Прямая видимость. Осужденная… курсант

– Теперь о насущном. Распорядок, думаю, вы не выучили! Сейчас у вас свободное время, я его занял, ничего страшного. Отбой в 22—00, помните, что целый час после отбоя запрещается вставать в туалет, по двое туда ночью тоже не ходить! Нечего переговорные пункты устраивать.

– Разрешите обратиться? Курсант Елагина.

– Я помню, кто ты. Ну?

– А если очень-очень захочется?

– Пацанам бы я ответил – «Узлом завязывай», вам не знаю… терпите. За час до подъёма тоже нельзя, время у вас с подсветкой, – указал ротный в сторону часов на фронтальной стене спального помещения (всем видно с кроватей). – Станете нарушать эти правила – начну закрывать ворота в спально-строевое помещение после отбоя, думаю, этого никому не хочется?

– Никак нет.

– Отлично. Что ещё? Наряда постоянного, у нас не будет, хотя сегодня две особы уже вызвались на него, тем не менее чтобы вы знали – в случае бодрствующего наряда, а тем более дежурного по роте, они обязаны записывать в специальный журнал, он лежит в тумбочке: кто и во сколько вставал, долго ли провёл в туалете? Кто громко кашляет ночами… разберёмся по ходу. Дежурный или в отсутствии него – дневальный, в нашем случае, вообще, кто-либо из суточного наряда, имеет право обратиться ко мне по необходимости в любое время суток. Понятно, если дежурить станет другой офицер, то к нему. Если выпадет случай, что и офицера/прапорщика… короче из командного состава в расположении никого нет, то наряд или будущий младший сержант из ваших, имеет право воспользоваться внутренним телефоном. Он тоже на тумбочке! Голосовые команды, куда и как звонить, найдёте там же. Это я так, в общих чертах и своими словами объяснил, то вижу, уставшие вы, потом, конечно, во время занятий, научитесь, как правильно действовать, завтра и начнём обучаться.

Смартфон в кармане Старохватова зазвонил, он вытащил его, посмотрел на экран и расплылся в улыбке.

– Да, родная моя! – Ответил Богдан.

Девушки подумали: «Жена? Любовница? Надеюсь, не Белкова?» – капитан быстро утолил их любопытство, продолжая говорить:

– К школе уже подготовилась? Всё есть? Денег могу снова выслать… ах, хорошо. Погоди секунду. – Отведя телефон, ротный сказал курсанткам:

– По распорядку – просмотр новостей, берите стулья и смотрите, Елагина – не забудь подшиться! С плазмой, думаю, справитесь сами. И не дай бог, кроме новостей у меня вздумаете чего-то смотреть! Я проверю, задам вопросы о том, что говорили сегодня о политике. Да, если кому в туалет надо – пожалуйста, но не толпой. Всё, скоро вернусь. – И, продолжая говорить с дочерью, с невероятно довольным видом и «гражданским» лицом, ротный удалился в кабинет.

– Не думала, что он может быть таким милым! – Усмехнулась Елагина.

– Сама в шоке! – Поддержала её Беда и пошла искать пульт от телевизора, исходя из логики, он должен находиться в тумбочке под «плазмой», остальные курсантки потянули стулья от кроватей на «пролётку».

– Давай, включим нечто интересней «Вестей»? – Предложила Дарья Полине.

Беда задумалась, пожала плечами и неуверенно ответила:

– Не знаю… сказал же: проверит! Вроде только о доверии говорил и так сразу – «залёт»?

– Пусть проверяет! – Стоит Елагина на своём, – по новостям десть лет одно и то же крутят: президент, санкции, конфликт! Я без проблем ротному конспект напишу и через год, чего там показывали по его новостям. Как там Щедрин, то ли Карамзин говорил? – «Разбудите меня через двести лет, и я скажу, что делают в России!» так и у меня, только с новостями.

– Давайте, правда! – поддержала Вострикова.

– Ай, была не была! – Рубанула Полина рукой воздух.

Девушки успели выключить телевизор, прежде чем Старохватов зашёл в спально-строевое помещение.

– Убрать стулья! – Скомандовал он, – так, вы двое, что в наряде, почему вместе со всеми? Наряд у нас живёт «своей жизнью». Ну ладно, сегодня у нас демоверсия, бегом за швабрами, вёдрами, начинаем уборку, пропорции разбавления воды и «химии» найдёте в таблице, она висит на двери кладовой, там же и необходимые средства.

– Есть! – отозвались курсантки.

– Остальные – становись!

Дождавшись, пока девушки построятся, Богдан спросил:

– Чего показывали в новостях?

За всех ответила Елагина, причём попала в точку! Будто правда посмотрела вечерний выпуск. Ротный засмеялся:

– И это всё вам показали по «Дачному» каналу в дешёвой мелодраме?

– Мы не смотрели такого! – с ходу соврала Дарья, – какой такой канал?

– Здесь он на восемнадцатом настроен.

– Как вы узнали?! – удивилась Горегляд.

– Я всё знаю! И потом, камеры застают телевизор и «пролётку», ещё «родительский контроль» у меня имеется, я в курсе, что вы смотрите! Вот и как мне вам доверять? А? Отключу нафиг все каналы, кроме первого, и в день, когда вам положено смотреть художественные фильмы, будете лицезреть, как несколько горлопанов орут друг на друга об одном и том же десятый год. Думал, и неофициально порой вам разрешать что-то смотреть… вижу – рано.

– Виноваты! – приняла прокажённый вид Елагина, – это я всех уговорила…

– Ты у меня сегодня прям нарядов на пять вне очереди напрашиваешься, плюс на запрет курить. Что подшилась – молодец. Сегодня иду на уступки, не наказываю вас, настроение хорошее. Кстати, где подшиву взяла?

– Так, вы же сами сказали старшине, чтобы обеспечила…

– Я помню! – Прикрикнул капитан, – просто проверяю: помнишь ли ты? Да, Горегляд! Насчёт курения… пачку ты мне вернула, в ней не хватает аж восьми сигарет, куда дели?

– Но мы… – захотела оправдаться за Беду Даша, ротный её перебил.

– Не с тобой говорю! Я Горегляд вручал пачку? Да! Ей поручил вернуть? Да! Вот она и отвечает.

– Курили просто многие, и товарищ прапорщик разрешила по две… а сигареты оказались только у Даши и ещё двух девочек.

– А у них отрава откуда взялась и куда потом делась?

– Сдавали Азаровой по прибытии в роту… это просто я от вас одну спрятала… честно. – Всё-таки вставила Елагина слово, – что мы потом смолить будем? Завтра нам с натягом хватит, а потом? Здесь не выдают?

– Нет, – ехидно ответил Старохватов, – разумнее надо расходовать «боеприпасы». Что делать? Мой совет – бросать! А так, у вас стипендия будет, размер её зависит от «репутации», оценок и прочего… станете заказывать мне или прапорщику, мы купим, куда вас девать… при условии хорошего поведения.

– Ооо, – протянула недовольно Даша, – когда её дадут ещё? Даже карточек банковских нет.

– Заведём тетрадь, типа «бухгалтерии», – внёс ясность Богдан, – на первое время одолжу вам денег, так и быть! Со стипендии отдадите. Повторяю, при условии хорошего поведения, не как с новостями вышло!

– Извините, – изобразила более виноватую гримасу Елагина, – вы всем по вкусам станете брать?

– Ага, щас! И подкуривать каждой прибегать! Какие возьму, такие возьму! Помню, когда сам срочку служил, у нас бойцы «Перекур» тянули, говорили: «Дрянь – редкостная!» Станете выпендриваться, достану вам по блату его.

– Поняла.

– Что у нас по распорядку? – задал Богдан вопрос в «пустоту», не обращаясь к кому-либо конкретно, однако Полина ему ответила:

– Вечерняя поверка.

– Да? Ну её в баню! Видно же: все на месте, надеюсь, никого не подменили в столовой?