«На далекой Амазонке…». Книга первая. Путевые заметки двух врачей об Америке

Да что там леса и парки! В центре города – даунтауне (Джорджтаун в Вашингтоне) среди 2—3-этажных коттеджей, на приусадебных участках по утрам (пораньше) и по вечерам (в сумерках – не слишком поздно) бегают дикие (и наверняка необузданные) кролики, а иногда и лани из соседнего парка захаживают кустики пощипать.

Абсолютно дикий (и в чем-то необузданный) кролик в улице в центре Вашингтона

Белок – вообще не сосчитать! Они всюду! И если в первое время мы умилялись и пытались их кормить, вызывая тем самым неподдельное изумление местного населения: зачем их кормить, они же сами пищу себе легко находят, лазая по помойкам, то потом особо и внимание на них перестали обращать.

Следует заметить, что и белки наших попыток их принудительного кормления не понимали. Они собирались в большие стаи, забирались повыше и тупо в скорбном молчании смотрели, как две «белые обезьяны», правильно одетые по погоде (значит, вроде не дауны!), присвистывая и причмокивая, приплясывая вокруг дерева, тянут к ним свои грязные ручонки с постылыми орехами. («Да у нас орехов этих – самим бы кого-нибудь накормить!»). Американские белки – животные гордые: с русской руки кормиться не будут!

Единственный раз, когда нам все же удалось покормить американскую белку, случился не в Вашингтоне, а в Нью-Йорке. Наверное, вид у нас был уж больно просящий, а белка доброй оказалась…

Почти принудительное кормление белки в Центральном парке Нью-Йорка

Наш приятель, который по вечерам бегал по парку в сторону Потомака, все время жаловался, что во время бега, на определенном отрезке дистанции к нему все время присоединяется олень: «Бежит, скотина, рядом и пытается спихнуть меня с дорожки либо обгоняет меня, замедляет бег, и мне приходится носом упираться в белый олений короткохвостый пушистый зад».

То, что Вашингтон – столица непуганых ланей, мы убедились буквально в первые дни после приезда. Типичный январский вечер, часов 6, снега нет, температура градусов 8—10 тепла (климат в Вашингтоне похож на сочинский). Мы с Верой гуляем по Массачусетс-авеню – магистрали в северо-западной части центра Вашингтона, где расположены посольства (так называемая Embassy Road). Здесь территории посольств перемежаются с участками лесопарка. Конец рабочего дня, это одна из основных городских магистралей, поэтому поток машин плотный. И вдруг рядом с памятником какому-то американскому поэту, напротив английского посольства видим спокойно пасущихся ланей. Штук 5—6. На машины и на нас, замерших в оцепенении, – ноль внимания. Идут не спеша, по сторонам не смотрят, только листочки с деревьев срывают и тщательно пережевывают. Идиллия…

Мирно пасущиеся лани на Массачусетс-авеню – в 3 км от Белого дома

Поддавшись тлетворному влиянию Запада, мы бегали по утрам. Обычно обегая квартал Вашингтонского кафедрального собора. Там много зелени, лужаек, садиков и… стада кроликов. Причем некоторые, особенно крутые, пытаются броситься прямо под ноги – наперерез. Остальные стоят рядом и наблюдают – наверняка ставки делают…

Бегали мы часов в 7 утра – когда машин на улице было уже много (мы жили в центре – 45 минут пешком до Белого дома). Так вот, даже выбегая на магистральные дороги, запаха гари, бензина абсолютно не чувствуешь. В общем-то, понятно, как мог лохануться в Штатах Фольксваген, пытаясь манипулировать с концентрацией СО

в выхлопе. И мерить не надо было – подошел да понюхал…

Зверье в Вашингтоне непуганое. Значит, не охотятся на зверя вашингтонцы. Не бьют белку в глаз. Не заготавливают пушнину. Свежего мяса не едят. Крольчатиной брезгуют. Странные они.

Еще большая их странность проявляется в том, что леса, лесопарки, даже скверы (за исключением специально разбитых, «искусственных») не убираются. То есть если ветка или даже дерево упало (от старости или из-за сильного ветра), оно не убирается (если только не мешает движению). Не убирается опавшая листва. Считается, что это нарушает природный баланс: жучки тогда пострадают, лягушки, птички… Правда, и обработку противоклещевую даже в городе не проводят. Из-за чего клеща подцепить где-нибудь на травке возле монумента Вашингтону – милое дело.

Подцепить клеща где-нибудь на травке возле монумента Вашингтону можно запросто

Если ехать от Вашингтона на Восток, в сторону океана, переехав по мосту через Чессапикский залив, попадаешь в аграрную часть штата Мериленд. Первое, что привлекает внимание, – это огромное количество грифов, орлов и прочих пернатых хищников крупного размера. Контролируют они дороги, на которых машины нередко сбивают животных – живности непуганой много и машин немало.

Причем в Штатах, если ты случайно сбил на дороге, например, косулю, то не приведи боже тебе к ней прикасаться и убирать с дороги ее уже бездыханное тело: запросто могут обвинить в преднамеренном убийстве животного с целью получения свежего мяса. Так и лежат сбитые бедолаги, пока дорожные службы не уберут или стервятники не пообедают.

Проезжая по аграрной Америке, невольно сравниваешь с нашими сельхозугодиями. Едешь и думаешь: «Жаль, что под штатовские санкции наш министр сельского хозяйства не попал. А то вот приедет человек, посмотрит на то, что его заокеанские коллеги со своим сельским хозяйством сотворили, и с ума сойдет или язву какую заработает, а то, не ровен час, руки попытается на себя наложить. Если совестливый сильно попадется. Правда, у нас отбор хорошо развит: министерские – ребята крепкие…»

Говоря об экологии, нельзя умолчать о климате. Америка – страна большая. Климат разный. Поэтому ограничусь «родным» Вашингтоном. И рассказами о катаклизмах. Судя по частоте объявления режима чрезвычайной ситуации, в пережитую нами зиму их было в Вашингтоне штук пять или шесть.

Первое время, когда телевизором еще не обзавелись, пару раз даже попали в затруднительное положение, когда, выйдя в магазин за продуктами в небольшой снегопадик, вдруг обнаруживали, что магазин закрыт, а приглядевшись, оказывалось, что ты стоишь один-одинешенек посередь совершенно пустой авеню – и ни людей, ни машин. Тишина, безмолвие, сыпет мелкий снежок, и только ты стоишь, как дурак, перед закрытыми дверьми магазина с объявлением о чрезвычайной ситуации. Смотришь вокруг и начинаешь понимать, …что ничего не понимаешь…

Пустые улицы Вашингтона во время очередного снегопада

Мозг российского военного врача, воспитанного на повседневных буднях БАМа, Афгана и Чернобыля, вручную откапывавшего уазики под Талнахом и Заполярным, и регулярно вытягивавшего соседей по даче из кюветов на нечищеных от снега проселочных дорогах, оказывался принять небольшой снегопад за чрезвычайную ситуацию!

Но на «той стороне Света» люди мыслят по-другому. Даже незначительное по нашим российским меркам ухудшение погодных условий, которые даже теоретически могут создать потенциальную угрозу здоровью и благополучию граждан, расценивается как ЧС со всеми вытекающими из этого последствиями: оповещения в СМИ, закрытие школ, госучреждений, магазинов, отмена массовых мероприятий, ограничение движения транспорта.

Будучи совсем еще «тупыми русскими», во время такого внезапно свалившегося вместе со снегом вынужденного выходного мы с Верой пошли гулять – от посольства, где тогда жили, до Белого Дома (а то уже почти три недели как в Вашингтоне, а Белого Дома еще не видели!). Мягкий снежок надежно укрыл не только тротуары, но и проезжую часть. Машин нет. Единицы американцев, в резиновых шлепанцах на босу ногу и обмотанные платками поверх бейсболок, неловко перепрыгивают через сугробы. И только мы да еще какие-то чумовые латиносы, очевидно, в первый раз увидевшие снег, по случаю чего устроившие кучу-малу в сугробе, вышли насладиться «зимней сказкой». Так и добрели по совершенно безлюдным и обезмашиненным улицам до Белого Дома, до Мили, и также пешком не спеша вернулись обратно.

Наша прогулка к Белому дому по заснеженному Вашингтону

Когда, где-то через месяц, уже проживая в городе, Вера случайно обмолвилась о том, при каких обстоятельствам мы впервые увидели Белый Дом, наша соседка – американская пенсионерка, объездившая полмира, изумилась, восхитилась и, кажется, нам не поверила. Потому что, оказывается, тот «снежный катаклизм» был самым «ужасным катаклизмом» чуть ли не за всю историю США.

Еще одним штрихом в экологическом пейзаже Штатов является строгое правило сортировки бытового мусора. На кухне стоят два ведра. Одно для пищевых остатков, другое для твердых бытовых отходов. Каждую бутылочку из-под кефира нужно споласкивать, чтобы не оставалось органики, и только потом ее выбрасываешь в мусор. Это правило, которое установлено уже давно и соблюдается всеми и везде. Оно настолько естественно и легко усвояемо, что, будучи в Москве, поймал себя на том, что споласкиваю пакет из-под кефира, перед тем как выбросить его в общее мусорное ведро. Вот оно – «тлетворное влияние Запада»!

Но не все так подвержены «западной пропаганде». Жена одного нашего знакомого, прожив в Штатах более пяти лет, до сих пор возмущается «этим дурацким правилом» и норовит, когда не видит муж, скидывать в мусор немытые бутылки. Очень гордится очередной – маленькой, но победой над «тупыми америкосами». Наши люди иногда бывают безудержны в порыве нарушить общепринятые правила. «Да, скифы, мы!..»