – Убедилась? Вон сколько товарыщи твои нашего добра нахватали! И все безданно, в утайку! Стало быть, и ты такова!

– Мне столько зачем? – Похоже, у бедняги слезы к горлу начали подступать, очень уж голос дрожал. – Мне не надо, у меня своих хватает! Да и не сильно мы товарищи, если по правде. Мы знакомы три дня как. Заблудилась я, понимаете? Думала – все, пропала, тут Майю и Ставра встретила, очень обрадовалась. Мы поговорили, кое-что обсудили, и они пообещали меня к выходу отвести.

Ну, как-то так я и думал. Уверен, что упомянутое «кое-что» выражается в денежных знаках, причем в немалом их количестве. Майя такие моменты никогда не упускает, такова ее философия и жизненное кредо. Как там она обычно говорила? «Никогда не игнорируй деньги, иначе рано или поздно они начнут игнорировать тебя».

– Тебя как зовут-то? – с неожиданной жалостью глянула на нее Светлана.

– Марина, – всхлипнула девушка. – Слушайте, ну можно же все решить по-людски? К чему эта фольклорная дикость? Вы же явно тут все знаете, так давайте доберемся до ближайшего места, где смартфон сигнал поймает, свяжемся с моим отцом, и он решит все вопросы. Даю слово!

– То есть она так ничего до сих пор и не поняла, – сообщила мне Метельская.

– А ей кто чего объяснял? – усмехнулся я. – Ну а свой объем знаний там явно с гулькин нос. Если чего-то нет в «тик-токе» и «телеге», то этого вовсе на белом свете нет.

Наверное, я бы не рискнул вести отвлеченные разговоры в данной ситуации, если бы не заметил то, что местной владычице они интересны. Она слушала нас, не выказывая неудовольствия, что кое о чем говорило.

– Этих двух не жалко, – Светка почесала нос, – сгинут – и хрен с ними. А девка, по ходу, в самом деле ни при чем.

– Ты сама сгинешь, – зло пообещала ей Майя и тут же получила тычок в загривок. – Ай! Больно же!

– Сказано молчи – значит молчи, – равнодушно объяснил ей Глузд. – В следующий раз больнее сделаю. Веришь?

– Верю, – буркнула Виллеруа и снова взвизгнула. – Теперь за что?

– За дурость, – пояснил воин, качнул головой и добавил: – Иль не так?

На этот раз Майе хватило ума промолчать.

– Воры вы и есть, – подытожила Хозяйка. – И что погано – сами того признать не захотели, пришлось вас за руку хватать. Да еще слова дурные в доме моем говорили, бесчинства творили. Скажете, этого тоже не было?

Марина растерянно хлопала глазами, Ставр застыл, как статуя с на редкость дебильным выражением на лице, ну а Майя молчала, как ей и было велено. Причем, подозреваю, она где-то даже радовалась, что Глузд такое распоряжение отдал.

– Но это все мелкие вины, – не дождавшись ответа, продолжила повелительница гор. – А вот то, что вы меня же в моем дому высмеивали, простить не могу.

– Не делала ничего такого! – не выдержала Марина. – Да я вообще не знаю, кто вы! Как можно высмеивать того, о ком ничего не знаешь?

– Зато вон она знает. – Палец женщины показал на Майю. – Знаешь же? Верно? Скажи, скажи, сейчас можно, я дозволяю.

– Догадываюсь, – не поднимая глаз, ответила та. – Только не знаю, какое из ваших имен сейчас назвать.

– А давай я тебе подскажу? – предложила владычица. – Может, «каменная девка»? Ну, я же с каменными дела мастерами хороводилась, потому только девкой меня назвать и можно. Не девой же, как положено. А еще добавить слово «давалка». Что оно означает, точно не ведаю, но догадываюсь.