Черная звезда

Но, почему? Почему бот с «Андромеды» обстрелял своих же кадетов? Жека чувствовал здесь какую-то страшную тайну, из-за которой чуть было не погиб он сам и его друзья – Майк и девчонки, Альза и Рэя. Вот бы попасть на «Андромеду»! Скажем, на практику… Жека тут же и рассмеялся нереальным своим мыслям. Попадёшь тут на «Андромеду», как же!

– Кадету второго класса Лейкину срочно подняться в командирскую рубку! – перевал Жекины мысли гнусавый механический голос, – Кадету второго класса Лейкину срочно…

– Да иду, иду уже, – буркнул Жека, поднимаясь по узким ступенькам трапа…

Господин Эрнст Харро Бангин, капитан «Настурции» – того самого несуразного судна – кивком головы простился в представителями Корпуса и таможни и, проследив, как плавно закрылась переборка шлюза, повернулся к кадету. Капитан – среднего роста мужчина с длинными, чуть тронутыми сединой, волосами и небольшими усиками – был одет в щегольский белый блейзер с золотыми пуговицами. Носы его остромодных штиблет напоминали рога оленя, а о стрелки наглаженных иссиня-чёрных брюк, казалось, можно было пораниться. «Пижон!» – сразу решил Жека, – «Но, видимо, не трус – летать на таком дерьме я бы, например, поостерёгся!». Кадет с недоверием осматривал корабль, выглядевший изнутри ничуть не лучше, чем снаружи. На «Каллипсо» Жеке так и не удалось нормально выспаться и сейчас глаза его слипались. Он даже зевнул, не удержавшись, пока капитан Бангин осторожно маневрируя, отходил от причалов таможенной станции. Видно, кэпа очень радовала эта процедура – расставание с таможней – он улыбался краешком губ и насвистывал какую-то весёлую мелодию.

– Ну что, кадет, поспим минут шестьсот? – включая автопилот, капитан радостно потёр руки, – Пойдём, покажу тебе твою каю… э… твоё место.

Узким коридором Жека пробрался следом за кэпом. Судно было под завязку загружено никелевой рудой. Руда, как пояснил Бангин, была здесь повсюду. В ящиках и в мешках в рубке, в трюме, в подсобных помещениях, даже в запасных баках и посадочном катере. А когда капитан неосторожно приоткрыл дверь первой попавшейся каюты – руда посыпалась и оттуда!

Стараясь не запачкать ботинки, Бангин осторожно переступил через неё и пошёл дальше, к каким-то большим квадратным ящикам, один напротив другого.

– Холодильники, – пояснил он, открывая один из ящиков, – Тут пока и поживешь. Да ты не бойся, он отключен! – хохотнул кэп, увидев выражение Жэкиного лица, – Там и надувной матрас имеется, и одеяло. В общем, все удобства. Завтра познакомлю тебя с Фиангой, вторым пилотом, он сейчас отдыхает. Пока же – спи. Как гвории в древности – солдат спит – служба идет, х-ха! Кстати, ты как относишься к негуманоидам?

– Нормально, – Жека торопливо кивнул.

– Ну, значит, сработаетесь! – кэп снова усмехнулся и, пожелав кадету спокойной ночи, ушёл, мягко прикрыв дверь.

Жека остался один. Разложил матрас, аккуратно (чего за ним раньше не водилось) сложил снятую одежду и, завернувшись в одеяло, забылся дурным беспокойным сном. Ему снились длинные грязные трюмы, капрал Арнольд Шапс и какие-то отвратительный рожи с абордажными саблями в руках. Одна из рож схватила его, Жеку, с намерением раскроить череп. Рожа свирепо скалилась. Капрал Шапс омерзительно хохотал и кривлялся…

Что только не привидится! Жека вздохнул, открывая глаза… и ахнул!

Прямо ему в лицо свирепо скалилась отвратительная клыкастая рожа! Морщинисто-зелёная, с мощной квадратной челюстью и тремя злыми красными глазками!

Ну и сон! Ахнув, Женька поспешно закрыл глаза… Потом открыл снова…

Рожа не исчезала!

Наоборот, она схватила Жеку огромными когтистыми лапами и грубо вытащив из каюты (в смысле – из холодильника) куда-то поволокла, больно ударяя об углы коридора.

– Пусти меня, чудище! Пусти! – кадет напрасно пытался вырваться, «чудище» на его крики не реагировало никак.

Место, куда притащили Жеку, по всей видимости являлось корабельным камбузом. На плите кипел устрашающих размеров котёл, слева находился обитый железом разделочный стол, а над ним – ржавый, вбитый в стену, крюк, на который чудовище и повесило предварительно связанного Жеку. Хорошо ещё – не вниз головой!

Проделав все эти манипуляции, клыкастый вытащил откуда-то толстую поваренную книгу, плотоядно оскалился и, выхватив из-за пояса огромный блестящий нож, направился прямиком к пленнику. Женька вдруг сразу догадался – зачем его сюда притащили. И догадка его не обрадовала!

– Уважаемый господин! – громко сказал он, как учили на практических занятиях по прикладной психологии, – Боюсь вас огорчить, но осмелюсь заметить – я очень невкусный. К тому же – костлявый, как вы, наверное, уже смогли заметить. Мяса во мне чрезвычайно мало, да и то, что есть – очень жёсткое. Вот если б Вам попался, к примеру, капрал Шапс, тогда другое дело, никто б и не спорил, но в данном конкретном случае…

– Ну-с, приступим к разделке пищи! – не обращая никакого внимания на Жекины речи, буднично произнёс клыкастый и, сняв с крюка несчастную жертву, разложил его на столе, жёстком и холодном. В когтистой лапе сверкнула блестящая сталь ножа… Жека вскрикнул…

– Не так быстро, мсье Фианга, – устало произнёс чей-то хрипловатый голос, – Это совсем не тот кусок мяса, про который я тебе говорил.

Жека повернул голову и увидел Бангина. Капитан стоял в дверях, небрежно опираясь на стенку, в ослепительно белой сорочке, пижонском, коричневом в крапинку, галстуке-бабочке и в халате из красного шёлка, расшитом золотыми леопардами.

– А… А кто же это тогда? – кивнув на несчастного Жеку, удивлённо переспросил клыкастый Фианга.

– Это? Ах, это… – капитан зевнул, галантно прикрыв рот рукой, – Это наш новый товарищ – кадет-практикант Евгений Лейкин из Корпуса Космической Стражи.

– Практика-а-ант? – фургкнув, негодующе протянлуо чудовище. – А где же мясо?

– Мясо – в холодильнике, я ж тебе вчера говорил. Только – в левом, а не в правом.

– Так я ж его там и взял! В холодильнике!

Этот… ка кего… Фианга… упёр руки в бока и, переведя взгляд на Жеку, грозно поинтересовался, зачем тот залез в холодильник. Жека ответил, что – спать… Фианга скептически усмехнулся и присвистнул, покрутив пальцем у виска:

– У вас там в Корпусе что, все такие? В холодильниках спят!

Капитан Бангин отошёл от стены и предложил замять тему. Развязанного кадета посадили за стол, заботливо набросили на плечи одеяло и сунули в руки кружку горячего кофе.

– Знакомьтесь, господа! – торжественно объявил кэп, – Это – Фианга, хаттаниец, мой второй пилот и по совместительству бортинженер, а это… – капитан кивнул на Жеку, – как я уже и сказал – наш новый товарищ, кадет Лейкин, которого нам навяза… прислали… ну, в общем, на практику.

– Рад познакомиться! – протянул руку Фианга, – Ты только не обижайся, кадет, ошибочка у нас вышла, с супом. Сам понимаешь, со вчерашнего дня не обедали!

– Не обедали они, – пожав протянутую руку, шмыгнул носом Жека, – А я-то тут причём?

С этими словами космический кадет Лейкин уронил голову на руки и позорно расплакался.

– Ну, ты уж это… не переживай так… – утешал его клыкастый хаттаниец Фианга, осторожно гладя по голове огромной когтистой лапой… – А хочешь, а тебе вчерашних щей наложу? Большую-пребольшую миску!

Глава 3

Практикант прижился на «Настурции» – так назывался корабль капитана Бангина – не то, чтобы довольно быстро, а практически сразу. Отличавшийся особой душевной теплотой хаттаниец Фианга научил кадета играть в карты – в старинную игру под названием «тысяча» – и выиграл уже почти половину будущего Жекиного жалованья, причитавшегося за практику. Правда, Жека его ещё и не получал, но сильно подозревал, что получать-то вскоре окажется нечего, по крайней мере – всё к тому шло. Ещё пара проигрышей, и…

Капитан Бангин за такие дела посматривал на Фиангу неодобрительно, но замечаний не делал – был страшно занят бесконечными шатаниями в компьютерных сетях, как подсмотрел любопытный Жека – искал недавно открытые планеты с цивилизациями дотехнологической эпохи. За каким чёртом ему сдались эти планеты – Бангин не рассказывал, а Жека не спрашивал – не по рангу.

Кэп с Фиангой – собственно, и составлявшие весь экипаж «Настурции» – относились к навязанному практиканту неплохо: кроме «каннибальской» шуточки в первый же день больше никаких эксцессов не происходило, так что Жека даже начал немного скучать, особенно когда капитан находил в Сети по его мнению подходящую (черт знает, для чего) планету. Тогда к нему присоединялся Фианга и они оба принимались заниматься нудными и непонятными Жеке вычислениями, постоянно обращаясь к различным научным справочникам и энциклопедиям. В суть сей работы практиканта не посвящали. Бангин как-то выложил перед Жекой магнитную карточку – универсальный ключ от всех помещений судна – и, сказав «Осматривайся!», поощрительно похлопал по плечу – гуляй, мол. А Фианга, скорчив зверскую рожу, многозначительно добавил, чтоб гулял, где хочет, только не совался в каюту номер тринадцать. Жека, конечно, сразу же туда и попёрся… И, кроме груды руды, свалившегося на голову котелка с водой и надписи на стене «Женька дурак!», ничего интересного в тринадцатой каюте не обнаружил, а, проходя мимо Фианги, сквозь зубы процедил – «Сам такой!», чем вызвал у хаттанийца приступ безудержного веселья.

Шли дни. Длинные, однообразные, скучные… От нечего делать Жека излазил весь корабль, все его отсеки, кроме двигательных – уж больно грязные те были. Кадет даже засомневался, а имеются ли на «Настурции» сверхсветовые движки, ибо всё это время корабль находился в обычном пространстве, скорее всего, потому что капитан искал свои планеты в компьютерной сети, а на сверхсветовых скоростях, в так называемом джамп-режиме, естественно, никакая связь не действовала…

Да, однажды Жека получил послание от Майка! Небольшое, всего в несколько слов. Майк сообщал, что жив-здоров, проходит практику на грузо-пассажирском челноке трассы Плутон – Харон, чувствует себя тоскливо. Так и было написано – «тоскливо». Женька даже посочувствовал приятелю – хотя и сам находил своё состояние примерно таким же. С разрешения капитана, он быстренько отстучал ответственное письмо:

«Привет, Майк! Получил твою депешу. У меня всё нормально. Экипаж и судно ничего себе. Скучаю. Пока. Евгений»

Ответственный за связь второй пилот Фианга, проводив отошедшего Жеку хитроватым взглядом, зашифровал письмо корабельным кодом и тут же переправил по указанному адресу, предварительно поменяв слова: «нормально» – на «замечательно», «ничего себе» – на «прекрасные», а «скучаю» на – «веселюсь».

Схватив на камбузе пару пирогов – не смотря на все свои закидоны, Фианга оказался прекрасным поваром – Жека вернулся было в командирскую рубку, но, увидев, что экипаж судна вновь поглотился описанием какого-то допотопного планетоида, зевнул и решил проверить двигатели. Единственное место, где он ещё не был. Заодно там чуть прибраться. А чем ещё прикажете заняться?

Узкий тёмный коридор, скорее – лаз, кругом паутина и пыль. Луч предусмотрительно захваченного фонарика, чуть отражаясь, безучастно скользил по металлическим стенкам. Красные цифры – вероятно, нумерация для ремонтных работ, какие-то трубы. Ага, вот и люк… Странно, почему-то не действует ключ! Ах, впрочем, он и не заперт…

Кадет потянул люк на себя – тот легко открылся. Правда и есть – от кого тут запирать-то? Отверстие – едва только пролезть. А пылища! Ну откуда в космосе пыль? Хотя, понятно – от руды. Вон всё кругом рыжее: и вал и обмотка и Женькины коленки… Какой странный двигатель… Практикантт ожидал чего-то древнего… Однко, нет! Пожалуй, седой стариной здесь не пахло. Какая-то не очень знакомая система… А где, интересно, отражатели? Ага, вот они… Надо же! Как здорово сделано! Пожалуй, даже лучше, чем на «Каллипсо»!

Лучше? Хм… Да не просто лучше… А намного лучше!

Принципиально иная схема! Куда там «Каллипсо»! А ведь «Каллипсо» – не самый старый крейсер. И, уж тем более, не какой-нибудь торгаш! Ну, блин, и «Настурция»! Такой непрезентабельный, мягко говоря, внешний вид – и супер-двигатели! На таких движках далеко можно ухайдакать! И быстро. Никакой крейсер не догонит. Никогда в жизни. Сколько же, интересно, такой движок стоит? Да уж немало, ежу понятно! Примерно столько же, сколько «Каллипсо» с «Андромедой» вместе взятые. И это для того, чтобы возить какую-то поганую руду?!

Странно всё это! Очень странно… А ведь планетарные движки стоят обычные. Не очень новые даже. Скорее – старые. Почему? Если уж хватило денег на сверхсветки, то уж, наверняка, осталось бы что-нибудь и на маневровые. Тем более, не очень-то много и надо.