Персонологическая модель образа мира человека

В этой связи представляется интересным, что Szasz характеризует язык психических симптомов как неконвенциональный, недискурсивный, невербальный, иконический – называет его протоязыком. Задачей же психиатра он видит перевод такого языка на обыденный. При этом обычный язык находится в метаотношении к протоязыку (Szasz, 1974). Миф же, соединяет метаотношения и является метаязыком. А метафора в этом метаязыке является аспектом синтаксиса, определяющим семантику.

1.1.4 Компьютерная метафора

Анализ метафор считается перспективным направлением психологических исследований из-за их социокультурного генеза и исторически обусловленных перемен, которым они подвержены (Moser, 2000). Другими словами, ценность метафоры для психологии в том, что в каждый исторический период она представляет собой текущий виток развития коллективного бессознательного или новейший слой архетипа. Ведь «даже и сегодня едва только наметившиеся, вторично выработанные концепции проявляют тенденцию приобрести тот же неосознанный характер, <…> коллективное мышление ассимилирует толкования, показавшиеся ему наиболее смелыми <…> для автоматического разрешения проблем, характер которых постоянно ускользает как от воли, так и от разума» (Леви-Строс, 2001, с. 29).

Примечательно, что одна метафора сопровождает психологию уже давно. С XVII века и механико-гидравлической теории Декарта до середины XX века и появления первых компьютеров, расхожей метафорой, описывающей человеческую психику, была механистическая метафора (Шульц, 2002; Хант, 2009) – часы, автоматоны и прочие механизмы оказались доступной и понятной моделью, применимой к широкому спектру психических явлений. Однако, в XX веке на смену ей пришла метафора побогаче – компьютерная и кибернетическая.

Примечательно, также что эта метафора эволюционирует не только в психологии, но и в обыденном сознании современного человека, поскольку даже в разговорном языке при описании своих психических процессов и состояний вместо выражений типа «работает как часы», «шестеренки скрипят» или «совсем заржавел», все чаще можно слышать метафоры с такими словами как «программа», «скрипт», «баг», «зависание», «перезагрузка» и проч. Со временем, в людской фантазии, культуре, языке и даже науке механизмы и автоматоны эволюционировали до компьютерной и робототехники. Похоже, что машины и их программы – это даже не метафора человека и его психики, а нечто более глубокое – конструируемый и постоянно дополняемый человечеством архетип самого себя и своей психики во всех возможных взаимодействиях, при этом вынесенный вовне и доступный изучению. И, возможно, через компьютерную метафору, ставшую новым слоем в этом архетипе, уже проглядывает та самая его сквозная «мифическая» суть.

Например:

Бинарность. Компьютер использует бинарную логику и понимает только два знака, которые можно представить механически или электрически, например, как слабый и сильный заряд – ноль и единицу (Бен-Ари, 2000). При этом один разряд допускает только унарную операцию – если не 0, то 1; если не 1, то 0, – и представляет собой действительно неразрешимое противоречие, а два и более разряда допускают различные сочетания и противопоставления.

Механизм абстрагирования и конкретизации. Последовательность бинарных разрядов представляет собой бинарный код или машинный язык программирования. Однако, такой язык чрезвычайно конкретен, громоздок и не удобен человеку, поэтому он разрабатывает другие языки, близкие естественным, с которыми понятнее и проще работать. Для этого предельно конкретные двоичные команды получают более абстрактное описание на основе сходства их значений: если двоичная команда и ее абстрактное описание порождают одну и ту же семантику, т.е. результат выполнения программы, то эти языки считаются взаимозаменяемыми.

Таким образом, язык программирования – это механизм абстрагирования и конкретизации. Он дает возможность описать конкретную программу абстрактно и в то же время позволяет перевести это описание обратно в конкретную форму, «понятную» компьютеру и исполняемую им (Бен-Ари, 2000).

Компилятор и интерпретатор. Перевод этот осуществляется посредством компиляторов и\или интерпретаторов (Там же).

Компилятор переводит программу с языков высокого уровня (более абстрактных) на языки более низкого уровня (более конкретные), вплоть до машинного языка, после чего она выполняется интерпретатором соответствующего языка или непосредственно компьютером, если это машинный язык. При таком переводе сразу анализируется синтаксис и семантика, что обеспечивает быстрое выполнение программы после перевода (Себеста, 2001). Причем компилироваться может как программа целиком, так и отдельные ее фрагменты.

Интерпретатор работает с программой на том же языке, на котором она написана. Программа выполняется уже в процессе перевода, поэтому интерпретатор обычно применяется к наиболее простым языкам высокого уровня, т.к. чем сложнее структура языка, тем сложнее и дольше процесс интерпретации, ведь смысл программы должен определяться непосредственно во время самой интерпретации. Чистым интерпретатором, т.е. интерпретатором двоичного (машинного) языка является аппаратное обеспечение компьютера (Там же).