Снег

Убедился, что сын жив, надел ему на голову свою шапку, после чего отбросил давший осечку патрон, перезарядил ружье. Вспомнились слова Шалыша. Пастух называл его «шайтаном». «Все, как рассказывал. Тварь, вероятно, шла за ним по следу. Бродила где-то поблизости, услышала выстрелы и вот, получите – распишитесь, – рассуждал Андрей. Опустился на снег рядом с Максимом, положил его голову себе на колени и стал дождаться когда тот очнется. Время от времени прикладывал пальцы к его еремной вене. Ощущал тепло и спокойный пульс, беспокойство отступало. Опасался последствий звукового удара. В себе мужчина не чувствовал изменений, разве что в голове немного гудело и побаливал затылок. Вспомнил промелькнувшую  в тему строку, постарался восстановить в памяти весь стих "Волшебная скрипка". Вышло не очень, только середина и то местами:

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,

Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,

И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,

И когда пылает запад и когда горит восток.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,

И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —

Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи

В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело…

Скоро Максим пришел в сознание, открыл глаза.

– Тихо, тихо, – мягко проговорил отец, – без резких движений, дружок. Как себя чувствуешь?

Мальчик задвигал глазами, осмотрелся, затем произнес:

– Нормально.

– Что-то болит?

Несколько секунд Максим прислушивался к телу:

– Нет.

– Голова, звон в ушах?

– Ничего такого. А что со мной было?

Андрей помедлил секунду, ответил:

– Ты сознание потерял.

– А волки? – Максим дернулся, повернул голову к тоннелю в обледеневших ветвях.

– Они убежали.

– Убежали?

– Да. Взяли и убежали. Давай не дергайся, садись, держи винтуху, а я сгоняю за снегоступами, шапку твою найду и свои варежки. Ружье заряжено, осторожно.

Когда уходили, Максим вертел головой, осматривал следы и вмятины на снегу. Он не увидел крови и его это озадачило. Думалось, что отцу все же удалось перезарядить ружье, он ранил, а возможно, убил еще одного волка, остальные испугались и убежали. Также помнил, что за  мгновение, прежде чем потерять сознание слышал тонкий пронизывающий свист.

Андрей двигался в направлении, которое указал Рашид, а именно к дороге через перевал, разом срезая 19 километров. Снег все падал. Было в его легком, невесомом парении некое очарование. Глаз цеплялся за снежинки, и в голове становилось так же бело и безмятежно, как вокруг. Мысли уютно засыпали под снегом, как медведь в берлоге.

Глава 5. Лешик и Пуфик

Они шли уже долго. Рана ныла все сильнее, отчего Андрей кособочился вправо и замедлил шаг. Максим плелся следом, занимал мысли воспоминаниями о встрече с волками. Он не решался узнать, куда они подевались, как и попросить об отдыхе.

– Все, баста, – выдохнул Андрей, упал на колени, сбросил ружье, с плеч спустил лямки вещмешка, повалился на левый бок. Он шипел и жмурился, когда медленно переворачивался на спину. Достал из рюкзака бутылку с водой, аптечку, нашел обезболивающее.

– Что-что, – говорил он, закручивая крышку, – а от жажды мы не умрем это точно. Ходим по воде.

– Ага, – соглашался Максим, растянувшись на снегу рядом.

После кратковременного привала они шли еще два с лишним часа, прежде чем ступили на дорогу. Она была засыпана снегом и угадывалась лишь по широкому уступу в скале. Уже не была тем, для чего ее строили, но являлась хорошим ориентиром для определения себя на местности, придерживаясь которого можно было добраться до селений.

Отец с сыном стояли на ровной снежной поверхности, слева ограниченной срезом скалы, справа крутым склоном, местами поросшим деревьями. Андрей подумал: «Дули бы ветры, вряд ли снег лег так ровно. Странно, почему нет ветра?». Приложил ладонь козырьком ко лбу, медленно обвел взглядом окрестности. Повсюду снег. От яркой белизны заломило глаза:

– Прямо как в царстве Снежной королевы.

– Да, – согласился Максим, – сейчас бы санки.

– Есть хочешь?

– Нет.

– Ладно, пошли дальше нагуливать аппетит.

Высоко поднимая ноги в снегоступах, мужчина двинулся по дороге. От тишины звенело в ушах, и чтобы хоть как-то ее разогнать, Андрей принялся мурлыкать простенькую мелодию «Вот и лето прошло». Все вокруг настолько было бело, настолько ровно и гладко, настолько предсказуемо, что появление человека напугало до невозможности.

Он вынырнул буквально из-под снега. Высунулся по пояс и завертелся. Андрей сначала принял его за жирного барсука с разбитой головой. Но когда существо повернулось к ним лицом, заметило, замерло, а мгновение спустя широко разинуло рот и заорало: «Люди!», – сомнений не осталось кто оно. Парень оперся руками, вытянул из снега длинное, худое тело и бросился к Андрею. Мужчина опомниться не успел, как был заключен в объятья, крепко стиснут и обласкан восторгами:

– Люди, люди, – радостно бормотал парень в ярко-красной бейсболке, плотнее притискиваясь к Андрею, – как же я вас ждал.  Наконец-то, мои хорошие, дорогие, – уткнулся мужчине в грудь и начал всхлипывать.

– Ну, ну, – Андрей оправился от шока, – будет тебе. Все нормально, – принялся мягко, но уверенно отдирать от себя незнакомца.

– Ты откуда здесь взялся? – спросил, когда, наконец, удалось отстранить его и осмотреть: долговязый, худощавый, с улыбчивой физиономией, с длинной челкой на глазах, кадыкастый, начисто выбритый… Последнее наблюдение поразило Андрея.

– Я, Лешик, – бло…

Дыра, из которой вылез Лешик, огласилась лаем, даже не лаем, а тявканьем, вероятно, кого-то мелкого с выпученными глазами, на дрожащих ножках. В голове Андрея нарисовался пражский – крысарик.

– Сейчас, сейчас, – парень бросился к дыре, нырнул в нее, а через пару секунд вновь появился уже с животным на руках. Андрей не угадал.

– Пуфик, длинношерстная чихуахуа, – улыбался Лешик, демонстрируя свою прелесть.