Жизнь после ревизора

ХЛЕСТАКОВ (обиженно). А что же я – старик по-вашему? Чересчур умён?

ЛИЦО С УСИКАМИ. Ты болван, Хлестаков, а это от возраста не зависит.

ХЛЕСТАКОВ (шипя сквозь зубы). Спасссибо на добром слове.

Проявление V

Внезапно за дверью слышится людской гомон и ругательства, кажется, толпа взбунтовавшихся людей бежит в залу. Гул нарастает, дверь распахивается – и мывидимГородничего с синим лицом и такими же синими руками, видимо, в него плеснули чернилами. Он одет в белом исподнем, в каком обычно идут в баню или в кровать, и рубаха его тоже испачкана чернилами. То ли он бежал от толпы, то ли пытался не пустить всех внутрь – он загородил раскрытую дверь своей мощной толстой спиной и раскинул руки.

ГОРОДНИЧИЙ. Нет, я не посмею! Не взыщите, Ваша Секретность!.. Народ рассудка лишился…

Городничий осматривается по сторонам, но не видит нигде Старичка. Он замечает воткнутый в паркет штопор, осторожно подходит к нему и тупо разглядывает. В раскрытых дверях останавливаются те, кто бежал следом за Городничим, это уже знакомые нам персонажи. Дама с клювом подбрасывает пустую чернильницу вверх, которую держала в клюве, и ловко ловит её рукой.

Вот те раз… Куда же он испарился?

ДАМА С КЛЮВОМ. Вы, Антон Антоныч, видать, насочиняли про этого обер-распылителя, чтобы самому в ревизоры не идти. Подпишите бумаги о назначении.

ГОРОДНИЧИЙ. Как же я мог насочинять, вы же первая про этих распылителей тут растрезвонили!

ДАМА С КЛЮВОМ. Неужто важный чиновник, вы дамскими слухами пользуетесь?

Дама подняла голову вверх на своей тонкой и длинной шее и застучала клювом, видимо, выражая всеобщую усмешку. Толпа одобрительно загалдела и затопала ногами и копытами.

ГОРОДНИЧИЙ. Нет. Он здесь вот на этом штопоре стоял. (Он с усилием вытащил штопор из паркета и поднял его над головой.) Он обещал всех распылить, измельчить и перемолоть для будущих государственных целей… Только вот как он одним штопором это собрался делать?

Господин с постоянно двигающимися бровями и медным лицом словно бы не подходит, а подкатывается к Городничему на колёсиках и пробует штопор большим пальцем на заточенность.

МЕДНОЕ ЛИЦО. Шарман. /фр. Прелесть./ Экзотический штопор, в нашей губернии таких не производят. Вероятнее всего, контрабандный, откуда-нибудь из Греции.

Тут протискивается и господин с клубникой вместо головы, пачкая всех красным соком, словно кровью, отчего существо с крысиной головой со злости отщипывает кусочек от затылка клубничной головы. Правда, Клубника этого либо не замечает, либо уже устало замечать.

КЛУБНИКА. Ваше Сиятельство, надо отправлять улики в Петербург! Всенепременно. Сопроводить депешей и вымолить нового ревизора.

КРЫСИНАЯ ГОЛОВА. А я уже, знаете, привык жить свободным человеком. И очень даже зубами приловчился грызть. (Он опять отхватывает от Клубники значительную часть головы и улепётывает за обе крысиные щёки, шевеля усами.) Предлагаю проголосовать: кто за то чтобы оставить всё без изменений, жить без ревизоров и без прочих наблюдателей из Петербурга?

ЛЯПКИН-ТЯПКИН. Ну-у… (Он выплывает из толпы, словно воздушный шар, а пустые брючины развеваются под ним, как спущенные флаги.) Если честно, я тоже как-то свыкся с этим воздухоплавательным положением, и уж коли исчезнет туловище, я смогу обходиться без еды. На все эти деньги я могу закупить борзых щенков, отстроить новый особняк у пруда… Много чего можно прикупить.

МЕДНОЕ ЛИЦО. Честно говоря, я в своём положении даже нахожу некую приятность. Сами посудите, лицо плоское, металлическое, прыщей нет, волосы не растут. А в солнечный день такой блеск, что все девушки смотрятся в меня. Между нами: я бы даже не против был, кабы моя спина или живот тоже металлическими стали. Думаю, без ревизора я со временем весь буду блестеть как начищенный самовар!

Господин начинает смеяться и икать одновременно, а его брови со скрипом, словно минутные стрелки, вращаются над круглыми блестящими, как пуговицы, глазами.

Городничий замечает вдалеке тощую даму с головой-брюквой.

ГОРОДНИЧИЙ. Ну, про тебя всё ясно. Двух мужей отхватила, теперь, поди, о третьем вздыхаешь.

Дама-брюква прижимает свои тощие руки ко впалой груди и начинает кружиться по залу босиком на тонких ножках, похожих на две хворостины.

ДАМА-БРЮКВА. Да! Я мечтаю!.. Мечтаю, чтобы меня всегда волновала любовь!.. Вновь и вновь плещет кровь… Дважды два – любовь права! Трижды три – оно внутри. Четырежды четыре – оно всё шире, шире!

В дверь вваливается Анна Андреевна, она стала в два раза толще, и теперь копыта у неё даже вместо рук. Когда она говорит, то порой взвизгивает или подхрюкивает, а то и причмокивает.

АННА АНДРЕЕВНА. Хрюндюшитесь тута?.. Ну хрюндюшитесь, хрюндюшитесь… (Она подходит к мужу и отбирает у него штопор.) И што ты с этим отродьем рассусоливаешься – делай, знай, по-своему! Ежели ревизоров тута не появится, мы их всех расштопорим!.. Гррм-хррм… (Она потрясает штопором, как саблей, готовая срубить голову с плеч любому.) Сила меня распирает. Кажется, вот так вот взяла бы какого урода – и скрутила до невозможности!..

Анна Андреевна сгибает штопор пополам, перекручивает его и швыряет в сторону. Тот летит и попадает прямо в скатерть, которая висит на люстре, прямо в третий глаз у нарисованного лица.

Лицо багровеет и вдруг издаёт такой страшный вой, что все падают на пол, прикрывая руками уши и держась за голову – многим показалось, что рушится потолок. Сразу же дует сильный ветер в сторону толпы, заворачивая подолы платьев и срывая сюртуки.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА (говоря громоподобно и страшно, превращаясь во что-то тёмно-фиолетовое). Уроды! Падите ниц пред вашим божеством!

Все начинают тихонько подвывать, прося пощады и жалости. Ветер стихает. Городничий первым поднимает голову и на четвереньках медленно подползает к скатерти.

ГОРОДНИЧИЙ (заикаясь). Ва… Ваша Божеская Милость. Слёзно молим о прощении. Жена моя – дура набитая, свинья в юбке. Сам от неё страдаю… Порой так саданёт под ребро, аж дохнуть не могу.

ЛИЦО ИЗ ПЯТНА. Убери железку, червяк.

Городничий весь трясясь, взмокший так, что исподняя рубаха прилипла к спине, доползает до скатерти и пытается достать до верхнего края, где болтается железяка, при этом стараясь не коснуться самой скатерти с нарисованным божеством.

Да не трясись! Подпрыгни, увалень! (Кричит лицо, но уже не так страшно, как вначале.)

Городничий неуклюже подпрыгивает, но достать до штопора не может. Тогда к нему тихонько подбирается Господин с медным лицом и цепляется ему за спину.  А уже по ним двоим вверх забирается Дама с клювом и пытается дотянуться до железки, которая раскачивается из стороны в сторону, как поплавок на ветру, и не даёт себя поймать.

Тогда Крысиная голова и Клубника подталкивают вперёд себя Даму-брюкву.

КРЫСИНАЯ ГОЛОВА. Что вы тут болтаетесь без дела, как верёвка на виселице. С вашим весом до потолка доскакнуть – как выпить.

КЛУБНИКА. Ежели вы, милочка, весь род людской спасёте,то ваша душа всенепременно будет на райских цветочках порхать. Уж помогите всем, будьте так милостивы!..

Дама-брюква легко взбирается на эту живую пирамиду и успевает-таки схватиться за штопор. Но женщина настолько легка и тоща, что начинает болтаться из стороны в сторону вместе с железкой, как маятник.

Анна Андреевна не выдерживает и решает подобраться к пирамиде.

АННА АНДРЕЕВНА. Разве ж можно этой жухлятине государственное дело доверять!.. Тут нужен человек с весом, с авторитетом…

Анна Андреевна встаёт на спину Господина с медным лицом и слышится глухой скрежет металла. Всем становится не по себе.

ГОРОДНИЧИЙ. Мать моя, ты бы лучше отошла в сторонку, не ровен час раздавишь людей, да ещё на глазах у Божьей Милости… Сил нету тебя держать!..

КЛУБНИКА (пытаясь сбоку поддержать Городничего). Ей-богу, я не за себя, я за голову свою боюсь. Её ведь раздавить теперь любой каблук может.

Крысиная голова пристраивается сзади Клубники, вроде бы как для помощи, но на самом деле опять оттяпывает приличный кусок клубничной головы.

КРЫСИНАЯ ГОЛОВА (жуя и размазывая сок по морде). Да, такую головку беречь надо… Особенно в сезон.

КЛУБНИКА. Караул! Ах, ты морда крысиная, уже полголовы сожрал!..

Клубника отталкивает от себя Крысиную голову, но так неудачно, что вся пирамида начинает заваливаться набок. В результате Городничий, Господин с медным лицом и Дама с клювом оказываются погребёнными под тушей Анны Андреевны, которая возвышается на этой горе кверху пузом.

ГОРОДНИЧИЙ (с вытаращенными глазами). Слезьте, ради Христа!.. пупок лопнет!..