Неспящие. Игра теней

В архиве, как водится, было темно. Лишь настольная лампа немного разгоняла сумрак.

Крот сидел в окружении книг и документов в гордом одиночестве. Поиски в Интернете не дали никаких результатов, и теперь информацию о Последней из Рода было необходимо искать в самом нелюбимом Неспящими месте – у «гробовщиков».

Эти современные дружинники, объединенные истовой верой в то, что всякая нечисть должна быть уничтожена, попортили стражам немало крови, устраивая на них облавы. По счастью, в рядах «гробовщиков» были не только истовые фанатики, но и вполне здравомыслящие люди, и теперь они и Неспящие тесно сотрудничали, выполняя, по сути, общее дело. Но воспоминания об их первых встречах не давали Кроту покоя.

От не самых радужных мыслей его отвлекла двигавшаяся во мраке тень. Окинув ее мимолетным взглядом светящихся глаз, Крот приветственно кивнул и произнес:

– Вы что-то хотели, отец Никодим?

Из мрака шагнул дородный священник, облаченный в черную рясу. Из-под густой лопатообразной бороды, покоившейся на его могучей груди, свисала толстая серебряная цепь с массивным крестом из того же металла. Отцу Никодиму было за пятьдесят, он был высок, широк в плечах и слегка полноват. В серых глазах читалось спокойствие и мудрость прожитых лет. Совсем недавно батюшку назначили начальником областного отделения «гробовщиков».

– Да вот, пришел узнать, не надобно ли тебе чего, сын мой, да не отвлекает ли тебя отец Павел?

– Спасибо, отец Никодим: то, что вы пустили меня поработать в вашем архиве, уже неоценимая помощь! А отец Павел мне абсолютно не мешает: стоит себе спокойно за седьмым стеллажом, да украдкой на меня посматривает.

– Ах ты, нечисть проклятая! За тобой, сатанинское отродье, да за подельниками твоими я неусыпно следить буду! Не дам вам пошатнуть устои нашей славной организации! – немедленно разразился ругательствами в адрес Неспящего седьмой стеллаж.

Увы, скандальный и вредный бывший дознаватель тоже был переведен на новое место службы, пусть и без повышения.

– И давно он здесь стоит? – не скрывая улыбки, спросил отец Никодим, не обращая внимания на брань.

– Да нет, не очень. Где-то с час назад прошел через потайную дверь, ну ту, что замаскирована гипсовой лепниной, да и встал за стеллажом. Я сначала думал, может хочет чего, а он все стоит и стоит. Ну, думаю, раз стоит, значит надо, я и не стал его окликать.

– Да чтоб ты знал, нечестивец, я специально пришел сюда следить за тобой, дабы ты ни единого документа отсюда не вынес!

– Я смотрю, отец Павел по-прежнему не желает налаживать с вами отношения! – отец Никодим бросил грозный взгляд в сторону седьмого стеллажа. – Ну да Бог ему судья!

– Я на него за это не в обиде. В конце концов, мы хоть и косвенно, но все же причастны к тому, что его отстранили от должности старшего дознавателя по Санкт-Петербургскому округу.

– В том вашей вины нет. Его гордыня единственная причина случившегося. К тому же по моей просьбе он был назначен хранителем этого самого архива, а ведь могли и в монастырь сослать!

– Отец Никодим, если вы пытаетесь воззвать к благоразумию отца Павла, то спешу вас огорчить: он уже ушел через ту самую потайную дверь – заметил страж.

– Правда?! Ну что за человек, никогда до конца не дослушает! Ну, а теперь по делу: что же ты хочешь тут найти, сын мой?

– Подожди не рассказывай, я тоже хочу послушать! – раздался со стороны входа зычный мужской голос.

– Доброй ночи, майор Кривозуб!

– Полковник. Перед тем, как отправить меня на пенсию, руководство все же присвоило мне внеочередное звание… – к столу подошел крепкий мужчина в армейском камуфляже. Кривозубу шел уже пятьдесят шестой год, но, несмотря на это, он был в превосходной форме. И все же прожитые годы не прошли даром. На обветренном скуластом лице прорезались морщины, коротко стриженые русые волосы тронула седина. Карие глаза запали от постоянного недосыпа. – Так что теперь я – полковник милиции в отставке, а здесь так вообще командир оперативного отряда. Ну, давай рассказывай!

– Да рассказывать-то собственно и нечего. Наткнулись мы, значит, на объявление в сети… – Крот вкратце обрисовал ситуацию. Кривозуб и священник слушали его очень внимательно. – …Ну и в итоге у нас нет никаких данных по этой Последней из Рода, кроме того, что она как-то связана с орденом тамплиеров.

– Да уж, негусто у вас оперативной информации, да и зацепок по факту нет! – Кривозуб был сильно разочарован услышанным.

– Воистину, тут без божьей помощи не разберешься! Ну да времени до утра у нас в достатке, глядишь, и отыщем что-нибудь! – с этими словами отец Никодим извлек из складок своего одеяния пузатую бутыль зеленого стекла и набор маленьких металлических стопок.

– Это что? – заинтересовался Крот.

– Это, сын мой, кагор.

Кривозуб скептически взглянул на бутылку и спросил:

– А водки нет?

Отец Никодим с укоризной в голосе ответил:

– То не пьянства ради, а причастия для.

Гостиница «Москва»

30 августа 2004 г. 4:00

За окном разгорался новый день, утреннее солнце ласкало своими лучами никогда не засыпающую Москву. Летняя ночь пролетела для жителей столицы незаметно, но, по крайней мере, для двоих в этом городе она останется в памяти надолго.

Игнат лежал на кровати в гостиничном номере. Сон не шел, сильно хотелось курить, но сигареты остались в кармане плаща, а на его плече спокойно посапывала, укрыв его своим крылом, словно одеялом, смертельно опасная демоница. Только под утро она, полностью обессиленная, уснула, разметав свои черные пряди на груди Игната.

Увидев около кровати свой ремень, Шрам уже хотел было воспользоваться им как крючком, чтобы подтянуть свой плащ, но тут Вики открыла глаза.

– Ты не спишь? – спросила она, проведя остреньким ноготком по груди Игната, от старого рубца, оставленного крупнокалиберной пулей, до соска.

– Не спится что-то…

– Ну да, глупый вопрос: спит ли Неспящий?! – демоница хихикнула над собственным каламбуром. Игнат тоже улыбнулся и погладил девушку по ее роскошным волосам. Она подняла голову, и страж смог ее поцеловать.

– Ты знаешь, а мне понравилась твоя татуировка! – суккуб положила свою ладонь на плечо парня. Вся левая рука Игната от запястья до ключицы была покрыта хитро переплетающимся узором из языков пламени. – Как думаешь, может и мне «татушку» сделать?

Шрам усмехнулся.

– Боюсь, тогда тебе придется на работе носить одежду с длинными рукавами. Инквизиторы вряд ли одобрят.

– Ну, не обязательно же делать такую, как у тебя,… да и не пойдет она мне! И вообще я не на руке сделать хочу! – Демоница надула свои пухленькие губки, показывая тем самым, что она сильно возмущена непонятливостью Игната.

Неспящий не мог не воспользоваться моментом и вновь ее поцеловал, уж очень велико было искушение. Суккуб ответила на поцелуй, но едва их губы разомкнулись, отстранилась и заговорила серьезным тоном:

– Скажи, что ты решил?

– Если ты имеешь в виду себя, то мое мнение по-прежнему неизменно – ты просто великолепна!

– Спасибо за комплимент, но я имела в виду ваше участие в поисках Последней из Рода.

– Тут я ничего не решаю. Такие вопросы мы обычно обсуждаем все вместе, и он уже решен. Мы участвуем в этом деле, но пока как частные лица. Не решили еще, чью сторону принять.

– Ну хорошо, видимо придется тебе кое-что рассказать – демоница грустно вздохнула. – Последний агент погиб в Белграде, его нашли в гостиничном номере с разорванным горлом. Весь пол был залит кровью…

– Следовательно, его убил не вампир – сделал вывод Шрам.

– Да, не вампир, и даже не оборотень, на теле не было других следов когтей или зубов. Ему просто вырвали кадык и бросили умирать. Естественно, инквизиторы не нашли ничего, ни заметок, ни даже телефона. Но этот агент успел оставить послание! Кровью на полу была сделана надпись,… сейчас… – суккуб, не смущаясь своей наготы, встала с кровати и продефилировала к оставленной у входа сумочке. Шрам восхищенно любовался ее фигурой.