Большие приключения в Малом КуКошкино продолжаются. Эльфы. Хобо Лун

– Минуточку! – в открытой двери показались Шныря и Штыря. – После окружающего мира, насколько мы помним, – физкультура!

Для пущей убедительности Шныря дунул в свисток, который висел у него на шее, а Штыря с важным видом щелкнул секундомером.

– Ну какая физкультура? Какая физкультура? – в избу протиснулся Кофейное Зернышко, неся под мышкой телескоп и карту звездного неба. – У них сейчас астрономия! А вы тут со своими глупостями.

– Вот еще, астрономия! – на пороге показались Муся и Мурыса. Зачем детям глупостями голову забивать? Труд у них сегодня первым уроком. И вторым. Потому что труд – всему голова!

– Не труд, а хлеб! – в классе появился Сфинкс. – Вот вы, барышни, – обратился он к Мусе с Мурысой, – сразу видно – историю не учили. Даже пословицы с поговорками неверно пересказываете! А все почему? А все потому, что история – вот самый главный предмет, с которого и стоит начинать обучение молодежи!

– Эх вы, усатые-полосатые! – никто не заметил, как в избу зашел леший Иннокентий. – Естествознание! Вот самый важный предмет в лесу! Не тот грибочек скушают али не той ягодкой оскоромятся – и привет! А вы тут говорите – астрономия, пожарная безопасность. Мой предмет – основа основ!

В избе поднялся неимоверный шум. Все стали доказывать друг другу важность своей дисциплины, и никто не хотел уступать.

Котята переглянулись и, кивнув друг другу, потихоньку выбрались на улицу.

– Айда на озеро! – предложил черный.

– Давай! – согласился рыжий. – Попросим тетушку Дельфинию на спине покатать!

И оба, довольные, что День знаний так неожиданно быстро закончился, побежали к озеру. Весело галдя и улюлюкая, котята кубарем выкатились на лужайку и буквально уткнулись в сидевших на берегу Зонтика и Мотильду.

– Тимка? – Зонтик строго посмотрел на черного котенка.

– Гуля? – Мотильда удивленно глядела на рыжего. – Вы почему не в школе?

– Пап, – Тимка весело посмотрел на Зонтика, – там наши учителя не могут определиться, чей предмет важнее.

– Мам, – Гуля обняла Мотильду и, улыбаясь, спросила: – А вы сами как считаете, что важнее изучать? А то они пока там договорятся, мы уже и состариться успеем!

Глава 2. Что-то не так с деревьями

Не прошло и недели после Дня знаний, как учителя наконец-то смогли договориться о том, какие предметы ставить в расписание и в каком порядке. Такая история повторялась из года в год. У каждого нового класса в школе была как минимум неделя дополнительных каникул, так как учителя спорили и уроков в школе не было, зато было много свободного времени, которого, как обычно, не хватило летом.

Тимка и Гуля бежали по тропинке по направлению к избушке Ядвиги Пантелеймоновны и по пути играли в «белки на дереве».

– Теперь ты догоняй! – Гуля прыгнула на ствол большого раскидистого дерева.

Тимка, чуть-чуть не дотянувшийся до Гулиного хвоста, сердито насупился и пробурчал:

– Надоело! Дурацкая игра! И вообще я бегать не люблю!

– Просто я бегаю быстрее, а тебе обидно, – Гуля показала Тимке язык, повиснув на ветке дерева прямо у брата над головой.

Тимка пошарил лапой по земле и, наткнувшись на сосновую шишку, тут же метнул ее в Гулю. Сестра ловко увернулась, и шишка, гулко стукнув по стволу, упала к ногам Тимки. Гуля прыгнула на ветку выше и внезапно замерла, разглядывая дерево. Тимка поднял вторую шишку, замахнулся и тоже замер.

– Ты это видишь? – спросила, не поворачивая головы, Гуля.

– Как такое возможно? – Тимка выронил шишку и почесал затылок.

Еще вчера они прятались в пушистой кроне старого клена, который, несмотря на наступившую осень, еще и не думал менять цвет листьев. Сегодня же на дереве не осталось ни одного листочка. Точнее, от листочков остались одни скелетики из тонких прожилок. Выглядело это как-то странно и даже немного зловеще. Большой раскидистый клен, недавно укрывавший котят в своей пышной листве, сегодня превратился в безжизненное дерево.

– Первый раз такое вижу, – удивленно пробормотал Тимка. – Как могло такое с деревом случиться?

– Не знаю. Давай у Ядвиги Пантелеймоновны спросим или у передедушки. – И оба припустили в сторону избушки Бабы-яги.

Цезарь и Горгуля сидели на крыльце и играли в шашки. Судя по недовольному виду старого белого кота, выигрывала сова.

– Передедушка Цезарь, передедушка Цезарь! – послышались радостные вопли со стороны опушки.

Сова и кот одновременно повернули головы и увидели бегущих в сторону избушки котят.

– А вот и мои перевнуки! – радостно сообщил Цезарь. – Доиграем позже, хотя не вижу в этом особого смысла, так как еще пара ходов, и от твоей обороны не останется и пустого места!

Горгуля, улыбнувшись, угукнула, но решила в спор не вступать.

– Как скажешь, передедушка. Кстати, почему передедушка, а не прадедушка?

– Да это они сами придумали, говорят, так звучит солидней, а я их перевнуками за это прозвал, так и повелось.

В это время оба котенка забежали на крыльцо и, перебивая друг друга, загомонили, показывая лапами на лес. Из этого шквала информации Цезарь уловил только несколько слов: съели, дерево и прятки. Помотав головой, он поднял вверх лапу, и котята тут же умолкли.

– Давайте помедленней и по порядку, а то я ничего не понял. Да и Горгуля тоже.

Сова еще раз угукнула.

Котята рассказали про дерево, которое за одну ночь превратилось в обглоданный кем-то скелет. Пока они рассказывали, из избушки показалась Ядвига Пантелеймоновна и, остановившись в дверях, внимательно выслушала их рассказ.

– А ну-кась, касатики, проводите меня к этому дереву, – Баба-яга выглядела очень озабоченно. – Посмотреть надо на это чудо природы.

– Я тоже с вами прогуляюсь, – сказал Цезарь, – странно это все как-то.

Через несколько минут все стояли у безжизненного дерева и удивленно разглядывали сухие почерневшие ветки.

– Отродясь такого не видала, – нарушила молчание Горгуля. – Даже зимой в деревьях жизни больше, чем в этом сейчас. Такое ощущение, что его не просто обглодали, а всю силу жизненную выпили.

– Да, на болезнь не похоже. Чую я, что-то нехорошее с деревом этим приключилось. Надобно облет территории осуществить.

Баба-яга, сунув два пальца в рот, громко свистнула. В то же мгновение рядом с деревом, появилась ступа и метла.

– Ну ладно я, старая больная женщина, могу себе позволить чего-нибудь запамятовать, но ты-то, голубушка? – обратилась Ядвига Пантелеймоновна к ступе.

Ступа удивленно молчала, покачиваясь в нескольких сантиметрах над землей.

– Шапка-то моя где? —спросила Баба-яга. – А ну дуй за шлемом. Чай, не девочка ужо на транспортном средстве без соблюдения техники безопасности рассекать!

Ступа обиженно наклонилась, и к ногам стоящих у дерева выкатился красивый шлем с затемненным визором.

– Миль пардон, – смущенно произнесла Баба-яга, натягивая шлем на голову.