За чертой

– На землю! Лег на землю! Полиция!

Цирик понял, что выпотрошить пачку не успеет, и рванул прочь. «Ауди», поднимая клубы пыли, неслась прямо на него. Цирик не успел добежать даже до угла. Слыша за спиной рев двигателя, он отскочил к стене, боясь, что его собьют. Быков дал по тормозам. Машину развернуло от резкого торможения. Вывалившись из-за руля, Быков рякнул:

– Вниз, сука! Лежать!

Цирик колебался, для него все произошло слишком неожиданно. Быков выхватил табельный пистолет и, тыча им в лицо Цирику, рывком за майку повалил его на землю.

– Руки за голову! Быстро, б…, сказал!

Цирик повиновался. Быков вдавил колено ему между лопаток, обшарил карманы.

– Илюх!

Дьячков был под деревом. Пошарив под деревом с помощью ствола, которым он ворошил траву, Дьячков обнаружил чуть смятую сигаретную пачку. Заглянул внутрь.

– Ну? Есть?!

Это была закладка: в смятой сигаретной пачке находился пакетик с порошком серого цвета. Дьячков радостно махнул Быкову:

– У нас джек-пот!

Цирик был хмурым и подавленным. Его белая майка растянулась от рывка, когда Быков валил Цирика на землю, и это портило весь внешний вид – теперь Цирик был похож на обросшего забулдыгу в майке-алкоголичке с чужого плеча.

– Десять граммов, Цирик, – повторил Быков. – Это до хрена. Ты сам знаешь, правда?

– Особо крупный размер, – поддакнул стоявший в стороне Дьячков. – Двадцаточка тебе светит, чувачок. По году за каждые полграмма.

– Понял, не дурак, – огрызнулся Цирик. – Обязательно разжевывать все?

– Зря ты в Орске не остался. Или там тебя тоже менты поприжали?

– Да развелось вас, как тараканов, – осмелился Цирик, но, встретив хмурый и не обещающий ничего хорошего взгляд Быкова, отвел глаза.

Была ночь. Холостому Дьячкову было не привыкать, а вот Быкову пришлось выдержать не самый простой разговор с женой. Но если у оперов был хотя бы кофе, то Цирик имел лишь испорченные шмотки и недобрые перспективы на будущее.

– Подумай, парень, – снова перешел к главному, уже не в первый раз, Быков. – Ты можешь до пенсии на зоне чалиться. Статья по особо крупному итак тебе это выпишет. А плюс судья с твоими ходками за плечами нарисует тебе рецидивиста. Отвечаю, что нарисует. И накинет еще парочку лет.

– Не накинет, – буркнул Цирик. – Двадцатка – это и так максималка, блин. Я ж не мокрушник какой. Вы вон маньякам по пятнашке даете.

– Если тебя это успокоит – хорошо, судья ничего не накинет. Тебе легче? Двадцатку оттарабанил – и на свободу с чистой совестью. Сколько тебе будет, сорок пять?

– Сорок восемь, – подал голос Дьячков. – Почти полтинник.

– Наверняка с тубиком и кучей других зоновских подарков, – согласился Быков. – Цирик, ты этого хочешь? От корешей никого не останется. Баба твоя, которая на тебя как на бога в кабаках смотрит и в рот заглядывает, о тебе даже не вспомнит. Если не сторчится к этому времени. От корешей никого не останется. Здоровья ни хрена, денег ни хрена, а жизнь и прошла почти…

– Хватит, – не выдержал Цирик. Нервно потеребив цепь на шее, он покосился на оперов. – Вы чего меня, обрабатываете типа? Чтобы я сказал что-то?

– А тебе есть что сказать?

– Допустим.

– Сначала скажи, а мы подумаем.

Цирик мрачно хмыкнул.

– Ага. И вы меня отпускаете, да? Иди, Цирик, наслаждайся жизнью?

– Так не будет, конечно, – ответил Быков. – Но свое взамен ты получишь. Я никого не кидаю, Цирик, и ты это знаешь. Тебе зачтется.

Цирик знал: в городском отделе по наркотикам было слишком мало сотрудников, и старые клиенты вроде Цирика знали каждого. И у каждого опера в группе была своя репутация. Репутация Быкова позволяла ему говорить «я никого не кидаю».

Цирик вздохнул.

– Сигарету можно?

Быков пододвинул к нему пачку. Цирик циркнул зажигалкой, затянулся. Рука чуть дрожала от волнения, но это нормально. Цирик помолчал, размышляя, как ему поступить в этой ситуации. Быков отхлебнул кофе и тоже закурил, не сводя глаз с задержанного.

Наконец тот решился.

– Ладно, хрен с вами. Это… Это Иконник.

Быков удивленно нахмурился.

– Дима Иконников?

– Угу.

– Он не в деле же давно.

– Еще как в деле, – хмыкнул Цирик. – Иконник неделю назад получил сто граммов под сбыт.

– Героин?

– Ну не повидло же, блин.

– Так. – Быков задумчиво потарабанил пальцами по столу. – Чей товар? Кто ему так доверяет, что под реализацию отдал?

Цирик неопределенно повел плечом.

– Да хер его знает… От какого-то Тучи.

– Тучи? Что за Туча?

– Какой-то Туча и все. Кто такой, я не знаю. Новенький кто-то. Иконник мне только раз эту погремуху назвал, так что больше я ничего не знаю.

Быков и Дьячков переглянулись. Это было уже интересно.

Шершук