Не по Достоевскому

Не по Достоевскому
Андрей Истомин

Всегда ли стремление сделать " как лучше" приводит к хорошим результатам?

Юный писатель решил написать идеальный детектив, опираясь на реальные факты…

Андрей Истомин

Не по Достоевскому

Василий Читяев шёл по улице, прижав к боку пухлую конторскую папку на завязках. Эта папка содержала в себе все его устремления за последний год. Он так увлёкся, создавая содержимое папки, что даже получил замечание от тренера по боксу из секции в спорткомплексе и от некоторых учителей за снижение результатов. Но поделать он ничего не мог, идея – она, порой, пострашнее нужды будет. А страстная идея способна поглотить человека целиком.

Этой идеей фикс для Василия стала мысль, что он сможет написать приключенческо-детективный роман. Ничуть не, хуже чем у Конан Дойла и прочих. Во всяком случае, когда он в компаниях рассказывал выдуманные на ходу истории, все с замиранием слушали и были в восторге. Вот прошлым летом на каникулах наш герой и решил сесть за создание шедевра. По окончании, несмотря на то, что у самого по русскому была твёрдая четвёрка, попросил ещё одноклассника, отличника – заучку Мишку, пробежаться на предмет ошибок, что тот и сделал, и оценил произведение: – “Круто закручено”.

Убедившись в том, что путь верен, Василий перепечатал всё в двух экземплярах на машинке, валявшейся в комсорговской комнате, и направил своё произведение в издательство. В Москву он пока не решился – отправил в областное, благо в целом Уральские издательства славились более свободной политикой и печатали не только детективы, но и фантастику.

Ожидание протянулось аж до нового года. И только после трех или четырёх звонков получил открытку с ответом, что его произведение не заинтересовало издательство. Настойчивые попытки как-то уточнить, глубинный вопрос: “Почему?”-привели к тому, что какой-то там редактор отдела дал ему адрес критика, который ему сможет всё объяснить. На письмо уважаемый критик ответил, где вполне вежливо, чуть ли не с первых строк, сообщил, что подобная услуга платная и стоит столько-то за лист…

Учитывая объём, близящийся к роману, цена выходила не маленькая. Но, как было сказано выше, идея, когда захватывает человека, она его тащит, не задумываясь, сквозь преграды. Наш герой твёрдо решил на летних каникулах заработать и оплатить эти услуги. Надо же было понять, что не так с этой книгой. Первого июня он уже работал разнорабочим на стройке. Причём попутно смог освоить азы штукатура и в июле уже работал в бригаде штукатуров. В результате в августе он уже приехал в областной центр услышать лично ответ критика, хотя тот был готов ответить и по почте. Но мама неоднократно говорила: “Лучше в глаза, чем на бумаге. Так соврать тяжелее”.

Теперь он брёл в сторону автовокзала, прижимая папку и прокручивая в голове весь разговор с критиком. Критик был сухонький низкоросленький старичок, который, усадив Василия на диван и сев на стол напротив, для начала похвалил и лёгкость слога, и увлекательную манеру изложения материала, и то, что повествование структурировано хорошо и нет “провисания сюжета", когда не понятно, откуда что пришло.

А потом разнёс в пух и прах. Оказалось, что этот старичок литературоведом-критиком стал, выйдя уже на пенсию. А до этого он работал в МВД. Вот такой поворот. И как профессионал он сказал, что дело дутое. Из ерунды раздут вселенский заговор, методика работы органов описана совершенно не верно. Даже не милиционер, читая эту книгу, поймёт, что так не бывает. Ну и ещё много чего про нереальность событий, антуража и так далее. В общем интересно, но то самое “не верю”– на каждом шагу. Исходя из этого критик советовал или убрать антураж реалистичности и перенести события на другую планету – и тогда всем будет всё равно, как и почему что-то делается, ну, или окунуться в реалии борьбы с криминалом и создать уже такое же интересное, но правдоподобное произведение.

Размышляя о превратностях и тяготах писательского труда, Василий пришёл к двум вариантам:

Первый – действительно превратить всё в фантастику. Пусть это будет где-то на Фомальгауте. Ну, или… Или он пойдёт в дружину патрулировать улицы. С его секции много кто ходит в патрулях ДНД. Вот тогда он может понять мир криминала. Почему-то уличные хулиганы казались для юного писателя воротами в этот жуткий и неизвестный мир.

– О, что за чудо тут нарисовалось? Ты чьё, чудо – ботаническое? – Задумавшись, Василий сошёл с основной улицы и шёл хоть и в нужном направлении, но какими-то дворами. Проход между металлическим гаражом и бетонным забором перекрывала группа из четырёх пацанов явно и з той самой категории, о которой он только что размышлял.

– Дайте пройти, – спокойно ответил Василий.

Маленький, видимо самый младший, весь какой то суетливо – вертлявый, вышел вперёд:

– Ну, вы видели нахала? Значит, ходит, как у себя дома тут, и командует. А мы, значит, свалить должны?

Хохот остальных, среди которых, как минимум, один был старше Василия, да ещё и выше ростом, ничего хорошего не предвещал. Собственно, сбежать от них было не сложно. Но тут наш герой вспомнил наставления тренера по боксу, который сам, по его словам, с улицы был уведён спортом, тем миновал тюрьму, в которой побывали все его друзья детства. Так вот тренер говорил :“Если без драки никак, и тем более противников больше, не жди – бей первым. Желательно наповал и – главного”. Может, ещё сыграл тот фактор, что всю дорогу юный писатель как раз обдумывал, как бы узнать этот мир. И вот сам этот мир вышел к нему: “Надо входить”

Папка была под правой рукой, Вася потянулся к ней левой… И тут у него родился план боя. Тренер всегда заставлял планировать бой. Почти одновременно он нанёс “вертлявому” удар ногой в пах и тут же бросил левой рукой папку в голову ещё одному, стоявшему ближе всех. Одним прыжком подскочил вплотную к высокому, считая его за старшего, и нанёс ему классический апперкот – снизу в челюсть. Надо учесть, что Василий, хоть и никогда раньше не сталкивался с хулиганами, но всё- таки общение с тренером вне ринга давало ему понимание, что и как, плюс его спортивная подготовка.

Ещё пара шагов – и вот он с другой стороны. Старшие перед ним, младшие сзади… Но боя не последовало. “Вертлявый” принял позу “буквой зю”. Второй из “малых” держался за глаз, в который ему прилетела папка, и ещё не очень понимал, что произошло. Светленький, крепкого сложения, паренёк, видимо Васиного возраста, ошарашено смотрел на высокого – а тот развалился под забором в траве и не подавал признаков жизни.

“ Ну-ка, отошли все назад! Дальше!” – скомандовал им Василий. После чего подошёл к лежащему. Ещё не хватало, чтобы он ему что-то стрёс или сломал. Рука начала болеть. Всё-таки без перчатки он первый раз в жизни бил человека по лицу. А тот ещё и без шлема был. Длинный был действительно не маленького роста, никак не ниже метр девяносто, брюнет с короткой стрижкой, заметная родинка на челюсти уже закрашивалась проявляющимся синяком. Он был в нокауте. Можно было даже счёт не открывать. Вася потрепал его по плечу, похлопал по щекам. “Главарь” застонал, приоткрыл глаза и сразу попытался вскочить. Но в результате чуть не упал. Вестибулярный аппарат всё ещё не до конца функционировал. И если бы Василий его не подхватил – наверняка бы упал.

–Ну-ну, не дёргайся. Сразу от такого не отходят. Ты скажи: говорить можешь? Челюсть цела?

–Чё надо? – невнятно ответил “главарь.

–Чё-чё, проверяю, не сломал литебе чего. Детский сад какой-то – в четвером на одного. Трое битых, один в кустах.

–Ну, и вали куда шёл! Чё привязался? – нутром выросшего на улице длинный понял – больше бить не будут. Если, конечно, не просить об этом.

– Так вот, поговорить захотелось. Вообще- то вы мне не интересны. А вот знаешь кого из настоящих урок в деле? Или ты только мелочь на сигареты у ботаников отнимаешь?

– Тебе- то что?

– Вот заладил. Спрашиваю же. Знаешь кого из приличных людей? А то я не местный, обратиться к кому – не знаю.

– Ну, знаю.

– Вот. Уже лучше. Кого? Познакомить сможешь? Или ты просто “знаешь", "но не корешишся"?

– Да я… Да ты знаешь, с кем ты связался?

– Пока я вижу четыре хлюпика, отделанных под гарнитур одним ботаником. Поэтому не корчи из себя что-то. А скажи чётко.

– Ну, Кривого знаю. Вечером с ним встретиться собрались по пиву. А денег нет.

– Понятно. А кривой твой, он кто?

Щипач, Фармазон, Домушник, Карманник? – наш писатель детективов даже не заметил, что половина наименований "профессий" устарела, а одну он назвал дважды. Всё таки не зря ему выговаривал критик за незнание матчасти.

– Я не знаю. Он с Сивым вместе сидел, теперь что-то мутят. Но меня пока не берут, – длинный уже очухался и стоял самостоятельно.

– О, а за что сидел?

– Квартиру у кого-то выставили.

– Замечательно. – Василий полез в карман. – Так – много пить вредно. Вот тебе рубль, на пару бутылок хватит, а если на розлив – так ещё больше. – Запомни и передай ему, что хочу с ним познакомиться. В субботу в одиннадцать буду в парке. Я там приметил скамеечку за чёртовым колесом. Ну, возле статуи пионера. Ну, всё, пока, чижики.

И лёгкой походкой, забрав папку, Читяев направился дальше. Он был уверен, что в его голове созрел просто гениальный план. Он познакомится с настоящими уголовниками и напишет повесть, да хоть рассказ, со взглядом с их стороны. Насколько он знал, после Достоевского с “Преступлением и наказанием” никто так не делал. Нет, конечно, "достоевщину" он не будет разводить, все эти сопли и переживания явно не про ту публику, о которой он собрался писать. Но посмотреть на них и описать их так, чтобы каждый узнал этих людей и этот мир, не приукрашивая, без романтики уличных пацанов, стоит. И с обязательным поучительным наказанием в конце.

Весь остаток недели Василий готовился к внедрению. Он прорабатывал и откидывал, наверное, по паре десятков легенд в день. Сказать правду, зачем ему эти люди, он считал невозможно. В лучшем случае пошлют подальше. В конце концов, он решил оттолкнуться от знакомства. Раз оно произошло, скажем так, на “контрзахвате” – то эту тему он и будет развивать дальше.

В субботу наш новоиспечённый агент, проверив свои запасы денег от заработка и решив, что ещё может что-то поизображать, но без шика, добрался до областного центра и без пятнадцати одиннадцать разместился на оговорённой лавочке в парке.

Минут пять двенадцатого он уже начал было нервничать, как заметил, что в конце аллеи, за раскидистой елью, маячит знакомая рубашка “главаря”. Значит, придут. Только кто? Если эти салаги нарисуются или кто-то им подобный – можно считать операцию проваленной. История шпаны вряд ли вызовет ажиотаж среди читателей.

В двадцать минут двенадцатого он твёрдо решил:его явно проверяют. Раз тут есть , кто его может опознать и указать, значит, тут же и тот, кому его показали. Свернув “Советский спорт," который он читал в ожидании, в трубочку, Читяев встал со скамейки, отряхнул брюки от неведомой пыли и уверенным шагом направился на выход, не оглядываясь и не суетясь. Перед выходом попил газировки из автомата И, выйдя из парка, направился пешком в сторону автовокзала. Идти было остановок пять, но он решил проверить, нет ли “хвоста”. И тут же, используя вычитанные в книгах способы, рассматривая стекла витрин и завязывая шнурок, установил – за ним, похоже, и правда следят, двое: молодой парень от силы лет двадцати и мужик лет за сорок. Оба одеты с натягом на приличие. Брючные костюмы, даже рубашки – у парня голубая, у мужчины красная. Но без галстуков, да и костюмы заношенные какие-то. Ну, и совсем не клеящиеся к образу клетчатые кепки. Василий решил сделать проверку – опять по методу из кино. Он резко перебежал на другую сторону дороги и вошёл в первый попавшийся двор, заскочил в подъезд, поднялся по лестнице к окну и выглянул туда.

Картина того стоила. Оба его провожатых, не скрываясь, суетились во дворе, выглядывая, куда же он делся. Всё, клюнули! Надо выходить на контакт. Спустившись вниз, Василий пинком открыл дверь подъезда, вышел на крыльцо и громко свистнул:

– Товарищи, не меня потеряли? – Ближе, буквально в паре шагов, оказался “мужик”:

– Да больно сдался ты нам.

– А если “не сдался”, что ж топтунов изображаете? – и показал на скамейку у песочницы:– Сядем? Только вы слева , я – справа.

Расселись. Мужик оказался в середине, на расстоянии полуметра. Мужик заговорил первым.