Воевода

– Никуда я не пойду. Дядьку Луку я спас, с Архипом дрался против Малюты и не спасовал, а сейчас домой, ну уж нет, ежели прогоните, я все равно с варягами драться буду, – выпалил Спирька.

– Пойми, да мал ты еще, а варяги, они не Малюта, это серьезные бойцы. Ты вот что, иди под команду Никиты, он у камня будет, считай, что это приказ, – сказал Буслай.

Спирька на удивление быстро согласился. Главное, думал он, что Буслай не прогнал его, а дальше будь что будет. Наступил полдень, но кругом стояла первозданная тишина. Буслай пошел к броду испить воды и вдруг увидел двух скачущих дружинников Сбыслава, которые находились в дальнем охранении. Они пустили коней вброд. Через несколько минут они вышли на левый берег рукава Волхова. Буслай поспешил к ним.

– Идут, – крикнул один из всадников, увидев Буслая.

Сбыслав дал команду строить людей в боевой порядок, а сам со своими воинами отправился в рощу.

– Главное строй держите, не разбегайтесь, – учил ополченцев Годыня. Огромный великан вдохновлял ополченцев, им казалось, что с таким богатырем они не могут потерпеть поражение.

– Главное, держите строй, – повторял слова Годыни на правом фланге Добродей. Через двадцать минут варяги стояли уже на противоположном берегу. Отряд Сбыслава готовился к бою, переминаясь с ноги на ногу. Никита вставил в тетиву три стрелы сразу.

Варяги, увидев ополченцев на берегу, остановились, не понимая, что происходит. Потом до Ольгерда стало доходить, что это жители деревень, в которых они ничего и никого не нашли. Это стали понимать и другие.

– Это те крестьяне! – воскликнул вышедший немного вперед Игнар – огромный варяг-великан с булавой.

– Да поможет нам Один. Вперед! – заорал Ольгерд.

Толпа викингов вступила в воду и пошла на противоположный берег. Варяги дошли уже до середины реки, когда в них полетели стрелы. Три воина рухнули мгновенно. Они выставили вперед большие круглые щиты и стали плотнее друг к другу. Умело укрываясь от стрел, они наступали. Стрелы большей частью застревали в щитах, но двоих варягов они настигли. Одному стрела угодила в шею, он замертво рухнул, другому ? в ногу. Он присел на колено, пытаясь вынуть стрелу. Через несколько минут варяги ворвались в толпу ополченцев, началась битва. Хорошо вооруженные и обученные варяги, которых к началу битвы было тридцать девять человек, против пятидесяти ополченцев и четырех дружинников. Четыре стрелка тоже кинулись в бой, так как в такой суматохе эффективность лука сильно снижалась, можно было поразить и своих. Варяги сильно теснили ополченцев, которые были неопытны и плохо вооружены. Пять человек рухнули под натиском противника. Несмотря на это, крестьяне пытались держать строй, как их учили дружинники. Игнат кинул копье, пронзив грудь одного из варягов, тот захрипел и упал лицом в воду. Игнат выхватил топоры и кинулся в гущу схватки, его атаковали двое. Он успешно отбивался и уклонялся от нападавших врагов. Годыня тоже был в центре битвы, он успел уложить двух врагов и пробивался вперед, где великан Игнар своей огромной булавой крушил ополченцев. Он выглядел очень свирепо, а медвежья шкура добавляла ему некоего боевого шарма. Наконец Годыня был от него уже в двух шагах.

– А со мной слабо? – пробасил он и кинулся со своим большущим молотом на великана.

Два этих воина были под стать друг другу. Игнар был немного выше. У него была могучая шея и очень развитые кисти рук. Но Годыня был шире в плечах и обладал широченной грудью. Игнар, увидев Годыню, отскочил от ополченцев, с громкими криками на своем языке кинулся на него. Два богатыря сошлись в смертельной схватке. Добродей хладнокровно отражал натиск трех нападавших варягов. Он умело защищался щитом, нанося в ответ сильные рубящие удары мечом. Никиту теснил опытный разбойник у серого камня. Никита был ловок, поэтому ни один удар его еще не достал, но воин был настолько искусен, что начинал брать над Никитой верх. Буслай переместился к краю поляны и бился с тремя нападавшими варягами. Двое варягов были вооружены боевыми топорами, один – мечом. У всех троих были большие круглые щиты. Как мы писали ранее, Буслай был очень искусен в бою, он имел в своем арсенале много разных хитростей и боевых приемов. Он крутился, как волчок, уклонялся, кувыркался и после очередного выпада поразил одного из воинов колющим ударом в живот. Двое оставшихся варягов с еще большим остервенением кинулись на него, потеряв всякую осторожность. Буслай этого и ждал. Он сделал сильный отскок вправо, варяг провалился, Буслай ударом левой сабли сзади снес ему голову. Третий отступил, смешавшись в толпе дерущихся ополченцев. Добродей успел хладнокровно заколоть одного из нападавших. Никита все отступал и находился немного поодаль от общей массы дерущихся. На его груди из двух неглубоких ран выступила кровь. Он начинал терять силы. Но здесь произошло чудо. Спирька видел все происходящее на поляне. Он выскочил из-за камня и со всей силы своей небольшой булавой засадил варягу в колено. Тот взвыл от боли, опустившись на колени.

– Спасибо Спирька, – прошептал тяжело дышащий Никита и опустил свою саблю на голову варягу.

Тот был без шлема, и голова его развалилась на две половины, как разбитая тыква. Спирька снова нырнул за камень и стал жать нового подходящего случая помочь землякам. Шустрый Игнат ловко крутил своими топорами и нанес уже шесть легких ранений своему оппоненту. Тот отступал. Вдруг, неожиданно, перед ним предстал здоровяк Ольгерд со своим огромным датским топором. Израненный отступающий варяг смог перевести дух, а Ольгерд со свирепым выражением лица стал осыпать Игната сильнейшими ударами, один из которых пришелся в цель и рассек Игнату плечо. Это увидел Буслай и кинулся на помощь другу. Он успел вовремя и отвел мощнейший удар топора своей саблей в сторону.

– Спасибо, Бус, – крикнул ему Игнат.

– Отойди в сторону, – крикнул в ответ Буслай и напал на Ольгерда. Буслай был быстрее варяга, ловко уклоняясь от сильных, но не быстрых ударов топора Ольгерда, Буслай обрушил на него град сабельных ударов, работая попеременно то правой рукой, то левой. Ольгерд отступал, уже получив рубящий сабельный удар в ногу. Два воина поспешили прикрыть его и отвести от Буслая. Между Годыней и Игнаром завязалась жестокая битва. Это была битва исполинов. Оба с яростными лицами обрушили друг на друга град ударов, но пока ни одна сторона не могла взять верх. Место раненого Ольгерда занял Зигурд. Между ним и Буслаем завязался бой. Два топора Зигурда со свистом разрезали воздух, но только воздух. Буслай ловко защищался, иногда делая резкие выпады. Зигурд был очень искусный боец и хотел быстро закончить поединок, но очень быстро понял, что Буслай ему не по зубам. Сражение длилось около трех минут, но с той и с другой стороны было много убитых и раненых. У ополченцев выбыло из строя уже двадцать два человека, а у варягов только тринадцать. Отряд Сбыслава стоял в роще и ждал команды.

– Командир, когда? – нетерпеливо спросил Фрол.

– Да, Сбыслав! Мужики почем зря погибают, – поддержал Фрола Яков.

– Сейчас, ребятки, сейчас, пусть совсем осторожность потеряют, – промолвил Сбыслав.

Они постояли еще несколько секунд и Сбыслав дал команду атаковать врага. Дружинники с громкими криками выскочил из рощи и напали на варягов сзади. Ополченцы сразу воспрянули духом, а в рядах варягов началась паника. Они побежали. Уставшие, израненные ополченцы уже не могли преследовать убегающего врага, а конные дружинники пустились в погоню, на полном скаку рубя убегающего ворога. Раненые падали, а дружинники их добивали копьями. Погоня длилась где-то с полуверсты, до самого леса, после чего Сбыслав дал команду поворачивать назад.

Ольгерду, которого подхватили Зигурд и Олаф, удалось спастись. Разбежавшиеся варяги через некоторое время стали собираться в лесу. В живых осталось всего тринадцать разбойников, из которых многие были ранены.

Сбыслав вернулся к броду, где дружина и ополченцы переводили дух и помогали раненым. Яков дал команду пересчитать убитых. Их оказалось пятнадцать человек. У двоих были серьезные раны, человек десять были ранены легко. Тяжело раненых ополченцев Сбыслав распорядился доставить в острог, в котором еще находилась Зара. Остальным стали оказывать помощь на месте уже пришедшие женщины из дальнего лагеря. У брода оставили охранение из нескольких человек во главе с Годыней, а остальные пошли в дальний лагерь. Время близилось к вечеру, но боевой пыл еще не остыл и было много разговоров. Убиенных людей уже подвергли погребению.

– Жаль, отца Евлампия нет, он бы провел панихиду по убиенным бойцам. Не по-православному как-то это, – сказал перевязанный Игнат.

– В остроге проведем. Он там отпоет их по-человечески, – сказал Буслай, отирая травой одну из сабель.

– Это да, – вздохнул Добродей с невозмутимым лицом. Такое же лицо было у него в бою. Казалось, что этого человека ничем не возможно смутить.

– О чем задумался, Буслай? – спросил уже давно повеселевший Никита. Он был балагур и никогда не вешал нос.

– Ты знаешь, что ни о чем, а о ком я могу думать, – ответил Буслай.

– Да, Дашка там, наверное, себе места не находит. Завтра Сбыслав сказал, снимемся отсюда. Стемнеет, совет держать будем, – деловито сказал Никита.

– Мужиков жалко, – вздохнул лежавший неподалеку Спирька.

– А, Спирька! Спасибо тебе дружище. Жизнь спас мне, – поблагодарил Спирьку Никита.

– Как это? – удивился Буслай.

– Варяг мне больно искусный попался, я его и так саблей, и сверху, и снизу, и рубить пробовал, а он уклоняется, щит грамотно подставляет. Меня силы покидать начали. Чувствую, скоро одолеет меня. К смерти я приготовился. Но вдруг откуда не возьмись Спирька вылетает да как стукнет своей колотушкой, что Антип ему сделал, варяга в колено, тот на землю. Тут я не растерялся. Рубанул его прямо в темя. Так голова на две половинки и развалилась, словно тыква, – закончил свой рассказ Никита и почесал затылок.

– Видно, судьба у меня такая ? выручать всех. Вон Луку спас, теперь твоя очередь была, – ответил Спирька.

– А следующая очередь чья будет? – поинтересовался Буслай.

– Кто его знает, может быть, и твоя, – с иронией ответил Спирька. Все захохотали.

– Мы из тебя настоящего ратника сделаем, – сказал Игнат.

– Ты, Спирька, под счастливой звездой родился, – сказал Буслай.

– Это почему ж? – поинтересовался Спирька.

– Смотри, уже в трех переделках был, а все сухой из воды выходил. Тебе сколько лет? Четырнадцать? А для твоих лет, парень, это уже подвиг, – сказал Буслай и потрепал Спирьку по голове.

– Буслай, я хочу, как ты на саблях драться, – выпалил, окрыленный похвалой, Спирька.

– Вон, Никита, должник твой. Он тебя и саблей махать научит, и из лука стрелять. По стрельбе он у нас лучший. Нет равных стрелков ему во всем Великом Новгороде. Правда, Никита? – спросил Буслай.

– Правда. Долг платежом красен, – ответил Никита. Спирька подсел ближе к Никите.

– Правда научишь? – с надеждой в голосе спросил Спирька.

– Правда. Вот придем в острог и начнем обучаться, – ответил Никита.

– Вот здорово! Лопух помрет от зависти, – хихикнув, сказал Спирька.

– Когда Сбыслав совет собирать будет? – спросил, казалось, задремавший Игнат.

– Говорят, когда стемнеет, – ответил всезнающий Спирька.

– Так уже темно, – усмехнувшись, сказал Буслай.

– Ну, тогда не знаю, – вздохнув, вымолвил Спирька.