Черная звезда

Обескураженный, Жека выполз наружу. Машинально стряхнул рыжую пыль с коленок. Недоумённо пожал плечами и уселся на длинную трубу, тянувшуюся вдоль коридора. Труба упиралась в небольшой ящик с закруглёнными углами…

Маслопровод? Вентиляция? Ящик… Черт побери! Да это же…

Вскочив, как ужаленный, Жека подбежал к ящику… Провёл рукой по трубе… И нервно рассмеялся! Да никуда эта труба не тянется! Она здесь просто лежит. До поры, до времени. И круглоугольный ящик тоже. А всё вместе это называется – система залпового огня Пи Эр – 18! С лазерным наведением и стабилизационной фазой!

При помощи этой вот трубы и этого вот ящичка обычная противометеоритная пушка превращается в мощное и эффективное орудие! Пальнёт – мало не покажется! Крейсер, вроде «Каллипсо», разнесёт в миг. Если знать, куда стрелять, конечно. И если мощности пушки хватит. Метеоритные пушки на «Настурции» тоже имелись, Жека видел. И очень мощные…

Вот ведь, блин, оказывается, что можно обнаружить, если вдумчиво пошариться по двигательным отсекам! И это, скорее всего, ещё не всё… Кто же, чёрт возьми, такие капитан Бангин и Фианга? Явно не мирные торговцы. Может быть, пираты?

С удвоенной энергией сгоравший от нахлынувшего любопытства кадет принялся методично осматривать все коридоры отсека. Обнаружил ещё три системы наведения, пару ящиков зарядов для бластера, какие-то металлические траки, рычаги, звёздочки… даже ковш! Последние находки, сильно смахивающие на детали небольшого экскаватора, весьма озадачили Жеку. Ну хорошо, супердвигатели и оружие ещё как-то можно объяснить, но экскаватор-то зачем? Могилы рыть?

Жека и не догадывался, как в этот момент был близок от истины…

– Ага, явился, не запылился! – увидев вошедшего практиканта, съязвил Фианга, – А мы уж обыскались, думали, сгинул где!

– Когда-нибудь прокладывали курс по сверхсвету? – оторвался от обзорного экрана Бангин.

– Совсем немного, – практикант честно кивнул.

– Ну, вот сейчас и попрактикуетесь, – усмехнулся кэп, – Поможете Фианге в расчётах.

– Видишь эту двойную звезду? – кивнув на экран, Фианга чуть-чуть подвинулся, освобождая кадету место. – Это Лэйзи, Бета и Эпсилон. Рядом планетки, нас интересует вот эта, А-18… – он увеличил небольшой коричневатый планетоид, – Работал с системой Курсор-плюс? Нет?! Чему ж вас там учили, в вашем Корпусе? А, впрочем, ничего сложного, если привыкнуть, смотри сюда… Значит так, чтобы рассчитать курс, нам нужно…

Работа оказалась не такой лёгкой, как представлялась поначалу. Женька аж взмок, помогая второму пилоту в расчётах – и это была ещё самая лёгкая их часть! Более трудную (и более опасную!) по неписаной традиции взял на себя капитан.

Сколько они трудились, Жека не знал, но чувствовал, что очень долго. На лбу его выступили крупные капли пота, голова казалось раздутой до такой степени, что вот-вот взорвётся! Перед глазами плыла мешанина из зеленоватых цифр – уравнения кривых, производные Баха, логарифмы…

Наконец Фианга, довольно выдохнув, развалился в кресле.

– Ну-с, пожалуй, всё! Отдохни, парень.

С улыбкой, напоминавшей ухмылку кашалота, ханнаниец протянул Жеке свою когтистую лапу: – А ты, вообще, молодец! Думал, будет хуже! Знаешь, там, на камбузе, на верхней полке лежат два пирожка с повидлом… возьми себе средний! Ха-ха-ха!

Жека не реагировал на подколы. Устал. Не помнил даже, как и добрался до своей каюты… в смысле – до холодильника, так он там пока и жил. Завалился на надувной матрас, не раздеваясь. Не чувствовал, как Фианга осторожно стащил с него ботинки, укрыл одеялом, бесшумно захлопнул дверь…

Кадет спал крепко, без сновидений, а когда проснулся, был уже вечер, а, может быть, и ночь. Или день. В космосе всё это довольно условно. В общем, в коридорах и на камбузе было темно, лишь со стороны склада пробивался узкий луч тусклого света.

Ещё не окончательно проснувшись, Жека почувствовал, что очень хочет в туалет. Сунул ноги в войлочные тапки, заботливо поставленные кем-то рядом с матрасом, вышел в коридор, побрёл, шатаясь. Проходя мимо склада, сквозь приоткрытую дверь услышал приглушённый разговор. Прошёл мимо. Сделав свои дела, вернулся обратно…

– А я тебе говорю, Борзинг возьмёт и за двести!

– Этот-то скряга?

– Он же коллекционер, Фианга.

Женька остановился напротив склада. Прислушался. Говорили кэп и Фианга. Ну а кто ещё-то?

– Маловато у нас в этот раз, – посетовал капитан, – Может, выставить полностью все лоты?

– Хм… Думаю, всё же не стоит так рисковать, – хрипловато возразил Фианга, и добавил, что по всей видимости, планета Эль Койот окажется тем, что им нужно.

– Эль Койот ещё не Эльдорадо, Фианга, – усмехнулся Бангин, – Ну-ка перебрось мне вон тот кубок… Да, да, с антропоморфными фигурами. Спасибо. Снедаемый любопытством, кадет Лейкин осторожно заглянул внутрь…

Картина, представшая его взору, могла бы иметь название «В пещере Али-Бабы» или «Разбойники делят награблённое сокровище». Посреди склада, на мешке с рудой, сидел капитан Бангин, в своём обычном ярко-красном халате с драконами. Напротив него, прямо на полу, по-турецки скрестив ноги, расположился хаттаниец. Перед ними, вокруг них, позади них, везде валялись рыжевато-коричневые куски руды. Несколько ящиков с рудой были вскрыты… И на скучном коричневом фоне ярко блестели…

Ого! Жека никогда ещё не видел таких красивых и дорогих вещей! Сразу столько! Какие-то статуэтки, похоже, из золота, крылатые серебряные слоны, драконы с глазами из изумрудов, разноцветные кубки не поймешь из какого материала, всё это завораживало, манило, притягивало взгляды! Мальчик вдруг вспомнил, как называются все эти штуки, продукты неведомо древних культур – артефакты, вот как. По всем нормам межгалактического права (изучались в Корпусе и такое) запрещённые к вывозу из центральных планет, как и к продаже в частные коллекции!

Так значит, вот какая у них тут руда! «…наказывается лишением свободы от двадцати пяти лет… или каторгой на такой же срок… с конфискацией имущества и высылкой на три года…» От двадцати пяти лет! Если Жеке сейчас почти что тринадцать, то… плюс двадцать пять… это будет… это будет… Очень много это будет, слишком, слишком много! Ну, блин, и повезло же Жеке с экипажем! Не каннибалы, так контрабандисты! Теперь понятно, зачем им экскаватор. Сокровища выкапывать! На отсталых планетах, кои они так тщательно выиискивали… Что ж теперь делать? Бежать? А куда?

– Что вы там маячите, как тень отца Гамлета, кадет? – Бангин неожиданно повернулся к двери, – Заходите, будете помогать.

– Э… Двадцать пять… – не в силах совладать с собой, заикаясь, произнёс Жека.

– Чего двадцать пять?

– Лет. С конфискацией. За нелегальную торговлю артефактами.

– Двадцать пять? Ха-ха! – хатраниец гулко расхохотался. – Не забудь прибавить к ним ещё и рецидив, и организованную группу. Получишь полновесный полтинник!

– Какую организованную группу?

– Из трёх человек. Господин капитан, я,… ну и Вы, конечно, уважаемый господин практикант!

Планета А-18, системы Лэйзи (двойной красно-белой звезды), казалось, состояла только из льда и снега. Местные жители так и называли её – Снежок, и это название было вполне уместным. Скользившая по искривлённой орбите планета всё дальше и дальше удалялось от своего красноватого остывающего солнца. Всё суровей и длиннее становилась зима, всё чаще проносились над замёрзшими океанами ужасные снежные бури, всё реже становилась видимой спокойная голубизна неба. Дикий, неправдоподобно дикий холод пронизывал человека насквозь – так, что находиться на улице даже непродолжительное время означало мучительную смерть. Это была умирающая планета. Когда-то здесь добывали вольфрам и марганец (до тех пор, как экспедиция Лазарева не отыскала подобные залежи гораздо ближе к центру Галактики), теперь же лишь полуразрушенные шахты напоминали о тех славных временах, привлёкших на Снежок целые сонмы старателей, авантюристов и горных инженеров. Та золотая пора была уже давно позади – от и прежде-то не слишком многочисленного населения осталась лишь малая часть, тысяч двадцать, ютившаяся в небольшом скопище пластиковых домов под защитным куполом Города. Город – именно так называлось это селение, ибо ни какого другого на Снежке не осталось…

Визитеры оставили посадочный катер (кстати, очень быстрый и прекрасно вооружённый) на расчищенной ледовой площадке и, стараясь не вдыхать злой морозный воздух, быстро скрылись в относительно тёплом помещении шлюза.

Кадет шёл последним, еле успевая за Фиангой и капитаном Бангиным – те так спешили, словно за ними гнался целый сонм чудовищ. Боялись опоздать. Мягко скользнув по направляющим, переборка шлюза скрыла низкое чёрное небо. Впереди лежал Город. Он встретил вновь прибывших ярким бирюзовым куполом местного неба и малиновыми шариками частных такси. Бангин чуть взмахнул рукою, и вся троица уселась в тесноватый салон, обитый искусственной кожей. Капитан назвал адрес, водитель – бритый наголо бородач – кивнул…

Поехали. Мимо пронеслись разноцветные – красные, жёлтые, синие – кварталы, застроенные типовыми трёхэтажными домиками. Всё напоминало картинку из детских книжек: так же ярко и так же нелепо. Ехали недолго, но таксист содрал приличные деньги. Фианга поморщился, впрочем, ничего не сказав, молча отслюнявил купюры – в Городе предпочитали наличные.

– Нам сюда, – Бангин кивнул на приземистое кособокое здание, несколько напоминавшее погнутую жестяную коробку от монпасье.

– А тебе туда, парень, – хлопнув Жеку по плечу, кивнул на автобусную остановку Фианга.

– По возможности, пользуйтесь только муниципальным транспортом, Евгений- оглянувшись вокруг, тихо предупредил Бангин, – Частники вас легко запомнят… а следовательно – кое-кому и вычислить вас будет так же легко.

– А кому это – кое-кому? – удивился Жека, – И зачем вообще меня вычислять? Неужто, тут ещё и конкуренты объявятся?

– Обязательно объявятся! А как же? Боюсь, даже, как бы… Да, чуть не забыл… – капитан Бангин вытащил из кармана небольшой станнер и быстро передал его Жеке, – Умеете обращаться?

– Конечно!

– Зря им не размахивайте. Но, в случае необходимости, немедленно пускайте в ход! Проникнитесь сознанием того, что дело, порученное вам, весьма опасное.

– Уже проникся! – важно кивнул Жека и, не выдержав, фыркнул.

Капитан Бангин неодобрительно взглянул на него и кадет быстренько придал своей физиономии приличествующую случаю серьёзность.