Дикие Домохозяйки

Ну так! «Её» же!..

Кабинет отличался от палат только тем, что здесь не было жизнеобеспечивающей или работающей аппаратуры. А так – те же бело-голубые стены, тот же казённо-стерильный интерьер. Стол, с микроскопом и ещё какими-то приборами, кресла, застеклённые шкафы с хромированными инструментами на полках. Белые чехлы на спинках и сиденьях стульев. Пахло не то хлоркой, не то – спиртом.

Словом, больница. Б-р-р!..

Осмотревший весь интерьер Макс покивал – словно сам себе. Прошёл к столу.

«Мы здесь НЕ будем ничего обсуждать. – написал Максим на бланке рецепта, взятого там, для страховки приложив палец к губам, – Возможна прослушка. А вот видеокамер нет. У дежурной на мониторе этого кабинета не было».

Дик осмотрела потолок и особенно внимательно углы. Подвинула рецепт к себе.

«Похоже, ты прав. Может, доктор Дино здесь развлекается с дежурными медсёстрами!» – она мило улыбалась.

«Твои шуточки слегка не в жилу!»

«Ладно, молчу».

Встав, Максим обошёл весь кабинет, заглянув во все углы и шкафы. Однако особо тщательно он изучал углы: камеры удобней всего устанавливать там, у потолка…

Дайана, которой показали переписку, скомкала бумажку, и засунула в бюстгальтер. Сделала она это автоматически – так же, как прятала шпаргалки от цепких взглядов учителей. Вот теперь, когда они уже оказались внутри госпиталя, и самое сложное, казалось, осталось позади, ей было по-настоящему страшно. Но, поглядывая то на Макса, то на Дик, она старалась держаться. И глаза к потолку не подкатывать.

Послышались шаги, и в кабинет быстро вошёл человек в стандартном, но на этот раз светло-зелёном халате.

Ростом он не достигал Максу до плеча, но казался куда шире – приятного вида брюшко не портило, а, скорее, украшало его фигуру. Да и вообще, облик доктора располагал к доверию. Солидный, явно компетентный, собранно-деловой. Что это – врождённое ли свойство, или благоприобретённый имидж, Дайане отгадать так и не удалось.

– Здравствуйте, доктор Руффини. – Макс поднялся навстречу, и протянул руку.

Дайана и Дик тоже встали. Дайана отметила, что от Макса словно распространяются как бы волны – волны уверенности и озабоченности. А молодец – как ему это удаётся?!

– Здравствуйте. Кто вы, и как сюда попали? – доктор явно прошёл прямо из операционной не заходя к дежурной.

Макс достал удостоверение, и даже дал его доктору в руки (Дик отметила вопиющее нарушение Устава: служебное удостоверение – в руки – никому!..):

– Федеральная Служба Безопасности. Капитан Гольдблюм.

– Понятно. – доктору пришлось щуриться на мелковатый шрифт – явно сдавало зрение. Затем, налюбовавшись на кусок пластика, он вернул его, – И что же от меня нужно… Службе Безопасности? – по тону доктора нетрудно было догадаться, что он не в восторге от визита.

– Я объясню. Однако я хотел бы быть уверен, что нас никто не…

– Услышит? Вот уж нет. Микрофонов здесь не устанавливало ни одно из Правительственных Агентств! – желчной иронии в голосе доктора не уловил бы только пьяный пингвин. – Кроме криков и стонов пациентов здесь почти ничего и не услыхать. А они быстро приедаются всем. Кроме, разве только, закоренелых садистов.

– Интересно, что вы их упомянули… У нас ещё пойдёт речь и о них. – Макс хозяйственным жестом пригласил хозяина кабинета пройти за его же стол. – Но разговор, возможно, займёт много времени. Удобней будет делать это сидя.

Усевшись, и уразумев – по умным глазам Дайана это сразу поняла – что лично против него работники Службы безопасности, похоже, ничего не имеют, доктор явно почувствовал себя свободней. Впрочем, начинать беседу он не спешил.

Максим тем временем вынул из папки несколько снимков.

– Прошу вас, доктор, взгляните. Вы узнаёте эти снимки?

Доктор Руффини включил подсветку на настольном пюпитре, и быстро проглядел снимки. Взглянул Максу в глаза.

– Да, я узнаю их. Буквально два-три дня назад их делал по моей просьбе доктор Липхардт. А пациентов привозил какой-то не то капитан, не то лейтенант из ваших. В-смысле, из Службы Безопасности. И – что?..

Макс не подкачал: уверенный тон и свободные манеры должны были показать, что он выполняет очередное задание. Да Дайана и сама почти купилась:

– Я прошу вас разъяснить специфику установленных в головном мозге устройств. Для чего они служат. Когда устанавливаются. Как. Кем. И вообще – всё, что знаете об этих устройствах. Это не праздное любопытство, поверьте. Возможно, ваша консультация поможет спасти несколько человеческих жизней.

А неплохо он вывернул, усмехнулась про себя Дик – «несколько человеческих жизней»! А ей-то казалось, что речь идёт о всей стране!

– Хм-м… Собственно, никакого секрета в назначении этих устройств нет. И сами эти устройства, насколько мне известно, есть у каждого. Что же нового… – доктор выглядел слегка растерянным, – Хорошо. Расскажу. Но! Мне знаком лишь тот аспект, который касается непосредственно специфики нашей работы.

Вживляются эти устройства в детский череп сразу после рождения, – Дик и Макс не удержались, чтоб не кивнуть, – Ещё в роддомах. А предназначены они для… Предотвращения болезней мозга вообще, и расстройств психики в частности. Как наследственных, так и… Э-э… Благоприобретённых. Эпилепсия. Болезнь Паркинсона. Синдром Льюиса-Ходжкинса… Болезнь Альцгеймера. Словом – перечислять всё, от чего эта штука страхует и защищает, можно долго. Но знание всего этого предназначено вот именно – для специалистов.

Операции эти типовые, хирурги роддомов делают их буквально сотнями в день. Методика проведения отработана до автоматизма… Как, скажем, перевязывание пуповины… Или прививки АКДС в рот… Оспы на руку, – доктор похлопал себя по левому предплечью, Макс и Дик снова покивали. – И на каждую уходит не больше нескольких минут.

Рядовые граждане обычно и не представляют, что их здоровье охраняется Государством, а разум – защищён устройствами, содержащими самые передовые научные разработки! Ну… По-крайней мере так нам разъясняли во время моей учёбы. – доктор откинулся на спинку кресла. Макс поспешил воспользоваться возникшей паузой:

– То есть – если такого устройства не было бы… Болезней и расстройств мозга было бы куда больше?

– Ну… – доктор поморщился, что его прервали, – Да. Вот именно. Вы сформулировали вполне верно.

– Прошу прощения, что перебил. Пожалуйста, продолжайте.

– Н-да. Так вот: болезней и расстройств психики, согласно статистике, и вправду, за последние шестьдесят лет стало в разы меньше. Ну, то есть – с тех пор, как начали массово, в обязательном порядке, устанавливать Предохранители. Тогда, кажется, в самом начале, кто-то протестовал, но потом это, это… Говорю же: стало таким же привычным делом, как прививки!

И, насколько мне известно, ещё не было отмечено случаев проблем, или болезни, спровоцированных таким… Устройством. Разумеется, я практикую всего двенадцать лет, и – только здесь. Про другие Госпитали сказать ничего не могу.

– Благодарю вас, доктор Руффини. Другие Госпитали нас сейчас не интересуют. Теперь главный вопрос. – Макс невольно кинул взгляд на Дик. – Где-нибудь в других странах устанавливают такие же, или аналогичные устройства?

– Ну… Насколько мне известно – нет.

– А… Обнаружить Предохранители в черепах иностранцев их аппаратура позволила бы? – Макс как бы невольно стиснул подлокотники кресла, на котором сидел.

Доктор какое-то время молчал, уставившись невидящим взглядом в поврежденные снимки, лежащие перед ним на столе. Он, если и догадался, что что-то не вполне в порядке с ними, и теми, кто их затребовал, внешне никак этого не проявил.

Затем вполголоса произнёс:

– Конечно. Вот оно в чём дело. И как это я сразу… – он поднял голову. – Да, их средства диагностики вполне могут выявить такие… М-м… Импланты. Легко.

– Я вижу, доктор, вы поняли. Да – во время второй Мировой сотрудники Германской внутренней Службы Безопасности, так называемого Гестапо, как раз таким способом и выявляли шпионов: нестандартно наложенные стежки швов, другая техника установки, и материалы пломб или коронок… Шрамы от прививок. Всё это позволяло зацепиться за подозреваемого. А уж последующие неизбежные допросы проводили штатные садисты… – от Макса не укрылось, что лоб побледневшего доктора покрыла испарина.

– Поэтому мы и прибыли. Интересы Национальной Безопасности требуют, чтобы вы извлекли эти Предохранители из черепов наших сотрудников, которым… Предстоит работа за пределами Страны.

– Понятно. Да, понятно… Я согласен, конечно… Но вы должны дать мне письменные указания! Такие операции раньше, насколько я знаю, никто не производил!

– Всё верно. В вашем Госпитале мы их раньше и не производили. Однако наше обращение именно к вам вызвано обстоятельствами, обсуждать которые я не уполномочен.

И – разумеется, доктор: я дам вам все необходимые письменные указания. И этот документ останется у вас. Более того: уже вам придётся дать мне подписку о неразглашении. Её я заберу с собой. И, надеюсь, вы действительно сознательный Гражданин и Патриот. И будете молчать ради интересов своей Страны и без подписки!