– Ой, – пискнула девушка, – я ничего не спрашивала. – И упорхнула, не забыв прихватить статуэтку.
– О чём это вы тут секретничали? – поинтересовался Вик, опускаясь на стул.
– О малых скульптурных формах. Обнаружилось что-нибудь интересное в порту?
– Обнаружилось. Кабак и, в самом деле, грязнее некуда.
– А падшие, доступные женщины?
– Не видел. Может быть, они ближе к ночи выползают. Хозяин, похоже, ещё тот тип! На такую жуткую рожу стоит взглянуть, ибо в уме представить трудно. Но вот постройки, похоже, довольно крепкие. Хотя на вид довольно-таки странные. Вроде бы и возведены не так уж давно. Такое ощущение, что заведение не сложилось само по себе, а организовано, как театральная постановка с декорациями и гримированными персонажами. Один из них очень даже занимательный.
– Чем?
– Своё давно отплававший старый моряк на роли приживалки в кабаке что ли. Интересный субъект. За кружку пива или стакан рома рассказывает такие небывалые истории, что диву даёшься. Я думал там только заведение, а оказалось, что довольно обширный земельный участок с хозяйственными постройками. Склад, конюшня с кузницей, сараи, какие-то маленькие, по виду жилые домики. Завидный кусочек, если за него с умом взяться. Попал, правда, не в те руки.
– Понятно. Мимо не пройти. И сколько за него запросили?
– Триста золотых. Это много?
– Понятия не имею. Нам бы поскорее обернуться с покупкой. Нужно ведь ещё во дворец заглянуть. Вы сидите здесь, а я слетаю к банкиру и по пути загляну к стряпчему. Пока я хожу, придумайте себе какую-нибудь бесхитростную фамилию. Иначе купчую будет не оформить.
У Циммермана взял не триста, а на всякий случай триста пятьдесят золотых, двадцать из которых серебром. Стряпчий – синьор Имрих оказался у себя в конторе.
– Мой друг хочет приобрести кое-какую недвижимость в порту. Вы, синьор Имрих, не согласились бы сопровождать нас, чтобы оформить сделку прямо на месте?
– Разумеется, сейчас я только соберусь.
Сборы были недолгими. Стряпчий побросал в портфель какие-то бумаги, запихнул туда же чернильницу-непроливайку, перья и какие-то печати.
– Я готов, – сообщил он, и мы вышли на улицу.
Вик ждал нас перед «Морским драконом». Познакомил его со стряпчим и двинулись вниз – к порту. Грязный притон не виден из города за окружающими порт домами. А из порта не виден за складскими строениями, но кому нужно – тот найдёт. Нашли и мы. Тем более что наш проводник здесь уже сегодня побывал. Внушительное деревянное строение с дырявой и полустёршейся вывеской «Приют моряка». Внешнее впечатление, что вот-вот развалится. Внутри не всё так безнадёжно, но всё равно удручающе до тех пор, пока не подойдёшь вплотную к стене или опорному столбу второго этажа и не колупнёшь их пальцем. Окажется, что серая, ноздреватая ветхость и точки изъеденного жучком дерева просто нарисованы. На стук древесина отзывается звонкой свежестью не таких уж давних лет, а не глухотой многих десятилетий, как старая.
Хозяин и в самом деле безобразен. Сухой, горбатый и хромой. Одетый в какое-то невообразимое, но не рваное тряпьё и с громадным ножом за поясом. Глубокие и кривые морщины прячутся в волосяных зарослях бороды. Пронзительный взгляд исподлобья прищуренных, словно оценивающих собеседника глаз и хриплый, повелительный голос довершают картину.
– Приветствую вас, синьоры, – обращаясь к нам всем, но глядя только на Вика, произнёс этот персонаж, словно сошедший со страниц страшных сказок. – Что желаете?
– Продолжить наш недавний разговор, – ответил Вик, – если вы не передумали.
– Прошу вас, синьоры, за стол. Я не передумал, но подумал, что очень задёшево отдаю своё заведение.
– Зато я могу передумать покупать, – оборвал его Вик. – Если ваше заведение способно увеличиваться в цене, стоит только от него отойти на часок. Со мной такие фокусы не пройдут.
– Ладно, ладно, я пошутил, – проскрипел хозяин. – Всё как договорились.
– Генри, ты что, продаёшь свою таверну? – донеслось из угла зала и какой-то бородатый, но опрятно выглядящий старик в матросской одежде подошёл к нам на пару шагов.
Вик подмигнул мне. Понятно. На сцену вышел рассказчик историй за стакан рома.
– Продаю. И что? Тебе-то какое дело кому и что я продаю.
– А как же я?
– Это у нового хозяина будешь спрашивать.
– Как же так? У нас ведь с тобой договор.
– Договор, договор, – раздражённо передразнил кабатчик. – Договор до тех пор, пока я хозяин. Забыл? – И уже обращаясь к нам. – Сейчас бумаги принесу.
Рассказчик удивительных историй немного постоял, глядя на нас, повернулся и побрёл обратно в свой угол.
– Вот бумаги, – протягивая капитану Вику свитки, произнёс уродливый Генри.
Тот сразу передал их стряпчему и синьор Имрих погрузился в изучение документов.
– Так, так, карта земельного владения площадью два акра[3 - Акр – 0,4 гектара.], купчая на землю. А купчая на строения?
– Какая купчая на строения? Всё построено мной.
– Ах, извините. Вот регистрация построек в магистрате. Сразу не заметил. Так, дом, конюшня, кузница, склад. Но мы видели, что построек больше. В том числе и внешне жилых.
– Если не нравится, что их больше, а не меньше, то можете снести. Мне-то что.
– А то, что незарегистрированные жилые строения чреваты штрафом, а их снос разбирательством властей о тайно возведённых постройках и их тайном уничтожении.
– Синьор Имрих, – остановил, ретиво сбивающего цену стряпчего Вик, – пусть будет так, как есть. Меня устраивает.
– Воля ваша. Тогда давайте осматривать хозяйство.
В подвале кое-какие припасы для кухни. Винный погреб весьма обширен. Мне только показалось или, в самом деле, какая-то неясная тень промелькнула между бочками? Кухня довольно чистая, а комнаты для гостей на втором этаже вполне терпимые. На чердак не полезли. Конюшня, кузница такие, какие и должны быть. Склад свободен. Только в дальнем углу свалено что-то укрытое пустыми мешками.
– Что там? – спрашивает Вик.
– Чужое. Если сделка состоится, то сегодня же заберут, – отвечает кабатчик.
Сараи со всяким необходимым в хозяйстве инструментом и отслужившим своё хламом. Лужайка с ещё одним сарайчиком. На лужайке пасётся корова. Три маленьких домика для жилья в ряд в дальнем углу участка. Около одного уже стоит старик-рассказчик.
– А как же я? – опять слышится всё тот же вопрос.
– Живите, как жили, – отвечает Вик, отходя к следующему домику.
Тут нас ждал удивительный сюрприз. Из домика выходит очень даже миловидная, пожилая девушка лет двадцати пяти – двадцати семи. Похоже, что даже не удивлена и не обеспокоена тем, что таверна продаётся. Приветливо улыбается нам.
– Кто это? – последовал вопрос хозяину.
– Да так, Криста, – замялся он, – живёт себе и живёт.
– Просто класс! – высказался Вик, направляясь к третьему домику. – Подумать только, живёт себе и живёт!