Кластер

– А ну тебя, не мешайся.

– Хе, видали…

Вернулся Заманский с ехидным выражением лица, говорящим об успехе встречи с Фоминым. Артур обвёл сотрудников пристальным взглядом и остановился на Нефёдове. Тот растерялся, как мальчишка, робея произнести хоть слово.

– Нефёдов, руководство отправляет тебя в командировку. Будешь контролировать процесс работ, так сказать, нашими ушами и глазами в Петербурге. Я бы сам поехал. Город красивый и своеобразный, но климат отвратительный. Сырость, ветра дуют.

Южные широты мне более по душе.

– За что такая немилость, Артур?

– Прокатишься, мозги проветришь, а то весь позеленел на радость огурцам. Засиделся ты в душной лаборатории.

– Я зелёный?

– Так руководство решило и баста.

– Езжай, езжай, а то сидишь в городе безвылазно. Хоть бы в отпуск куда слетал, – настоял Беспалов.

– С руководством не поспоришь.

– Э-хе-хе, – Нефёдов поначалу расстроился, но передумал и спросил. – А командировочные сколько дают?

– В бухгалтерии уточнишь, – ответил Заманский. – Кажется, тысяча рублей в сутки.

– С кем мне вести переговоры?

– Встретишься с руководителем «Заслона», как же его… Горбунов, запамятовал. Он сведёт тебя со специалистами предприятия. Им передашь ОКРы и разъяснишь нюансы.

– Когда отправляться?

– Завтра. Оформляй в бухгалтерии командировочные.

Прежде чем исполнять возложенную на него миссию, Нефёдов задержался; новость, объявленная Артуром, вызвала интерес, хотя и не касалась на прямую.

– «Роскосмос» присылает на днях отобранных для полёта астронавтов. Генетики снимут с членов экипажа копии для биоников. Мы начнём учить людей подключаться к ним с помощью сенсоров мозговых волн и нанофрактальных имплантов. Пока на виртуальной машине. Постепенно они должны научиться «вселяться» в биоников, привыкнуть к ним – жить в них. Сперва несколько секунд, затем до нескольких часов в день доведём. Главное, чтобы генетики с биониками не напортачили…

– Артур, насчёт имплантов, есть одна загвоздка, – сказал Беспалов. – Нейроны сетчатки глаза разветвлены в форме фрактала, а камера посылает сигналы по прямой линии. Эмуляция импланта с человеческим мозгом на виртуальной машине даёт неутешительные прогнозы. Такое знаешь туманное… зернистое, что ли, чёрно-белое изображение, очень далёкое человеческому глазу. Бо?льшая часть информации теряется в зазоре между машиной и живой тканью. Нам надо выйти на специалистов глазной нейрохирургии и получить консультацию. У меня и Шемякина есть пробелы в области работы глазного яблока и головного мозга. Накопились вопросы.

– Да, да, я займусь в ближайшее время этой проблемой, – Заманский готов был посодействовать коллеге. – Скорее всего, попрошу Фомина командировать нам специалиста.

Трудность вживления импланта в человеческий глаз беспокоила коллектив и тормозила процесс. Предстояло сделать сложнейшие операции экипажу. Приживутся ли устройства? Заработает как задумано? Смогут ли люди увидеть мир «глазами» биоников? А вдруг нет? Весь труд насмарку.

Хмурый, но тёплый весенний день стоял в самом разгаре. В лаборатории сгустился сумрак, она обезлюдела. Опустели стеллажи и полки – бо?льшую часть оборудования перенесли в корпус «Г», в экспериментальный цех. Именно там сконструировали нейроподобную сеть. Все кибернетики, Фомин, представитель концерна, люди, которых пригласили в кластер, собрались в стационаре. – У нас всё готово, – сказал Шемякин.

– Данные положительные, – отрапортовал Нефёдов, крутя джойстиком алгоритм квантового терминала.

– Откалибруйте гамма-волны. До десяти герц.

– Какова скорость колебаний изохронного контура?

– Пока в норме.

– Начинаю стимулирование нейронов мозга бинауральными волнами.

– Когда «кластер» начнёт подключаться к бионикам, колебания могут увеличиться, следите за частотой.

– Ограничим, по возможности.

– Лучше будет свести амплитуду к минимуму.

Заманский подошёл к нейронной ложе. Из-под стекла на него смотрели глаза астронавта. Над головой светился нимб с электродами – они упирались тонкими щупами в череп мужчины.

– Юрий, когда подключитесь к бионику, не делайте резких движений. Прислушайтесь, почувствуйте… У вас получится, – дал последнее наставление Заманский. – Сейчас вас будут вводить в транс. Мы вас встретим.

Всех членов «кластера» подключили к трансовым очкам.

Дежурные Шемякин и Беспалов остались присматривать за людьми в ложах. Астронавты лежали смирно, в глубоком осознанном сне. Остальные, кто имел допуск, перешли в соседний терминал. Соблюдение полной стерильности заставило сотрудников института и гостей из «Роскосмос» облачиться в чистые комбинезоны. Прошли автоклавную. В следующем зале стояли саркофаги, наполненные густым розоватым гелем, в котором плавали нагие тела биоников.

Учёные долго спорили, не могли прийти к общему знаменателю, повторять мужские и женские особенности тел или упростить конструкт. Решили не травмировать психику людей и максимально приблизить копии к оригиналам. Наисложнейшая задача потребовала двухлетней напряжённой работы всего института и подрядчиков. Венец творения учёных мужей лежал в саркофаге.

– Займитесь другими, – попросил Заманский своих коллег.

Бионики поочерёдно на?чали пробуждаться.

– Юрий, посмотрите на меня. Видите? – Заманский показал два пальца.

Губы бионика, испачканные липкой слизью, зашевелились. Неуверенный шёпот был едва различим.

– Это с непривычки. Потом привыкнете. Поморгайте глазами. Хорошо. Если вы вполне ощущаете тело, разгибайте пальцы рук и ног. Прекрасно. С вас достаточно. Не вставайте, просто плавайте в растворе, – Заманский глянул на панель с индикаторами жизнедеятельности бионика – отклонений не наблюдалось. – К сожалению, мы не смогли продублировать баритоны ваших голосов. Вы все будете говорить в одном тоне. Но это не страшно.

– Как остальные? – он прошёлся у саркофагов.

– О?жили, – ответили ему.

Директор института кибернетики Фомин и представитель стояли в качестве наблюдателей и не вмешивались в процесс эксперимента. Фомина распирало от чувства гордости.

– Поздравляю вас, вам удалось невозможное, – признался представитель, видя своими глазами результаты работы.

– А мы по-другому не умеем, – совсем загордился «генерал».

– Когда «кластер» будет готов к первому полёту?

– Думаю следующей зимой, в крайнем случае – весной. Но нам нужны дополнительные вливания для продолжения работы.

– Я переговорю с руководством.

– Тогда прошу в мой кабинет. Обсудим детали. Учёные справятся без нас.