Биологическая опасность. Последний приказ

– Знаю. Мы все знаем. Да, кстати. – Жека поднял со стола спутниковый телефон. – Позвони жене.

– Что случилось? – спросил я, но по спине холодок не пробежал.

– Проблемы со спутником уже третий день. Возможно, до возвращения на Алтай больше поговорить вы не сможете.

– Понял. Можно выйти на крышу?

– Да, только автомат прихвати свой и возьми это. Эдику передашь. – с этими словами Жека передал мне чёрный пакет с неизвестным содержимым.

Я зашёл в комнату и взяв свой автомат на плечо, отправился на крышу, предупредив всех по рации о своём движении. Это было правило Жеки, чтобы все знали, где находятся каждый член этого отряда, на случай, как он выразился, “непредвиденных обстоятельств”.

– Сменить меня пришёл что ли? – спросил Эдик, когда я поднялся на крышу.

– Нет, по телефону поговорить, пока есть такая возможность.

– А, ясно. Да, Жека должен был…

– Держи. – я передал пакет, в котором оказался новый аккумулятор для рации.

– Так, ты же стрелял из снайперской винтовки?

– Только в “стрелялке”.

– Да? Ну ладно, основной принцип ты тогда знаешь.

Я положил автомат и телефон возле вентиляционной шахты и лёг на позицию.

– Смотри. Перед тобой бесшумная снайперская винтовка “Винторез”. Принцип работы объяснять не буду. Главное, чтобы ты научился азам такой “работы”.

– Кажется, понял. И как.

– Погоди. – Эдик связался с Жекой. – Слушай, я Фрица пока поучу стрелять из “Винтореза”?… Ага… Сколько сказал?… Хорошо.

Эдик был доволен. Не знаю, почему, но доволен.

– Жека дал добро. Можем пострелять.

– Что он тебе сказал?

– Сказал, что патронов к этой “девочке” у нас под десять тысяч. А ресурс ствола всего полторы тысячи.

– Стоп. У нас патронов больше, чем он может отстрелять?

– Не совсем. У нас два “Винтореза”. Но мне говорил товарищ из Сирии, он отстрелял из своей винтовки пять тысяч патронов, пока не кончился ствол. Так что, полторы тысячи, цифра чисто номинальная. Так, ладно. Приступим. Прицеливаешься и стреляешь…

Меня учили азам профессиональной снайперской стрельбы почти до того, как на улице стемнело. “Стемнело” в Питере – нонсенс в это время года. Скорее сумерки всё продолжались, и можно было ходить без фонаря, мы закончили упражнения. В основном, речь шла об определении расстояния до цели и правилам правильной снайперской, а не марксманской[34] стрельбы.

– Понятно, что всех регенератов не перестрелять, но так ты хотя бы выиграешь себе и тем, кто рядом с тобой лишние пять минут жизни. – закончил Эдик мою подготовку.

– А я думал, ты шофёр.

– Мы все кто-нибудь понемножку. Ладно, иди, звони. Тут чисто, все остальные проходы закрыты.

Я отошёл на другой конец крыши и наконец-то набрал номер спутникового телефона Гальбштадта.

– Евгений? – послышался в телефоне голос Генриха.

– Не угадал. – ответил я по-немецки. – Хелен позови.

– Сделаю. Дай пять минут. – ответили мне всё так же по-немецки.

Я принялся ждать соединения, и через несколько минут раздался недовольный голос, который я не слышал почти три недели:

– Если ещё раз согласишься лететь чёрт знает куда и при этом разобьёшься, я не посмотрю, что ты мой… – на этом месте Лена запнулась и зарыдала. – Как я рада, что ты жив, милый…

– Я тоже тебе рад. Вы как там? Всё в порядке?

– Да… Беременность протекает легко, даже токсикоза нет. Лучше скажи, когда вы вернётесь.

– Не знаю. Жека говорит, что если всё пройдёт хорошо, то к сентябрю уже будем дома. – тут я бессовестно солгал.

Ну не знаю я, когда вернёмся. Может быть, вообще через год или больше получится добраться до Алтая. Так что, зачем её беспокоить почём зря.

– Буду ждать… – она опять ударилась в слёзы. – Только пожалуйста, вернись живым.

– Вернусь. Только дела закончим, и вернусь. Ты расскажи, как вы там живёте.

– Живём нормально. Я с твоей мамой в огороде пропадаем. Мои родители теперь в школе работают, в кабинете химии, самогон варят и ещё какую-то химию.

– Что, как Уолтер и Джесси[35]?

– Дурак! Не до такой же степени! – возмутилась она. – А ты как? Как нога?

– Ну, поделка бывшего военхирурга пока даёт мне возможность побегать по этой земле.

– Хахаха. Знаешь, пока в нашей стране есть такие вот люди, мы не пропадём…

Мы болтали ещё часа три наверное, пока не пошли помехи, вызванные видимо смещением спутника.

– Лена. Скорее всего, до нашего возвращения я связаться с тобой не смогу, что-то со спутником творится.

– Знаю. Навигатор в телефоне уже почти месяц показывает, что я в сотне метров от дома. Это надолго?

– Навсегда, как говорит Жека. Доставай компас, милая, и зажигай огни на маяке, твой муж мчится домой! – я позволил себе срифмовать полную глупость на мой взгляд.

– Скорее бы. Знал бы хоть, как без тебя тут одиноко…

Помехи совсем уже стали сильными, и раздался короткий тоновый сигнал, предупреждающий о скором выходе телефона из зоны приёма спутника.