Давнее пророчество

Уремат ушел, а мы с Ювитией принялись осматривать наше новое жилье.

– Неспокойно мне здесь, несмотря на комфортные условия, – высказалась Ювития, когда мы остались одни. – Такое ощущение, что за тобой подглядывают.

– Другого нам не предложили. Займемся изучением апартаментов.

Жестом я предложил Ювитии начинать осмотр, а сам поспешил за вещами. Не понравился мне наш провожатый, как и дом, который нам предоставили.

Внешне все выглядело очень даже представительно, но интуиция подсказывала, что первое впечатление обманчиво. Меня начало одолевать смутное беспокойство. Мы сразу не пошли в дом, а остановились возле парапета, окружавшего небольшой бассейн, который находился перед самим домом.

Я занялся тем, что обследовал участок и всю территорию, прилежащую к дому. Неожиданности преследовали меня с самого начала. Отойдя сэтий тридцать от бассейна в глубину сада, я обнаружил жучки и контролирующую систему, собирающую информацию и записывающую ее на специальное устройство. Кто-то позаботился о нас, но это даже меня обрадовало. Подтверждались слова Адама и мои собственные размышления. Здесь было не безопасно. Я не стал выдавать себя и трогать следящие устройства, а занялся тем, что обнаруживал их, используя имеющиеся в моем распоряжении приборы, составляя карту их расстановки.

Наступил черед дома. Умелая рука поработала и в нем. Тут все было организовано так, что ни одно мое действие не оставалось незамеченным. Я обнаружил даже флэны – устройства, записывающие мысли и мыслеобразы, а также целую серию приборов, которые должны были следить за моим сном. В таких «дружественных» условиях я находился впервые. Забота невидимого доброжелателя тронула меня. В течение последующего часа я занимался тем, что нейтрализовал выявленные устройства и находил новые. Ювития помогала мне. Так что вместо отдыха все время перед встречей мне пришлось посвятить этому занятию.

«Если здесь такая встреча то, что будет в школе? – думалось мне. – Прав был Адам, надо было отказаться, но дело было сделано». Я надел выходную одежду и, договорившись о связи с Ювитией по флоону, на котором были видны все мои передвижения, подпоясался поясом и привычно потрогал рукоять плазменного меча, приточенного к нему. «Надо бы было взять боевой драгер, – пронеслось в голове, – но учитель с боевым оружием в школе в мирное время – это могло быть истолковано превратно». Поэтому я ограничился тем, что надел кольчугу, данную Адамом, и приточил к поясу плазменный нож. Также я взял в руку небольшое по виду портмоне, где были все мои верительные грамоты, учебные диски, набор специальных инструментов. Одел на голову обруч с кристаллом по центру лба, усиливающим способности интеллекта, и вышел по направлению к своему новому месту преподавания.

Не прошло и двух минут, как я оказался у входного школьного портала. Система оповещения и биогули, стоящие по бокам на страже, сразу же отреагировали на мое появление. Я предъявил пропуск, после чего меня пропустили внутрь. Ничто так не успокаивает, как присутствие детей и юношей, еще не воинов, беззаботных и не ведающих опасностей. Здесь меня не успокоило даже их наличие.

Школа Уршаз была не такая большая как наша. Специализировалась она в основном на подготовке управленцев и интеллектуалов, а также элтов, которые впоследствии занялись бы разными ремеслами на производствах или стали бы землепашцами. Были здесь и специалисты по генной инженерии – эфланы – разработчики новых видов животных и растений. Совсем небольшое количество учащихся выпускались воинами.

Здание школы стояло на небольшой возвышенности. К нему вела от входного портала, откуда я пришел, вымощенная специальными плитами дорога. По обе стороны от нее располагались тренировочные площадки, тренажеры и зеленые насаждения, которые обрамляли и соединяли воедино все пространство, прилежащее к зданиям. Деревья и кустарники заходили внутрь комплекса зданий, вьющиеся растения каскадами вились вверх, взбираясь на террасы, выходящие из школьных помещений наружу.

Центром композиции была небольшой высоты башня, квадратная внизу и восьмигранная чуть выше. Она заканчивалась куполом, под которым располагался таэлон. Там был пункт связи, куда сходилась вся информация о положении дел на территории школы. К этой башне примыкали остальные корпуса, почти симметрично располагаясь относительно большого главного корпуса, заканчивающегося мембранным покрытием, в котором располагался центральный школьный зал и еще ряд залов специального назначения в нижних этажах. В других зданиях были мастерские, аудитории, лаборатории, специализированные кабинеты для занятий различными дисциплинами и даже небольшая обсерватория. Все сооружения были гармонично вписаны в окружающую среду. Панорама слегка подрагивала передо мной в теплом воздухе.

По мере приближения к главному корпусу я начал отмечать на себе заинтересованные взгляды и внимание. Здесь я был чужым и выделялся из общей обстановки. Так я шел к главному корпусу, внимательно осматриваясь и запоминая все, что видел. Как только я вступил в школьный вестибюль, зажглось табло, висящее на входе, и вежливый женский голос сказал мне куда пройти. Поднявшись на эскалаторе на верхний этаж, я вошел в коридор и, пройдя его почти до конца, оказался в круглом пространстве, где на широких креслах уже сидели несколько свободнорожденных. Я еще не успел присесть на кресла, как тот же голос пригласил меня пройти в одно из помещений, примыкавшее к зоне отдыха, где я находился.

Я вошел внутрь помещения. Взгляду моему открылась большая светлая и просторная аудитория, одна из стен которой была полностью прозрачна. Через нее был виден школьный сад и окружающее пространство. Прямо передо мной стоял подковообразный стол, дугой расположенный вокруг подиума, на котором располагался большой и прозрачный светящийся силовой шар. Внутри его я видел какие-то события. Они сразу исчезли, а из-за стола с кресла поднялся свободнорожденный и, улыбаясь, пошел мне навстречу.

– Будь сильным, Эдвин, – сказал незнакомец и протянул мне руку, – пусть сила твоя станет непреодолимой и достигнет пределов бессмертия, – добавил он.

Я не пожал протянутой руки, а в знак приветствия наклонил голову и слегка поднял вверх две ладони, раскрытые к нему. Этот жест означал, что у меня нет нечистых намерений, и я открыт установлению равноправных отношений между нами.

Незнакомец забрал свою руку, кивнул мне в ответ, и произнес:

– Я – Ондай – первый заместитель Тулома.

Когда он это сказал, фигура, стоявшая еще чуть дальше у прозрачной стены, развернулась ко мне. Взгляд незнакомца колючий и проникающий глубоко внутрь охватил меня. Мужчина, измеряющий меня взглядом, пытался понять, что же я из себя представляю. Передо мной стоял паадх школы – Тулом.

– Приветствую тебя, Эдвин Таард. Как доехал? Силен ли ты сердцем и чист ли помыслами? – гулко, немного с хрипотцой, прозвучал в помещении его голос.

– Доехали без происшествий. Кто позаботился о нас, предоставив такое роскошное жилье?

– По моему распоряжению тебе подыскали лучшее жилье из того, что было, – ответил Тулом.

Внутри я улыбнулся. Заботу о себе я уже заметил.

– А ты умен Эдвин, – подходя ко мне, продолжал говорить Тулом, – я представлял тебя несколько другим.

– Разочаровал тебя? – шутливо спросил я. – Неужели мое видеоизображение так разительно отличается от оригинала?

– Наоборот. В реальности ты даже лучше смотришься, чем на экране. Герой войны, ученик самого Зиагаарда, воистину, ты пребываешь в блеске своей силы.

– Уж не льстишь ли ты мне? Я еще не начал преподавать, а ты уже сделал меня ориентиром для других учителей. Я, как и все, тоже совершаю ошибки. Возможно, то, как я преподаю, не очень-то понравится тебе. Подходы разные, – пояснил я.

– Гость из Верхней Эльклеи для нас пример. Не так ли, Ондай?

Помощник Тулома усиленно закивал головой, хмуря при этом брови.

– Ты настоящий воин. Я вижу в тебе блеск наработанных качеств и прибывающую силу. Ты, без сомнения, усилишь наш учительский коллектив и станешь одним из почитаемых учениками учителей.

Чем дальше говорил Тулом, тем все больше его слова не нравились мне. «Уж не в дурной ли театр, где актеры неумело играют свои роли, попал я», – подумалось мне тогда.

– Не надо лести. У меня тяжелый характер. Вдруг мы не сработаемся.

Тулом слегка опешил. Потом улыбнулся.

– Давай начистоту. Я ведь знаю, что ты прибыл сюда не только для того, чтобы преподавать, а со специальным заданием разобраться со всем тем, что у нас тут происходит. Мы тебе в этом поможем. Так, Ондай? – снова спросил он своего заместителя.

– Конечно, – не задумываясь, ответил тот.

Я уловил в его ответе неприязнь к себе, но еще больше меня поколебало то, что учителя знали о моем задании. С другой стороны, это было понятным. Свидетельством тому была установленная слежка за мной.

– И все-таки, – продолжил Ондай, – я не соглашусь с тобой, эасан. Ученики любят таких, как ты. Ты сработаешься с ними.

– Да, – поддержал его Тулом, – мы дадим тебе группу в полное распоряжение. Согласно договоренностями между нашими школами у тебя пять лет для того, чтобы сделать из учеников настоящих воинов.

«Могу и не дожить», – внезапно подумалось мне.

– Отведенного времени слишком мало, чтобы сделать из учеников умелых воинов.

– Ты уж постарайся, за этим тебя и прислали.

– От меня зависит только то, что я могу преподнести. Остальное зависит от учеников, их организованности, четкого и ясного понимания, что им нужно делать и как обучаться.

– Узнаю ученика Зиагаарда, – проговорил Тулом, – нам нужен именно такой преподаватель, как ты. Ты научишь учеников всему.

– А может быть, подучишь и нас? – быстро проговорил Ондай.

– Ты знаешь тоже, что и я.

– Скромность – не единственное достоинство воина, – ответил за него Тулом. – Ты сразу понравился всем нам. Так? – спросил он у своего заместителя, который активно закивал головой.

Я смотрел на Тулома, и догадка осенила меня.

– Ты был учеником Зиагаарда? – спросил я у него.

– Как ты узнал?

– Догадался. В тебе есть его учение и то, что ты получил, обучаясь у него.