В галактике Сэпилс

Но в отношении себя салчинг надо было еще заслужить. Хотя были случаи, что некоторые особо одиозные нарушители приходили в себя и после подобных экзекуций, с посторонней помощью, конечно, за долгие десятки эргов восстановления. Правда и то, что потом в большинстве случаев даже, если так и выходило, они уже не занимались тем, чем раньше. Все-таки, когда у тебя есть «богатый опыт» выживания в природной среде, по-другому смотришь на происходящее в мире. А существо, бегающее вместе с тобой, когда вы охотились, прикрывая тебе спину, иной раз становится тебе ближе, чем кто-либо еще, в том числе и любой из даэнов.

В общем, я наслушался разных историй бывших габов (дословно мелко-пакостные разрушители природной среды, достойные самого сурового наказания), которым удалось выжить. Их рассказы иной раз настолько необычны и неожиданны, что я не поленился и записал для потомков около сотни подобных историй, происходивших с габами, как в Эночене, так и в Сэпилсе на самых разных планетах и в мирах.

Приведенные истории больше похожи на сказку, но даже на меня, кого сложно чем-то удивить, некоторые из них произвели необычайное впечатление, как, например, история некоего Одона, который был одним из самых удачливых авантюристов и нарушителей в мирах Эночена, после чего «выбился в люди». Одон стал в Сэпилсе тэйоном, под руководством которого было чуть больше двадцати планет. Вот только должность эта не принесла ему ожидаемых дивидендов. Не получается у тебя править, когда внутри адреналин не находит достаточного выхода.

Одон, будучи одной из самых известных в Сэпилсе фигур, резко перешел на сторону флэбов, выступив против габов и незаконной торговли ажерканом. Ему такой измены не простили, особенно после того, как он во главе флота из десятков фартаров и мадилов уничтожил около девяноста основных точек габов и незаконных добытчиков, снизив забор ажеркана на восемьдесят процентов. Тут уже бывшие друзья из числа даэнов его и призвали к ответственности, точнее, пленив, обработали так, что Одон перестал быть тем, кем был раньше, став своей бледной копией. После чего его отправили в природный заповедник на одну из планет, откуда, спустя сотню эргов, Одона вытащил побратим.

Вы видели когда-нибудь человека, который воспитывался в семье животных? Вот примерно такое же произошло и с тэйоном. Он не узнавал друзей, требовал к себе свою жену Гимру, а также сожалел о том, что с ним рядом нет его товарищей из племени эбов. Терапии мало что давали. Бывшие друзья тэйона Одона вообще не были уверены, что он выживет, поскольку тот неоднократно бился в припадках и не хотел жить в комфортных условиях, в которые его принудительно вернули.

Призвав на помощь самых лучших специалистов, которые только были в Сэпилсе, Эргатр, так звали побратима Одона, отчаявшись что-либо сделать, решил вернуть Одона на место. Он бы так и поступил, если бы кто-то из его знакомых не посоветовал ему обратиться к одному из ашэнулов, проживавших в Эночене на планете Тарнай. С помощью ашэнула Исная Одон обрел в одном и том же теле второе рождение, возродившись, можно сказать, из ничего. Но Одон вспомнил и кем он был, и что делал, после чего вновь занялся тем, чем и раньше, став помощником Исная и его учеником.

Впоследствии Одон стал кандидатом в ашэнулы, а затем и ашэнулом Ульгом. Историю его жизни я записал с его же слов, используя его дневники. Все-таки, как-никак, мы были продолжительное время друзьями и соратниками. Правда, Одон был гораздо старше меня. Когда мне было всего-то сто эргов, Одон прожил уже больше восьмидесяти тысяч эргов, но разве такие мелочи могут стать помехой дружбе? Конечно же нет.

Опять несколько отвлекся от темы. Что поделать? Хочется о многом рассказать, используя представившуюся возможность, тем более, когда речь под конец жизни идет об ее анализе. Что еще необходимо сказать. И Фрон, и Оан с Лаиной, и Арукин с Кенганом, и даже те, о ком ни я, ни Ваух не имели ни малейшего представления, отправились в Сэпилс для того, чтобы на месте принять участие в назревавших событиях. Естественно, все они сделали это нелегально, не проходя соответствующих идентификаций и не останавливаясь на платформах, подобных той, на которой проходили всестороннюю проверку мы.

Впрочем, что было можно и нужно делать им, нельзя было совершать нам, нэаштам, принимавшим участие в миссии, в силу ряда причин. Законы Сэпилса на этом этапе были строги к гостям из Эночена. Если тебя ловили на укрывательстве чего-то незаконного или уличали в каких-либо еще неблаговидных делах, то тебя, несмотря на определенную неприкосновенность, могли ее лишить и выслать обратно, что было самым мягким наказанием из всех возможных. В худшем случае ты попадал в джарк (тюрьму) без возможности оттуда выбраться, а мадилы и фартары переходили в собственность даэнов или кого-то еще из высшей касты расы вобугов.

На платформе От-фарк всех членов нашей миссии идентифицировали и присвоили каждому из нас наивысший статус гостя, позволяющий пользоваться правами наравне с даэнами, естественно, предварительно проверив и не обнаружив за нами каких-либо неблаговидных дел. Представители спецслужб планетарного содружества Альсум выдали каждому из нас специальный пропуск и удостоверение личности, занесли данные о нас в базу данных. Более того, половине представителей нашей миссии через три эрга предоставлялось местное гражданство, что было не просто подарком, а наивысшим отличием. Положение гражданина Альсума приравнивалось к пропуску в высший свет даэнов.

По сути, мы, получив гражданство, становились полноценными даэнами. Если честно, то такой чести до нас удостаивались немногие представители Эночена. Обогай лично отдал распоряжение о том, чтобы дело не затягивали. Также нам выделили землю на Туирне для образования поселения в соответствии с предварительными договоренностями. Жить пока что мы должны были на платформе Исарт, расположенной на Туирне вдали от основных мест расположения подобных тел. Ее нам заранее подготовили вместе с жилищами. Там же должны были располагаться фартары и мадилы, на которых мы прибыли, другие универсальные средства передвижения. На платформе должны были проживать только члены нашей экспедиции и разнообразные объекты, в том числе и клонированные, которые будут нами созданы. Как видите, на первый взгляд условия нашего пребывания были более чем удовлетворительными.

Как и обещал Обогай, большей части членов нашей экспедиции были выданы универсальные пропуска, которые разрешали наше пребывание на любой из планет, входивших в содружества Альсум и Эшар. Особую заботу о нас не только Обогая, но и Абулая, внимательно наблюдавшего за нами издалека, мы чувствовали с первых секунд появления в Сэпилсе. Более того, Обогай обещал, что после года нашего пребывания в Сэпилсе будет еще более расширена наша возможность официально побывать и на других планетах, входящих в общий дом Нураг, принадлежащих не только Обогаю и Абулаю, но и другим тэйонам.

Мне, естественно, хотелось побывать в мирах Эйнафа, поскольку там, как мне виделось, происходили, наверное, самые интересные события в Сэпилсе, но это было опасно. Да и Обогай, услышав от Вауха пожелание посетить планеты в Эйнафе, как-то болезненно скривился, пояснив, что он не может в таком случае гарантировать нашу безопасность. Думаю, что Обогай тогда не очень кривил нутром. Вообще с того момента, как он встретил нас на От-фарке, я заметил некоторые перемены, происходящие с Обогаем. Их смысл мне не был тогда понятен. Обогай был задумчив и немного странно себя вел, что проявлялось в его некоторой забывчивости и в медленном реагировании на происходящее.

Ваух также мгновенно отметил происходящие с Обогаем перемены и после встречи с ним и свитой, везде его сопровождавшей, поделился в беседе со мной и Нэей наблюдениями.

– Что-то наш старый знакомый сумрачен, более чем обычно. Вижу, что его гложет изнутри какая-то мысль. Как будто догадываясь о чем-то, он пока что не принял для себя нужного решения. Вот только в чем оно?

– Считать информацию о причине раздумий не удалось? – поинтересовалась Нэя.

Ваух чуть искоса взглянул на нее, но ничего не ответил.

– Это он думает, кто же он такой на самом деле, – предположил я.

Слабая улыбка промелькнула на лице Вауха.

– Сын говорит правду, – мгновенно отреагировала Нэя, а ее двойник, стоящий над головой, стал видимым, и развернул картину, на которой Обогай беседовал сам с собой.

Правда при этом одна фигура была белого цвета, а вторая – почти черного. Ваух, увидев изображение, прокомментировал его:

– Если бы в Обогае было только белое и черное. Там всего намешано и кроме них.

– Гремучая смесь, – заметил я. – Вообще, какой-то он сухой. Добра в нем мало. Местные какие-то все резкие, так и норовят тебя задеть и проявить крутой нрав.

– Ты только это им не говори. Претензий не предъявляй. В глаза прямо не смотри, – на ходу проинструктировала меня Нэя. – Мы возле тебя все время не сможем находиться. Судя по твоим прежним выходкам на Уоде, тебе нужно быть вдвойне внимательным.

– И что, я так и буду сидеть на платформе, когда мы переберемся на Туирн?

– Пока не изучишь правила поведения, – уточнил Ваух.

– Так я их и так наизусть знаю. Можешь спросить любое. Я сразу отвечу.

Ваух мою осведомленность не стал проверять. Он и так видел, что я правила поведения усвоил.

– Меня беспокоят теплая встреча и прием, оказанный нам, – после паузы признался Ваух. – Слишком благополучно выглядит происходящее. Значит, ситуация хуже, чем мы себе думаем.

– Предчувствуешь и предвидишь проблемы? – поинтересовалась Нэя.

– Проблема и самая большая в том, что мы здесь находимся. Я не чувствую себя защищенным. В том, что просматривается каждый наш шаг, отслеживается любая мысль, у меня сомнения нет. Наблюдение не прямое, скорее всего, косвенное, но от этого не легче. На Иснае будет еще хуже. Платформу для нас специально подготовили, следовательно, предусмотрели все для того, чтобы получать о нас и о наших действиях полную и исчерпывающую информацию. Придется говорить с Обогаем о том, чтобы мы могли жить на платформе, которую развернем сами.

– Думаю, что ты с ним легко договоришься по этому поводу, – отреагировала Нэя.

– Я уже беседовал с ним на эту тему. Обогай сказал, чтобы мы пока пожили на Иснае. Если он на этом настаивает, значит, имеет с этого дивиденды. Ни ты, ни я не знаем, что внедрено в платформу и какое действие со временем окажет внедренное на нас. Вполне возможно, что нас хотят сделать управляемыми существами или ослабить наш потенциал, или подавить волю и сознательность незаметно и тихо. Никто из нас не должен забывать о том, что мы, по сути, живем среди геводов и других модификаций этих сорных рас. Разновидности вобугов и аофагов на Туирне составляют всего лишь чуть больше трети населения. Еще столько же составляют гареты. В них нет крови геводов, но тридцать процентов, может, чуть меньше, составляют лавлы, а они уже являются, пусть и отдаленными, но разновидностями геводов, хотя их гены и не ведущие в лавлах. Я думаю, что это до поры до времени, пока не пришло время «Ч».

– Я увижу воочию геводов? – чуть менее спокойно, чем обычно, спросил я.

Ваух покосился на меня.

– Лучше бы ты их видел только на картинках. Нам и вобугов с аофагами хватит. Есть еще наэны, ульги, в общем, разнообразия предостаточно. Да, – как-то странно, как будто вспомнил что-то важное, произнес Ваух, – среди местных жителей чрезвычайно распространено такое явление, как совокупление. Считается престижным, если кто-то из местных вступает в связь с представителем нашей расы. Для этого на тебя могут оказывать влияние. Понял?

– Эц (да, конечно).

– Нет, ты не понял, – настаивал Ваух. – Как только тебя начинает понемногу одолевать желание, знай, на тебя оказывается воздействие. Сразу же при этом выводи все виды защит на полную мощность, активируй максимально силовое сопровождение и немедленно связывайся со мной, Нэей, Квардом или Алэей, или с кем-то еще из команды.

– Да я что, маленький? – пробовал я возражать, но на Вауха мои слова не произвели впечатления.

– На тебя могут надавить так умело, что ты не заметишь, как будешь делать то, что тебе укажут. Местных не стоит недооценивать. Даэны этим живут. Ты пока еще не встречался с некоторыми из этих существ, которые будут улыбаться и дружить с тобой лишь для того, чтобы максимально полно использовать в своих целях, обдирать и делать вид чуть ли ни благодетелей. Они умеют настолько искусно притворяться, что их игру очень сложно отличить. Понял?

– Эц, – несколько недовольно произнес я.

– Посмотри на свои действия, – после некоторого раздумья произнес Ваух. – Учти, у меня времени на тебя мало. Тобой займутся Обуан, Квард и Алэя с Найвой. Им Таниг поручил присматривать за тобой. Они в какой-то мере будут твоими телохранителями.

– Я привык к ардейцам. Оан что, плохо выполнял свои функции?

– С Оаном не договорились. У него какие-то дела. К тому же я больше полагаюсь, как и Таниг, на нэаштов. Ты у нас знатная персона, раз тебе оказано такое доверие. И Обуан, и Квард, и их помощницы старше тебя на десятки тысяч эргов, но по зову Танига согласились тебя сопровождать, везде приглядывать за тобой. Без того, чтобы у тебя была надежная охрана, я бы не согласился на путешествие в эти враждебные нам места.

– Враждебные? – слегка удивился я. – Почему ты считаешь Туирн и остальные планеты содружества враждебными?

– А ты посмотри на космос, в котором они находятся. Ты видишь где-то ойфил или уфицил? Здесь нет и намека на их присутствие. Жизненные поля планетарных тел, вращающихся вокруг звезды Сайларн настолько слабы, что не образуют единого жизненного поля, что говорит лишь о том, что у населения этих планет в ближайшей перспективе нет будущего. Жителям придется либо осуществлять миграцию на другие, более приспособленные для жизни планетарные тела с лучшими условиями проживания, либо осуществлять комплексные мероприятия на местах с тем, чтобы улучшить условия и выжить. Сто-двести тысяч эргов – не срок для таких тел. Посмотри на общие характеристики Туирна, его атмосферы, воды, жизненного и электромагнитного поля тела планеты и тебе все сразу станет понятно. Их качественный состав медленно, но ухудшается. Планета давно больна, но болезнь пока что протекает в хронической форме без обострения. Также обстоят дела и на других планетах в содружестве Альсум. Туирн еще не так плох, хотя я бы, если честно, будучи рожденным на Туирне, не жил бы на нем, а искал бы место, куда можно было бы уйти и найти вторую родину.

Ваух закончил информировать меня о положении дел на Туирне и в Сэпилсе.

Я и сам видел состояние здешнего космоса, но как-то не особенно отдавал себе отчет в том, что со мной происходило. На меня тогда накатила волна необычно вязкого и пассивного состояния. Не знаю, как описать его словами. Я совершал действия и поступки медленно, даже мыслить не мог со скоростью, присущей мне ранее. У меня возникало такое ощущение, как будто ты вошел глубоко в воду и продвигаешься по дну, а на тебя давит весь окружающий объем воды, мешая свободно двигаться.

Ваух тогда, заметив, что со мной не все в порядке, участливо поинтересовался:

– Что тяжело? На тело давит? Чувствуешь ограничения в совершении движений?